Книга Порою нестерпимо хочется... - Кен Кизи

15 ноября: был у Арнольда Эгглстона на собрании дорожных рабочих. Потом мы с Джоном пошли домой, а Бен остался на танцы, и его побил Сэм Монтгомери. Когда вернулись, собаке стало лучше. Старушке тоже… Но где Хэнк?

– Хороший парень, – замечает Ивенрайт, видя, как за окном проезжает джип Хэнка.

– Упрямый, но честный, – соглашается Ситкинс.

– Настоящий честняга, – добавляет агент по недвижимости и поднимает за это стакан.

Тедди прерывает полировку стойки, чтобы взглянуть, что будет теперь, после того как почетный гость отбыл. То, что в присутствии Хэнка смех и разговоры звучали несколько напряженно, не удивило его: не нужно быть экспертом в области застольной психологии, чтобы понять – при сложившихся обстоятельствах веселье должно было быть натужным. Но что будет теперь, когда обстоятельство удалилось? Как они себя поведут? Тедди наблюдал. Обычно он мог предсказать, как отреагируют его патроны на выход того или иного собрата, вплоть до последней шутки, до малейшего ругательства, но сегодня их поведение было настолько непредсказуемым и таким необычным, что он даже не рискнул строить догадки. Он лишь наблюдал сквозь густое облако дыма…

Тем временем гитаристы продолжали играть на заказ, и Хави Эванс с негнущимся позвоночником вертел подбородком из стороны в сторону. Дженни, тяжело жужжа, как пчела в резиновых сапогах, перемещалась от столика к столику, покупая выпивку и бренча сдачей. Обычный субботний вечер, думал Тедди: спорадические смешки, покашливание, хлюпанье носов, ругань. Почти как всегда. За исключением… чего?

(Когда я подошел к джипу, Энди сидел в машине, наигрывая что-то на своей гармошке. «Вабаш-ское ядро». «Черт! Оставь ты ее, эту несчастную гармошку! Мне показалось, что это транзистор

Джо и что…» Я не успеваю договорить, а он уже запихивает ее в карман. Потом говорит:

– Хэнк? Ты, случайно, не собираешься… завтра…

– Валить лес? Черта с два, я завтра ничего не собираюсь, Энди, разве что валяться с температурой. А в чем дело? Мы все равно не успели!

– Успели, – замечает он. – Я подсчитал. Этого последнего дерева хватило.

– Черт! Ты разве не слышал, что сказал Бисмарк? Учитывая, как поднялась река, «ВП» они теперь вообще не нужны. Что ты несешь?

– Я просто хотел спросить, – бормочет он и умолкает. Я завожу джип и отправляюсь за Вив. Ну и денек…)

– Ах ты, бога душу в рай! – внезапно заметив отсутствие Хэнка, вскакивает Лес Гиббонс. По дороге он запинается за ножку стула и начинает неловко барахтаться, напоминая Бигу Ньютону человека, провалившегося в болото. – Черт побери! – поднявшись, повторяет Лес; он оглядывает бар и, шлепая губами, вопит: – Я самый крутой… сукин сын!

Скосив налившийся кровью глаз, Биг оценивающе рассматривает Леса, но заявление последнего представляется ему не слишком убедительным: «Что-то ты не кажешься мне таким крутым, сукин сын!»

От этого недоверия Лес еще больше распаляется и, сощурившись, вглядывается в хохочущие лица, чтобы установить, кто это подверг сомнению первую часть его титула.

– Достаточно крутой, – провозглашает он, – чтобы порвать жопу тому черномазому, который сомневается в этом!

Все ржут еще громче, но так как никто из черномазых не поспешает к нему сквозь клубы дыма, чтобы подвергнуть себя предложенным анатоматическим модификациям. Лес вздыхает и продолжает:

– Настолько крутой, что, пожалуй, пойду сейчас и вытряхну душу из Хэнка Стампера!

– Разрази меня гром, Лес, но ты опоздал ровно на десять секунд, – замечает Биг, не отрываясь от пива. – Хэнк только что уехал.

– Тогда я застигну его прямо в его логове и там вытрясу из него душу!

– Интересно, а кто тебя перевезет на другой берег? – осведомляется Биг. – Или ты думаешь, он сам тебя подбросит?

Лес снова щурится, но так и не может разглядеть своего преследователя.

– Я не нуждаюсь в поучениях! – орет он с такой силой, словно его противник не сидит у него перед носом, а болтается где-то в дальнем конце бара. – Я вплавь переберусь, вот и все: переплыву эту реку!

– Дудки, Гиббонс, – говорит Хави Эванс, – может, Биту и хватает терпения, но некоторые хотят послушать музыку, и их уже достала эта толстогубая обезьяна. – Ты затонешь в десяти футах от берега.

– Да, Лес, – подключается еще кто-то, – и отравишь реку на месяц. Рыба вся передохнет, а может, и большая часть уток…

– Да, Лес, мы не дадим тебе утонуть и погубить всю дичь. Так что лучше оставайся здесь в тепле и не рискуй жизнью.

Но общая забота не в состоянии утихомирить Леса.

– Вы что, считаете, я не переплыву реку?

– Лес, – наконец Биг, как огромный лев, поднимающий голову с лап, отрывается от пива, – я знаю, что ты не сможешь ее переплыть.

Лес быстро оглядывается, видит, кому принадлежат эти слова, и, на мгновение задумавшись, решает не быть нескромным и не оспаривать это утверждение.

– Ну да, – соглашается он, опускаясь на место с видом человека, решившего, что и в дерьме неплохо, – но, знаешь, переплывать реку умеет не только Хэнк Стампер.

– Может, и не только, но что-то сейчас я никого другого не припоминаю.

– Ну не знаю, – обиженно отвечает Лес.

– Слышал, что говорил Гриссом? – спрашивает Ситкинс Бига. – Ему док сказал, который был там. Он сказал, что Хэнк вернулся домой, увидел, что нет лодки, и перебрался вплавь. Клянусь потрохами, так они и сказали.

– Это когда его избили те поденки, которых Флойд нанял в Ридспорте?

– Говорят, да.

– Господи Иисусе! – замечает Хави Эванс. – Даже если он совсем обалдел, приходится отдать должное его смелости. Могу поспорить, в таком состоянии, как он уезжал, человек не то что плыть – идти не может.

– А может, он был не так уж плох, как вы все тут решили, – замечает Лес.

– О чем ты говоришь? – возмущается Биг.

– Не знаю. Может, он прикидывался. Может, он специально дурил вас.

– Ты что, смеешься, Лес? – Биг сжимает стакан, чувствуя, что в нем закипает такая ярость на этого тупицу, какой он и представить себе не мог. Еще немного – и… – Послушай, пусть тебя лучше кто-нибудь выведет отсюда, пока я не свернул тебе шею. Слушай, ты: «прикидывался»… Разве не я развлекал вас з этом баре, пытаясь заставить его «прикинуться»? Я его изметелил так, как никого прежде, и он поднялся на ноги – как с гуся вода! И запомни: если он прикидывался, можешь считать меня дураком!

– Аминь! – со знанием дела кивнул один из братьев Ситкинсов. – Только не Хэнк Стампер.

– И смотри, – продолжает Биг со странной дрожью в голосе, – видишь, не хватает зубов? Это Хэнк выбил их мне тем вечером в Хэллоуин, когда я уже в шестой раз уложил его на пол. Если б он прикинулся, наверное, мои зубы остались бы на месте. Поэтому вот что скажу тебе, Лес: прежде чем катить на Хэнка, давай я с тобой помахаюсь! Разогрею тебя, что ли?..