вместе с ним. Одиссей снял с девушки платье, вбирая её красоту руками, глазами и всеми чувствами, которые у него были. Они сплелись на кровати, провалились в мягкость покрывал и жар друг друга, и он наконец-то взял свою Ану, снова и снова, сначала нежно, потом сильно и властно, и они содрогнулись от счастья, почувствовав, как стали одним.
— Я люблю тебя.
Было неясно и не важно, кто из них это сказал. Они лежали, не расцепляясь, и смотрели друг другу в глаза.
— Мой выросший принц, — прошептала она. — Пожалуйста, помни, как сильно я тебя люблю. Как сильно я благодарна и как должна была сделать это, потому что ты заслужил. Помни, когда будешь меня ненавидеть.
— Что? — замер Фокс, очнувшись от счастья и с тревогой глядя на совершенную девушку в своих объятиях.
— Одиссей?! — воскликнули сзади.
Ана стояла в дверях в сиреневом платье, и в шоке смотрела на двоих обнажённых посреди звездопада. Она поняла и вернулась, но слишком поздно: будущее уже произошло.
Афина поднялась, и иссиня-чёрная тога облекла её совершенное тело.
— Я люблю тебя, Одиссей Фокс, — сказала она. — Помни об этом, когда будешь ненавидеть меня.
