Книга Северная корона. Часть 2 - Анна Джейн

- Она кричит там, а ты меня задерживаешь здесь своим детским поведением. Ника, просто сиди тут и не высовывайся. Если с твоей сестрой что-то случилось, я помогу ей. Но прошу тебя, не усложняй ничего сейчас. Слушай меня.

- Хорошо, - кивнула испуганная девушка. - Хорошо, я буду тут.

- Обещаешь?

- Обещаю, - пришлось сказать той.

- Я скажу тебе одну вещь . Запомни ее.

Девушке показалось почем-то, что сейчас он скажет что-то вроде: "Я люблю тебя", но Кларский тихо произнес:

- Если меня не будет дольше пяти минут, уходи отсюда и иди к КПП. Поняла меня?

Лицо у Ники вытянулось. Вроде бы еще совсем недавно, казалось бы, пару мгновений, все было хорошо, а сейчас, после крика и слов Никиты, вдруг резко стало ужасно.

Вновь раздался крик - правда, вновь очень резко оборванный, как будто бы кричащей девушке заткнули рот. Ника от ужаса чаще задышала.

- Поняла? - вновь спросил ее светловолосый парень.

- Поняла...

- Славно. Сиди тут. - Никита взглянул на девушку и ободряюще ей улыбнулся, а после вышел из машины. Он ловко подтянулся, перелез через забор и скрылся из виду, оставив нервничающую Нику одну.

Он осторожно проникнул в дом через открытое окно небольшой комнаты, хотя была открыта входная дверь, что Кларского очень насторожило. Был у этого парня какой-то освоенное чутье на опасность, и сейчас Никита явственно чувствовал, что что-то в этом доме не так. Ему казалось, что в воздухе стоит запах крови - очень тонкий, почти неуловимый, но все же он есть, и все опасения парня подтвердились, как только он оказался в коридоре, ведущем из комнаты в холл. Судя по голосам в холле, их было трое: двое мужчин и одна женщина, которой, судя по всему, делали что-то такое, от чего она рыдала и просила прекратить. Еще спустя секунду выглянувший из коридора Ник понял, что ей ломали пальцы.

- Ты так и не хочешь, чтобы я наказал твоего дружка? Что ж, хорошо. Третий пальчик, Василиса, - возбужденно-радостно произнес незнакомый парень, который не смотря на худобу, показался Нику опасным противником.

Ник нахмурился. Он не был чересчур жалостливым типом, но не стал бы издеваться над беззащитной женщиной, как бы пафосно-принципиально это не звучало.

Парень вытащил заряженный по пути сюда пистолет, который совсем не зря чистил утром.

- Не надо, пожалуйста, - прошептала девушка. Третий участник сцены - избитый Дионов, привязанный к стулу, стоявшему прямо напротив коридора, в котором притаился, словно хищник, готовящийся к нападению, Кларский, что-то зарычал. Увы, но помочь рыдающей хорошенькой светловолосой девушке, над которой издевались, он не мог. Он даже кричать нормально не мог из-за кляпа.

Внезапно Александр заметил Никиту. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза.

"Помоги", - говорил беззвучно Саша.

"Помогу", - согласился Ник. Он не стал ждать, пока мудак сломает девушке третий палец, а беззвучно оказался за спиной нежно гладящего девушку по лицу палача, взявшего вторую руку своей беспомощной жертвы.

- Отпусти ее, придурок, отпусти или пристрелю, - сказал Кларский, и Олег Алмазов медленно обернулся.

Никита стоял позади, в шагах трех от него, держа в руках пистолет и направив его на Олега. Алмазов совершенно не ожидал, что кто-то может ворваться в этот коттедж с оружием и помешать ему, а потому он даже растерялся. К тому же его собственный пистолет с глушителем находился не в его руках, а валялся на полу.

- Давай, живее, отойди от нее, - скомандовал Ник, бесстрастно глядя на психопата и двух его жертв. Дионов смотрел на него с удивленной радостью, словно и не верил, что их спас тот самый Никки Кларский, а Марта, силой воли не теряющая сознание - то с огромной надеждой, то с безразличием. Эти два состояния странным образом сменялись в ее сознании, как день и ночь.

- Ты кто? - вкрадчиво спросил Алмазов, отползая подальше от девушки и не спуская опасных глаз с Никиты.

- Человек, - очень кратко ответил Кларский, не собирающийся вступать в беседы с этим недоноском. - Лежать, руки за спину. Лишнее движение - отстрелянная конечность. Два лишних движения - и ты труп.

Олег, не понимая, что происходит, пока что не пытался предпринять каких-либо действий - только бесился, стараясь не показывать этого. У него лишь время от времени дергалась левая щека.

- Я сказал, руки за спину! - прикрикнул на Алмазова Кларский.

Олег, сгорающий от невозможности отомстить, выполнил приказания Ника, и тот грубо, но умело завязал его руки и ноги веревкой, валяющейся на полу.

Никита, держа обездвиженного Олега на прицеле, достал из кармана черных классических джинсов складной нож и разрезал веревки на руках Александра и на его ногах. Освободившись, Дионов мигом вытащил изо рта кляп

- Двигаться можешь? - спросил Никита, глядя на прострелянную ногу Саши.

- Могу, - кивнул тот. Кость была не задета, и пуля прошла не на вылет, а пуля поцарапала ногу - не смертельно, но очень неприятно.

Кларский кивнул на светловолосую девушку, слезы которой почти не тронули ее восхитительного водостойкого макияжа, и Саша тотчас понял его. Не смотря на кровотечение и дикую боль, он подошел, сильно припадая на кровоточащую ногу, к Марте, которую била мелкая дрожь. Она смотрела на Сашу раскрасневшимися от слез глазами, но, что самое удивительное, ее макияж оставался таким же, как и прежде, словно она и не плакала вовсе.

- Все хорошо, девочка, - прошептал ей Александр, разрезая ножом Ника веревки на лодыжках, а после и на запястьях. Делал он это очень аккуратно - любое движение причиняло скрипачке боль в сломанных пальцах.

- Все хорошо, - ласково говорил он Марте, которая ни слова не могла вымолвить, только плакала и плакала, глядя на Сашу, - тише. Все будет хорошо. - Он легонько поцеловал ее в висок, а она правой, здоровой рукой вцепилась ему в предплечье.

- Са-ша, - с трудом расслышал парень свое имя сквозь отчаянный плач.

Он не думал, что все так паршиво закончиться. И чувствовал себя еще большей скотиной, чем раньше. Подставил невинную, заставил страдать.

Раненый парень глянул на ее пальцы и крепко сжал зубы. Он отлично понимал, что значит сломанные пальцы для музыканта.

- Больно? Потерпи, моя девочка, - продолжал он через собственную боль успокаивать скрипачку, мимолетом подумав, что, наверное, она уже бывшая скрипачка. А кто в этом виноват? Браво! Правильный ответ! Естественно, он.

Все случилось из-за этого сумасшедшего ублюдка, беззвучно лежащего на полу под прицелом. И из-за него.

"Я его убью", - вдруг подумал Дионов. Олег словно понял это каким-то неведомым образом и издал звук, похожий на смешок, за что тут же получил по ребрам от Кларского, умеющего быть очень жестким.

- Я не знаю, что тут за цирк, - произнес Никита, наблюдая за происходящим, не опуская пистолета. Обращался он явно к Дионову. - Меня тут быть вообще не должно. И не будет через несколько минут. Сейчас я вызову ментов и скорую. Им ни слова о том, что я был тут. Усек?