Книга Властелин Севера. Песнь меча - Бернард Корнуэлл

– Ничто так не развивает мускулы, как гребля, – жизнерадостно сказал я ему, за что получил сердитый взгляд.

Поднявшись на носовую площадку, я встал рядом с ирландцем, который встретил меня словами:

– Они похожи на датчан.

– Мы не можем сражаться сразу с шестью командами, – ответил я.

Финан почесал в паху.

– Они устраивают там лагерь, как думаешь?

Это была неприятная мысль. Плохо было уже то, что корабли Зигфрида приплывали с северной стороны устья. Если на южном берегу строится еще одно осиное гнездо…

– Нет, – ответил я, потому что в кои-то веки мои глаза оказались острее глаз ирландца. – Нет, – повторил я, – они не устраивают лагерь.

Я прикоснулся к своему амулету.

Финан увидел мой жест и услышал гнев в моем голосе.

– В чем дело? – спросил он.

– Корабль слева, – показал я, – «Родбора».

Я увидел на ахтерштевне крест.

Финан открыл рот, но мгновение молчал. Он просто пристально вглядывался в корабли. Шесть судов, всего шесть судов, а Лунден покинули пятнадцать.

– Всемилостивый Иисус! – в конце концов проговорил Финан.

Он перекрестился.

– Может, остальные ушли вниз по реке?

– Тогда бы мы их увидели.

– Так, может, они отстали?

– Лучше бы ты оказался прав, – мрачно проговорил я, – потому что в противном случае этих кораблей больше нет.

– Господи, только не это!

Теперь мы были уже близко. Люди на берегу увидели орлиную голову на моем судне и приняли меня за викинга. Некоторые из них побежали на мелководье между двумя вытащенными на берег судами и построились там «стеной щитов», бросая мне вызов.

– Это Стеапа, – сказал я, увидев огромного человека в центре «стены щитов».

Я приказал снять голову орла и встал, протянув пустые руки, чтобы показать, что явился с миром. Стеапа узнал меня, и щиты опустились, оружие вернулось в ножны.

Мгновение спустя нос «Морского орла» мягко скользнул по песчаному берегу.

Начинался прилив, поэтому судно было в безопасности.

Я спрыгнул с борта в воду, которая доходила мне до пояса, и вышел на берег. По моим подсчетам, на берегу находилось не меньше четырехсот человек, гораздо больше, чем должно было плыть на шести кораблях. Приблизившись к берегу, я увидел, что многие из людей ранены. Они лежали в пропитанных кровью повязках, с бледными лицами.

Среди них на коленях стояли священники, а выше по берегу, там, где низкие дюны поросли бледной травой, стоял грубый крест из топляка, вколоченный между свежевыкопанными могилами.

Стеапа меня ждал; его лицо было мрачным, как никогда.

– Что случилось? – спросил я.

– Спроси его, – с горечью отозвался Степа.

Он мотнул головой, показывая куда-то вдоль берега, и я увидел, что у огня, на котором тихо булькает горшок с едой, сидит Этельред.

С ним было его обычное окружение, включая Алдхельма, который возмущенно наблюдал за мной.

Никто из них не заговорил, пока я шагал к ним. Потрескивал огонь, Этельред крутил в пальцах обрывок водоросли и, хотя наверняка знал, что я приближаюсь, не поднимал глаз.

Я остановился у костра и спросил:

– Где остальные девять кораблей?

Лицо Этельреда дрогнуло, как будто он удивился, увидев меня. Потом он улыбнулся.

– Хорошие новости, – сказал он.

Он ожидал, что я спрошу, что же это за новости, но я просто молча наблюдал за ним.

– Мы победили, – воодушевленно продолжал он. – Одержали великую победу!

– Изумительную победу, – вмешался Алдхельм.

Я видел, что улыбка Этельреда вымученная, и следующие слова он выговорил запинаясь, как будто ему стоило огромного труда составлять фразы.

– Ганнкель, – сказал он, – получил урок, изведав силу наших мечей.

– Мы сожгли их корабли! – похвастался Алдхельм.

– И учинили огромную резню, – сказал Этельред.

Я увидел, как блестят его глаза, и посмотрел на берег – туда, где лежали раненые, где уцелевшие сидели с опущенными головами.

– Ты ушел на пятнадцати судах, – проговорил я.

– Мы сожгли их корабли! – сказал Этельред, и мне показалось, что он вот-вот заплачет.

– Где остальные девять судов? – вопросил я.

– Мы остановились здесь, – заговорил Алдхельм (должно быть, он подумал, что я не одобряю их решения вытащить корабли на берег), – потому что не могли грести во время отлива.

– Где остальные девять судов? – повторил я, но не получил ответа.

Я все еще осматривал берег и не находил того, что искал.

Тогда я вновь посмотрел на Этельреда, который опять опустил голову. Мне было страшно задать следующий вопрос, но его следовало задать.

– Где Этельфлэд? – спросил я.

Молчание.

– Где, – громче заговорил я, – Этельфлэд?!

Чайка издала резкий, скорбный крик.

– Ее забрали, – наконец проговорил Этельред – так тихо, что я едва расслышал его.

– Забрали?

– Взяли в плен, – все так же тихо ответил Этельред.

– Всемилостивый Иисус Христос! – проговорил я любимое присловье Финана.

Ветер пахну́л мне в лицо горьким дымом. Мгновение я не верил своим ушам, но все вокруг подтверждало, что изумительная победа Этельреда на самом деле была сокрушительным поражением. Десять кораблей исчезли, но корабли можно заменить, половина войск пропала, но можно найти новых людей на смену убитым – но как заменить дочь короля?

– Кто ее схватил? – спросил я.

– Зигфрид, – пробормотал Алдхельм.

Это объясняло, куда ушли суда, пропавшие из Бемфлеота.

А Этельфлэд, славная Этельфлэд, которой я дал клятву верности, была в плену.

* * *

С приливом наши восемь судов пошли на веслах вверх по Темезу к Лундену. Стоял летний вечер, ясный и спокойный, и солнце как будто медлило, похожее на гигантский красный шар, подвешенный за вуалью дыма, затянувшего небо над городом.

Этельред плыл на «Родборе», и, когда я сбавил ход «Морского орла», чтобы оказаться борт о борт с этим кораблем, я увидел черные полосы на борту там, где его запачкала кровь. Я велел грести быстрее и снова ушел вперед.

Стеапа находился вместе со мной на «Морском орле». Богатырь рассказал мне, что случилось на реке Стуре.

Это и в самом деле была удивительная победа – флот Этельреда застал викингов врасплох, когда те разбивали лагерь на южном берегу реки.