Книга Надежда Дурака - Майк Шэкл

правдой. Зорика была слишком занята уничтожением Черепов. «Не волнуйся. Со мной все в порядке». Она отвернулась к двери, чтобы он не мог видеть ее лица, беспокоясь о том, что́ Аасгод может заметить. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. С тех пор как они убили Бакаса, она сражалась безостановочно, уничтожая белых муравьев в городе. Необходимая задача. Теперь Лейсо был почти избавлен от их нашествия. Война в Мейгоре была выиграна.

Но ее силы? Милостивые Боги, магия горела в ней с того мгновения, как умер Бакас. Зорика не думала, что сможет заснуть, даже если попытается. Не имело значения, сколько ее она использовала, Зорика все время чувствовала, что еще немного и потеряет контроль.

— Пошли, — сказала она. — Давай отправим тебя обратно. — Она толкнула дверь и шагнула в темноту. Когда она шла к центру комнаты, от каждого шага исходил зеленый свет, пробегая по оберегам, вырезанным в скале, по полу, вверх по стенам и обратно по потолку.

Они оба ступили на неглубокий квадрат, и Зорика протянула руку, чтобы Аасгод ее взял. Их глаза встретились, и Зорика увидела... что? Уважение? Благоговение? Страх?

Это не имело значения.

— Айтас. — Она открыла врата, и мир закружился. Превращение. Плавление. Скручивание. Наизнанку. Назад. Вверх. Вниз. Это длилось целую жизнь. Это заняло меньше секунды.

Они были дома.

Пол покрывал снег, толщиной в несколько дюймов, проникший сквозь разбитую дверь; он шипел, когда касался ее магии. Два дня назад, когда они ушли, было лето. Сейчас стояла зима, день уже темнел.

Аасгод, шатаясь, прошел мимо нее, почти бегом, вышел на заснеженную лужайку, и его вырвало. Зорика подождала мгновение, затем последовала за ним. Переход не подействовал на нее так же сильно, как дорога в Лейсо. Она чувствовала слабость в ногах, но не более того. На улице было холодно, особенно после мейгорской жары, и по саду гулял ветер, швыряя снег туда и сюда.

— Ненавижу пользоваться этими вратами, — сказал Аасгод, вытирая рот.

— Не волнуйся, — ответила Зорика, не сводя глаз с того места, где они сожгли Анаму и Майзу. — Теперь ты дома. Тебе не придется проходить через них опять.

— Ты направляешься обратно прямо сейчас?

Она покачала головой:

— Я ненадолго задержусь.

— Анама и Майза гордились бы тобой.

— Они уже гордятся мной. — Зорика улыбнулась, и слеза скатилась по ее щеке.

Аасгод больше ничего не сказал, но остался рядом с ней. Она повернулась, чтобы посмотреть на мага:

— Я сомневаюсь, что мы снова увидимся. Спасибо тебе за все, что ты сделал. Я знаю, тебе было нелегко.

— Это было нелегко любому из нас.

— Война есть война.

— Надеюсь, ты обретешь мир, когда вернешься.

— Я тоже на это надеюсь.

Аасгод кивнул:

— Пусть Четыре Бога позаботятся о тебе и сохранят тебя в безопасности.

— И тебя.

Асгод поклонился:

— Прощай, моя Королева.

— Прощай. — Зорика смотрела, как он уходит, и улыбнулась, когда он прошел через пространство, где были главные ворота, вместо того, чтобы пойти более прямым путем — через дыру в стене.

Оставшись одна, если не считать снега и ветра, Зорика снова обратила свое внимание на остатки погребального костра. Она надеялась почувствовать хоть что-то о своих матерях, — возможно, их призраки, — но ничего не было. Какая бы сущность ни оживляла их, она давно исчезла.

Или, может быть, изменилась сама Зорика? Как она могла не измениться после всего, что сделала?

Она закрыла глаза. Она должна была устать, но магия струилась сквозь нее, бурля по венам. Возможно, позже все уляжется, и она сможет заснуть, когда вернется в Лейсо. Возможно.

Она открыла глаза и вздохнула. Оставалось еще кое-что сделать, прежде чем она сможет вернуться. Она сняла шлем и оставила его вместе с копьем и щитом внутри ворот — пусть подождут.

— Тобо. — И Зорика взмыла в небо. Теперь это казалось ей таким же естественным, как дышать, таким же легким, как ходить.

Она поднималась все выше, сквозь падающий снег, позволяя холоду целовать ее щеки. Симфония войны все еще звучала в ее ушах, но это был далекий звук, игра памяти. Несмотря на всю свою подготовку, она не была готова к тому, каково это — на самом деле кого-то убить. Она, конечно, не ожидала, что получит от этого такое удовольствие.

Зорика взлетела еще выше, позволяя ветру и облакам сдуть с нее зловоние смерти. Она не хотела брать его с собой туда, куда собиралась. Это было бы достаточно тяжело.

Тем не менее, она знала, что откладывает то, ради чего пришла. Она должна быть храброй и просто довести дело до конца. Она в долгу перед ним.

Она нырнула вниз, направляясь на юг, следуя по тропике, которая соединяла ее дом с его. Сколько раз она ходила по ней, когда они были детьми? Или бежала по ней, всегда так желая увидеть своего друга.

Векса.

Она уже не чувствовала такого нетерпения. На самом деле, она бы предпочла снова пойти и сразиться с армией Черепов.

Теплое оранжевое сияние лилось из окон коттеджа Векса на снег. Это было прекрасно, всего несколько дней назад Зорика восприняла бы это как должное — если бы вообще обратила на него внимание.

Она устроилась рядом с сараем и отступила в его тень на случай, если кто-нибудь выглянет из окна. Глупо было прятаться, когда она пришла сюда поговорить, но она не знала, куда вдруг подевалась ее храбрость.

Во имя Богов, искушение улететь было непреодолимым. Тогда Векс никогда не узнает, что она возвращалась. Его жизнь продолжится. Но она не могла забыть тот взгляд, который он бросил на нее перед ее уходом — ужас от того, что она делала. Она не хотела, чтобы он думал о ней таким образом. Ей нужен был кто-то, кто помнил бы ее такой, какой она была, помнил ту жизнь, которая у нее была здесь. Анамы больше нет. Майзы больше нет. Тиннстра едва выжила и теперь шла дорогой крови вместе с Зорикой. Оставался только Векс.

Глубоко вздохнув, она направилась к двери фермерского дома. Ее ноги так громко хрустели по снегу в зимнюю ночь, что она ожидала, что дверь распахнется прежде, чем она до нее доберется. Но никто не вышел, и ей пришлось набраться смелости, чтобы постучать. Путешествовать во времени было легко по сравнению с этим. Уничтожить легион Черепов — сама простота по