Книга Кидонианка - Сергей Крехно

Стулья в допросных камерах специально ставят неудобные, чтобы «гости» мучались при сидении. Ева сгорбилась на одном из них и угрюмо посмотрела на офицера. Тот уже давно листал голограмму над рукой и о чем-то размышлял, совершенно игнорируя ее раздражение. Наверняка читал отчет, который Эсора писала всю дорогу, добираясь на попутках до Агатона. Ничего сложного в тексте не было, поэтому задумчивость офицера скорее напускная — попытка сделать вид, будто в этой голове мозги, вопреки первому впечатлению, есть.

Камера светлая, с серыми стенами, одной дверью, но без окон или зеркал — совсем не похожа интерьеры из фильмов (в СБК не любят пафос). Зато без вони и запаха выделений — уже прогресс в сравнении с местами, в которых Еве доводилось раньше сидеть в наручниках. Свободные миры не славятся своей чистотой.

— Как выбрались из Орлиного гнезда, говорите? — спросил офицер и тупо уставился на девушку.

Ева закатила глаза.

«Допросники» — низшая должность в СБК, их натравливают на слабых духом предателей родины или гражданских, на которых следует надавить «во имя высшего блага». Ставить «допросника» против опытного агента даже несмешно. Если только начальство не надеялось, что Ева выйдет из себя от проявленного неуважения и на эмоциях все не выложит.

— Я сбежала от де Кармы по боковой лестнице в центральном крыле дворца. Охрану по дороге обошла. Потом взяла первый попавшийся атмосферный катер. Его охраняли два солдата Эшелона: я сломала им спины, забрала ключ и улетела. Это все есть в отчете. Или вы его не читали?

— И чей это был транспорт, говорите? — тупо переспросил офицер. Отрешенность на его лице действительно сработала как раздражающий фактор — Ева поняла, что может случайно сломать спину и ему. Конечно, в современной галактике срастить позвоночник можно по страховке в любой ближайшей клинике, но сам факт нанесения увечий сейчас бы порадовал.

— Не говорю. Зачем мне было это выяснять?

— А с планеты как улетели?

Ева глубоко вздохнула.

— Нашла бывшую стоянку Ленисаада… то, что от нее осталось. Руины облюбовали какие-то контрабандисты. Одному я тоже сломала спину и другой согласился бесплатно вывезти меня с планеты на Месяц. Это луна Земли, если что. Там купила билет на нелегальный рейс до…

— Ладно, понял. Ленисаада, значит. А почему так грубо работали? Столько народу покалечено.

— Я спешила.

— Куда?

— Сюда.

Офицер замолчал и продолжил листать отчет. Наконец, Ева поняла: «допросник» просто изображал кипучую деятельность, а на деле ждал инструкций по рации. Сам выдумывать хитрости не горазд.

— Почему вы допустили смерть агентов Армана и Назиля?

— Я не допускала. Пыталась помешать, но, когда поняла, что они мертвы… — Ева сделала театральную паузу, хотя слезу выдавить не получилось. Месяц тренировалась и на тебе, актерское мастерство куда-то улетучилось. — Решила, что лучше сбежать. Всех землян не постреляешь, а если бы умерла и я, то никто бы не…

— Да-да, знаю, вы думали о высшем благе… скажите честно, Ева, вы когда-нибудь любили свою страну?

Гнев вскипел за полсекунды:

— Да, черт возьми, иначе зачем бы я гробила столько лет жизни на эту службу?!

Офицер стукнул кулаком по столу.

— А это ты мне скажи, кидонианская подстилка!

Ева знала, что Арман перед смертью доложил о ее отношениях с де Кармой. «Порочащие связи», так это называется в СБК.

— Что ты сказал, полурослик? Если я подстилка, то ты — ссаная тряпка, жалкое убожество.

Ее провокация сработала куда сильнее: офицер резко наклонился через стол, чтобы сказать ругательство. Ева увидела, как открылся его рот, как напряглись мышцы, но ждать не стала. Пока он двигался к ней, девушка отклоняла голову назад, словно прячась от зловонного дыхания. А когда мужчина остановился, упершись животом в стол, Эсора обратным ходом врезала ему надлобьем в нос. Мышцы шеи у нее тоже модицифированы — подобным ударом можно и череп проломить. В этот раз обошлось потерей сознания и кровавой лужей на весь стол.

Пока мужчина сползал вниз, вбежал врач и подхватил беднягу под руки. Офицера вытащили из камеры, словно поломанный манекен, и его место занял сам Ксавьер Карденос. Мало кто в СБК знал, что у Армана был брат. Внешность у них совершенно одинаковая, хотя родились с разницей в двадцать лет.

И пока Салибар «Арман» Карденос руководил операциями в поле, его брат Ксавьер руководил уже всей СБК. Из-за невнимательности Эсоры умер родственник одной из самых больших шишек в стране — так облажаться могли немногие. Но и прилететь обратно с повинной — тоже. Эсора некстати вспомнила старую космопехотскую поговорку про таких, как она: «Крылья как у голубя, яйца как у орла». И едва сумела сдержать смешок.

Ксавьер недовольно осмотрел лужу крови и проследил за каплями до пола.

— Что и требовалось доказать, — сказал он с кривой ухмылкой. — А ведь мы были на удивление доверчивыми. Отправить тебя на то задание — самая страшная ошибка Службы за последние десять лет.

— Нет, ведь я выполнила задачу, — Эсора с вызовом вздернула подбородок. — Монархия повержена, Монарх задрал лапки — все, как и требовалось.

— У меня такое ощущение, что там бы и без нас обошлись, судя по отчетам агента Армана.

— Не думаю. В поле я крупно помогла: без меня, возможно, все сложилось бы плачевнее. Я там жизнью рисковала, генерал, так что несправедливо обвинять меня в том, что я снимала стресс, как могла.

— А где гарантии, что ты не разболтала ему ничего?

Гарантий никаких. У Евы, как у любого оперативника, иммунитет к сывороткам правды. Причем от некоторых особо сильных допросных препаратов она умрет в агонии, поэтому ни на что, кроме ее слов, в СБК положиться не могут. Эсора даже детей завести не могла без разрешения начальства и генотерапии плода — иммунитет передается ребенку, что плохо скажется на работе полиции. Беднягу Карденоса даже можно понять.

— Мое слово — вот гарантия. Я всегда безупречно служила, выполняла все указания вашего бра…

— Агента Армана. Здесь нет братьев и сестер. Или ты забыла наш устав, пока резвилась в Монархии?

— Зачем вы пытаетесь оскорбить меня, не-брат-агента-Армана? Мы оба знаем, что это задание было в ведении канцлера, а он вряд ли одобрит неспортивное поведение, — она кивнула на стол, пятно на котором стало более-менее ровным. — Что вы хотите доказать? Что я предала родину? Да я могу дюжину таких «допросников» поломать — они для меня беззащитные, как дети. Гнев ничего не доказывает. Было задание, задание выполнено. Да, я облажалась и не успела вовремя среагировать. Но не потому, что спала с Иваром.

— И почему же?

— Потому, что была в другом помещении и не поняла, что происходит! Поверьте, я бы уложила его, не задумываясь — у меня нет к нему никаких чувств. Наоборот, это он отпустил меня и не стал догонять. Я выведала ценную информацию, а он ничего не узнал.