Книга Проклятая и безликая - Ермак Болотников

сих пор ощущала терпкое счастье в душе, оставшееся после того, как наконец, все оказалось решено. Я окончу свой путь во церкви змея в столице... И начну новую жизнь под окровавленными крыльями Мириана, Ангела крови и возмездия. Будет ли она лучше или хуже мне предстоит узнать, но я знала, это был мой путь, верный путь. Праведный от начала и до самого конца. Но оставался один единственный насущный вопрос, который уже не был связан со мной, потому уже не принуждающий меня к нахождению в стенах отцовского кабинета. Это касалось Аль, а точнее, предстоящей свадьбе Людвига либо с ней, либо с Мирен. По-прежнему, я не спешила принимать ни одной из существующих сторон, предпочитая уделять свои мысли и слова делам более… важным. Как минимум, большая часть моих же собственных планах оказывалась значительно более интересным занятием, чем попытки решать за брата то, с кем ему жить. Но и уйти, разумеется, несмотря на все желание сделать это, я была неспособна. Подобное не просто было бы странно, подобное уже не имело на меня никакого внимания, скорее попросту неуважительно по отношению к окружающим. Ведь несмотря на все, в том числе то, что я первая из семьи готовилась встать под взор Возмездие несущего, я по-прежнему являлась полноправной частью семьи Рихтер, и оказывалась попросту обязана участвовать в подобных разногласиях… даже если принимать чью-либо сторону не хотелось, в случае полноценно совета, я буду вынуждена отдать свой голос за ту или иную сторону. Но вдруг, на мои плечи вновь опустились ледяные пальцы матери, поглаживая их. Переведя на нее взгляд, я встретилась с Сессиль взглядом, видя, как та кивает в сторону, на тяжелую дверь, явно призывая покинуть кабинет. Признаться, подобного я не ожидала, ведь для того, чтобы решить этот вопрос, нужно было минимум трое человек, но видимо у матери были свои планы. Оглянувшись через плечо, я увидела, что отец и Людвиг уже вновь сошлись в противостоянии, обмениваясь аргументами и крайне хмуро взирая в зрачки друг друга, лишь недавно казавшиеся крайне дружелюбными. Видно, что даже несмотря на признание Мирен, что-то сдерживало отца от того, чтобы дать брату самостоятельно выбирать свою судьбу. Впрочем, это не было удивительно. Южане, Империя презирала их, казалось, даже сильнее чем демонов... И это несмотря на то, что север тоже предал нас, у нас с ними тоже были разногласия и борьба за территории. По-прежнему, они не простили нам Алый марш Гаррета Вира, который выбил их из нейтральных земель, мы в свою очередь со скорбью вспоминали день падения стен близь Северного горнила. Бывшего пристанища Архитектора войн, уничтоженного в его отсутствие. Но юг... Войну песков, как ее звали, мы не могли закончить в течение нескольких десятилетий, и по-прежнему, не добиваясь никаких видимых результатов. Ни одна из сторон не желала уступать другой, затишья которые порой возникали лишь давали ложную надежду людям, которые возвращались на старые места своей жизни, лишь для того, чтобы заново бежать. Союз с девушкой южанкой... Это очень большой удар по репутации семьи. Очень большой.

- Прогуляешься со мной, Лиз? Не хочу вновь слушать их споры... Я достаточно внимала им в течение очень, очень долгой дороги. - Тихо спросила Сессиль, нежно проводя пальцами по моим плечам, в какой-то момент резко одергивая свои пальцы, убирая к себе, в складки платья. Я удивленно подняла взгляд, пытаясь увидеть в ее зрачках правду, те мысли, что двигали матерью в этот момент. И в отличие от отца, мне это удалось без труда. Возможно, лишь от того, что не прочесть в ее сознании скорбь, было невозможно. В отражении ее зрачках, в беспокойном океане из ее разрозненных мыслей и страхов, сейчас царила и правила истинная, непримиримая печаль, глубокая, словно размытая дождем яма, внутри которой таилась темнота, неподвластная моему пониманию, но которая исчезала, стоило ей только взглянуть в мои зрачки. Испытывала ли она боль? Быть может, тоску по скорому расставанию и моей новой жизни? Либо же, счастье, скрытое за нервным страхом перед неизвестным? Столько вариантов, но в этом и была трагедия... Вновь, я не могла осознать те эмоции, что видела, мне не хватало опыта, жизненного опыта, который у моих родителей был в избытке. - Я не задержу тебя надолго… обещаю.

- У меня всегда будет время для тебя… несмотря ни на что. - Я аккуратно взялась за ее руку, оставляя на бледной ладони, что виднелась за тонкой, бархатной вуалью, закрывающей кисти, алые печати, что невольно заставили женщину вздрогнуть от неожиданности. Мои алые пальцы так резко бросались в глаза на ткани, жгли меня своей порочностью, я ощущала ее в каждом движении и новой грязи, которую я оставляла на безмятежном, непорочном одеянии собственной матери. Но несмотря на это, я сделала несколько шагов к двери, уводя вслед за собой оробевшую матушку, что делал аккуратные шаги, издавая глухой стук каблуков о деревянные полы и при этом, растерянно глядя в спину. Мне было сложно понять, что именно она хотела, но несмотря на это, даже обычная прогулка являлась столь необыкновенным действом… что игнорировать ее, казалось бессмысленной и грубой ошибкой. Мы редко гуляли с Сессиль, и тем более... Вот так. Я не хотела упускать шанс, мелькнувший столь внезапно. - Ты хочешь что-то обсудить?

- Разумеется… И это тоже. Но перед тем, как ты уедешь в столицу… я хотела бы прогуляться с тобой по нашему дому… и поделиться некоторыми планами, которые твой отец решил оставить пока что в секрете… только не говори ему об этом хорошо? - Сессиль наконец опомнилась, начиная шагать рядом со мной увереннее, статнее и величественнее, ровно так, как то было во время балов и повседневной жизни. Ее уверенность всегда была достойна уважения... Я знала, что матушка уроженка далеко не самого престижного, по чести, даже разорившемуся роду, но несмотря на это, я видела ее слабость лишь единожды, во время того самого дня, когда наш дом был атакован. И от того, было не удивительно, как быстро она могла менять свои образы. Кровавые отпечатки на ее ладонях потерлись, став просто мазней, что порой, касались голубых тканей платья. Подобное оказалось на редкость завораживающим зрелищем, от которого можно было отвести взгляд только благодаря тому… что к сожалению, или к счастью, алые брызги не портили великолепие нарядов матери, резко выделяясь на их фоне, а вовсе не сливаясь воедино, создавая причудливый танец из уродства крови, ее смертельной опасности