Книга Невероятная история Вилима Мошкина - Алла Дымовская

Откуда ни возьмись, Вилиму Александровичу пришла нежданно светлая на первый взгляд мысль. А что если? Ведь именно об этом он когда-то мечтал. И вот, может воплотить те мечты в жизнь. Переделать мир по-своему, справедливо и на гуманный образец, – место Дружникова стоит пустое и неостывшее, – взять благо людей в свои руки и дать им счастье. Тем более, что вчера он определенно почувствовал – свершилось чудо. Ему возвращена способность дарить новые вихри и удачи. Но вспомнил недавно рассказанную ему Эрнестом Юрьевичем притчу, о мальчике, сражавшимся с драконом – чтобы добыть охраняемые огнедышащим гадом сокровища и отдать их своему народу. Мальчик победил дракона, ибо бился за правое дело, и сокровища освободил. Но никакому народу не отдал. Искушение оказалось сильнее его. Он, в свою очередь, стал драконом при богатствах и сторожил их до прихода следующего воителя за общинное благо.

Нет уж, решил для себя Вилим Александрович. И решил окончательно. Никаких благ он воевать не станет. А мир, ну что мир? Мир устроится, как-нибудь, сам собой. Как и раньше устраивался веками без его участия. И все пойдет далее согласно естественному ходу вещей и законов. Ни в каком его вмешательстве нет нужды. У страны есть всенародно и легитимно избранный президент, пусть у него болит за всех голова. К тому же голова у нынешнего президента была, что надо, если считать Илью Муромца отчасти и его посланником. У хрупкого человечка в Кремле оказались железная хватка и стальные челюсти. Он, Мошкин, наивно думал, что спасает его президентское превосходительство. А это не президента, выходило, нужно спасать, скорее Дружникова от него.

Но его неподкупную честность мучил один вопрос. Как поступить с той частью имущества, что была по-воровски отнята Дружниковым из государственного котла. Ладно, банк, авиакомпания, лесоторговля и пароходство, их одних хватит на все семейства и подопечные души вместе взятые. К тому же, дело можно развивать. Но ведь большая часть уральских заводов изъята из казны обманом! Только Вилим Александрович задался этой проблемой, как в комнате зазвонил телефон. Мошкин снял трубку, и к великому своему изумлению услышал на проводе голос богатыря Илья. Вот те раз, а он уж думал, что с загадочным псевдомассажистом судьба его более не сведет никогда! Илья Муромец был в своем репертуаре и послал коня сразу в галоп.

– Что думаешь делать с наследством? – в лоб вопросил его богатырь, едва поздоровавшись.

– Сам сейчас головной болью маялся. Не знаю. Там ведь все не совсем чисто, – пожаловался ему Мошкин. Ведь неспроста же звонил ему Муромский Илья?

– Вернешь украденное государству. По сходной цене. И это не пожелание, а приказ. Понял меня, Мошкин? – грозно зарычал в трубку Илья.

– Могу и бесплатно, – обиделся Вилим Александрович.

– Ты не дури. Говорят, по сходной цене, значит, так и сделай. Тем более, деньги не твои, а только тебе доверены. Чем дальше заняться хочешь? – уже более миролюбиво поинтересовался Муромец.

– Чем дальше? Все тем же. Дел невпроворот. С имуществами, что останутся, поди управься.

– Того и держись, – ответил Илья и вдруг выдал Мошкину неожиданное наставление. – Ты вот что. Когда в следующий раз захочешь удивить мир очередной высокой идеей, дай сначала себе по башке, а еще лучше пойди и утопись. Всем спокойней станет.

– Да я уж и сам понял, – печально ответил богатырю Вилим Александрович.

– Вот и молодец, что понял. Я тебе сейчас скажу намек, и ты его тоже постарайся понять. Не лезь никуда больше, кто бы тебя ни уговаривал, и какие бы златые горы ни сулил. Не делай чудовищных глупостей, Мошкин!

– Ага, ладно, – машинально согласился Вилим Александрович, ему вдруг безумно захотелось разыграть лихого богатыря. Хотелось и придумалось. – Обещаю тебе никуда не лезть, если выполнишь одно мое условие.

– Ну? – неохотно отозвался с другого конца провода Илюша.

– Если ты в ближайшее время женишься! Вот! – торжествующе закричал в трубку Мокшин.

– Пошел ты к… в… и на..! – проорал в ответ Илья и дал отбой.

«Красиво послал. От души», – подумал про себя Мошкин. Но принял шкодливое решение объединить совместно усилия с Грачевским и непременно сыскать богатырю невесту. «Женится, куда денется. Хотя бы для того, чтоб от него отстали, – злорадно и смешливо сказал себе Вилим Александрович, – хватит ему на печи лежать. Пусть тянет общую лямку. Жена – это тебе не мама, быстро по стойке смирно встанешь! Вот хотя бы взять Полину Станиславовну, чем не невеста?» При воспоминании о вдове Дружникова его снова одолели мысли и ожидания той, которая непременно должна была к нему вернуться.

А уже близился вечер. Грачевский давно ушел делиться радостью с Сашенькой. Вилим Александрович невнимательно смотрел по спутнику Кубок Либертадорес, матч «Сантос» – «Бока Хуниорс». Начинал и волноваться. Но долгожданный звонок все же прозвенел в его холостяцкой квартире. Это и вправду была она. Живая, здоровая, нервная и полная недоуменного беспокойства. С полноценной душой и немыслимо прекрасным телом. Его Анюта.

Он ждал ее прихода и одновременно опасался его. Нет, вовсе не из моральных соображений. Он уже привык за эти часы, как восточный владыка, наследовать гарем убиенного им предшественника. И то, что он вскорости непременно собирался заменить маленькому Павлику безвременно погибшего от его руки отца, тоже ничуть не смущало Вилима Александровича. Он боялся только, что Лена сейчас, наверное, смотрит на него с небес, и осуждает его. А может и не осуждает. Понимает, что есть вещи, которые не в его власти. Бедная Леночка, ведь если бы не ее смерть, то не смог бы он собраться тогда у выходного занавеса и сделать то, что должен был сделать. Неужто кто-то наверху нарочно устроил ее погибель, чтобы такой ценой дать ему силу? Думать об этом Вилиму Александровичу не хотелось.

– Аня, ты ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо, – торопливо и неловко заговорил он первым, отчего-то вспомнив тревоги Полины Станиславовны. – Ты теперь очень богатая женщина и таковой останешься. Ручаюсь.

– Я – богатая женщина? – непритворно удивилась Анюта. Она и впрямь многое проспала. – Но я не поэтому. Я… Виля, что со мной было? Как это МОГЛО быть?

Анюта не дождалась ответа, бросилась с плачем Вилиму Александровичу на грудь.

– Ну, будет, будет. Все хорошо, – он успокаивал ее, обнимал, гладил по волосам и целовал в щеки, – ну, не надо. А давай-ка лучше пить чай… Нет, сегодня мы будем пить вино. Кажется, немного осталось от Эрнеста Юрьевича… Ведь ты вернулась.

– Я вернулась, – ответила сквозь слезы Аня. – Навсегда.

Потом они пили чай и пили вино, и Мошкин нарушил сухой закон. Но война окончилась, и соблюдать пост далее было уже не нужно. Когда же он, наконец, осмелился подсесть к своей Анюте и поцеловать ее всерьез, проклятый телефон вновь разразился трелью. Вилим Александрович, мысленно чертыхаясь, снял трубку.

Звонивший ему немедленно представился, и от этого представления у Мошкина на мгновение перехватило дух. А, закончив представление, его собеседник сообщил торжественным, левитановским голосом: