Книга Броня Молчания - Владимир Осипцов

переделанный под его лапу Аравиндой, два пистолета — один автоматический, типа того, что был у Тыгрынкээва, один с глушителем, как у Тардеша. Две ленты патронташей поверх халата, где на смех опытному глазу были впиханы как автоматные и пистолетные магазины, так и патроны для забытой Ильханом снайперки, тренировочных ружей и тяжелых пулемётов, которых не было в отряде — (ну не надо было оставлять загребущие руки Хасана возле патронных ящиков) завершали его одежду. Из холодного оружия при нём был нож с выкидным лезвием и мясницкий топорик, на соревнованиях по метанию которого, Хасан неизбежно побеждал всех в полку. Ну и тонкая удавка, которой ему посоветовала овладеть сама Ханум-паша.

Оба ракшаса хотели взять любимые их расой фитильные бомбы с дымным порохом, но по настоянию и благодаря язвительному смеху Даршани, заменили их амальскими гранатами и взрывчаткой, которая и была сильнее, и весила легче.

Несмотря на яростные потуги Хасана идти в бой босиком, обоим ракшасам сшили удобные сапоги янычар — и даже расшили бисером, часть которого башибузук сколупнул и успел выменять на деньги.

Об одежде Аравинды и Даршани можно было судить с трудом — потому что за все дни их так никому и не удалось застать без их обтягивающих блестящих доспехов светомётчиков, и с поднятыми забралами прозрачных шлемов. Обтягивающую ткань доспеха суккубы оценили весьма высоко — чуть раздуваясь в рукавах и штанинах, под крепкой кирасой, на которую были укреплены сложные разведывательные и инженерные приборы с затейливыми лампочками, костюм весьма плотно обтягивал и мускулистый торс Аравинды, и гибкую талию Даршани, подчёркивая и выделяя самые интимные анатомические особенности, если обладать достаточно извращённо-сукубьим умом и подглядывать, откуда не ожидают. На спине скафандров крепились плоские баллоны с воздухом — головная боль Мацуко как командира — отказаться от столь взрывоопасного снаряжения, в пользу изоляции, люди категорически отказались. От того же воздуха питались расположенные в ранцах генераторы светомётов — самого мощного оружия, доступного пехоте. Кроме того, у Аравинды на ранце не меньшей горой, чем у Ковая возвышались жутковатого вида инструменты людей, а Даршани несла переносной антигравитатор вместо верёвки. Поклажа и светомет, кстати, служили неплохой защитой для тех же кислородных баллонов.

Чтобы не разрушать противосветомётную защиту, на доспехах не было никаких украшений, (если не называть украшением великолепные линии фигур и грацию обоих людей), но Даршани умудрилась и в скафандре сделать себе красивую причёску и подвести глаза и брови — настоящая женщина не забудет о своей красоте! Кадомацу, увидев её перед выходом, опять ей жутко позавидовала — она-то косметикой пренебрегла!

Зато, вооруженная своей красотой, Даршани не несла никакого дополнительного оружия, кроме своего светомёта — если не считать оружием шипастые браслеты из грубого серебра, одетые поверх перчаток — явно в нарушение всех уставов! А вот Аравинда приторочил к бедру лёгкий топорик (на удивление — складной!), который мог быть пригоден для разных вещей — и как топор и как лопата, и как инструмент, и как оружие в непредвиденной ситуации. Хотя, было странно представлять в рукопашной бойца расы, славящейся своими лучниками и колесницами. А Аравинда усмехался и говорил, что для стрельбы ему отлично хватит и светомёта.

Перестраховщик Маваши снаряжался дольше всех — ведь ему, по вечерам, перед тем как снять доспех, требовалось вынимать из него целый мешок метательных снарядов, а утром, одеваясь — заряжать всё это обратно.

Его латы были чёрного цвета с голубым кантом спереди, ощетинившиеся многочисленными шипами и ловушками. Там, где они приклёпывались к металлу, эмаль отколупывалась, обнажая грязно-бурую основу. Да и на плечах и бёдрах где был доспех новой конструкции, эмаль была не лучшего качества, но опытный мастер, которого принцесса от своего лица попросила подновить это чудо кузнечного дела, лишь покачал головой — новая эмалировка привела бы в негодность сложные механизмы, а осторожная заняла бы слишком много времени, которого у Третьей Принцессы не было. Впрочем, чисто внешне, броня и в таком, потрёпанном виде выглядела неплохо и весьма грозно.

Шипов на его кирасе было ровно двенадцать — от самых больших — с ладонь, на плечах до самых маленьких — с мизинец, у пояса. По шипу было на бедренных и плечевых щитках, а на голенях и предплечьях вместо них красовались продольные лезвия, с прорезями для облечения массы, чья ширина вполне себе позволяла ловить в захват узкие клинки штыков или катан. На «ложных наплечниках» — детали доспехов, прикрывающих суставы крыльев, Маваши приварил по три витых шипа, заточенных и изогнутых вперёд, чтобы не затруднять взмахи крыльями. Эта деталь недавно вошла в конструкцию защиты, и большинство солдат её затачивали под лезвия, чтобы меньше мешала в полёте, и можно было использовать как оружие. Да и заточенные пластины банально меньше весили, что для крылатых существ немаловажно. На эти шипы, находчивый фехтовальщик цеплял пару трезубых кинжалов-саи, удобных к выхватыванию, но нивелирующие весь выигрыш в весе, сэкономленный хитроумной конструкцией.

Вдоль спины, меж крыльев, на «полосе труса», закрывающей шов доспеха, он приварил восемь шипов, взглянув на которые, как Мастер Полёта, дочь императора тотчас же приказала спилить все на пол-пальца, а то и на палец — иначе переусердствовавший в усилении брони самурай, рисковал остаться без крыльев и перепонок при быстром полёте и резком снижении.

Из оружия, кроме большого меча с пружинной ловушкой, он взял оружие в форме когтей, ту пару саи, про которые говорилось выше, и второй меч с коваными когтями на тупой стороне. Сюрикены он носил с собой всегда, как и короткую плевательную трубку с иглами — весьма умело плевался, надо сказать. Плюс очень короткий и тугой лук — правда, наверное, было лишнее брать ещё и его — при всём метательном арсенале, вмонтированном в его доспехи. Метатели стрелок, сюрикенов, выскакивающие шипы, стреляющая какой-то неведомой фигнёй штука посреди груди, метатель стрелки со шнуром на левой руке, пружинные ловушки на локтевых сгибах. Это только то, что успела разглядеть принцесса — на доспехах бывшего учителя фехтования было столько неположенных швов и недокументированных отверстий, что оставалось только гадать, какой смертоносный сюрприз он может преподнести в бою.

Даже в шлеме его, чёрном с голубыми разводами, с блестящими «звёздами» была встроена какая-то штуковина, вроде короткоствольной мортиры со спусковым рычагом наверху, там, где у призраков гребень. Как признался Кен, ценность её была сомнительна — дёрнуть за рычаг можно было, только сняв шлем с головы. Но вроде его больше радовала редкость такой игрушки, чем её реальная полезность.

Из одежды на