Книга Тот самый калибр - Сергей Самаров

Я подошел к самому углу, остановился за спинами людей, не высовываясь вперед. Как раз в этот момент два здоровенных, как откормленные на убой быки, санитара выносили из подъезда на носилках тело, упакованное в черный пластиковый мешок. Увидеть, чье это тело, и понять характер ранений у меня возможности не было. Но кто-то тронул меня за плечо. Периферийным зрением я видел, как этот человек выдвинулся из толпы. Это был Наиль.

Я кивнул ему и двинулся за угол, в сторону помойки. И услышал, как Наиль, тяжело ступая и вздыхая, двинулся следом. Забросив мешок в мусорный контейнер, я обернулся.

— Что там случилось?

— А ты не знаешь?

— Только-только подошел.

— Касана убили. У твоей двери. Ты был дома?

— Был. Как мы расстались, пошел домой. «Повязал» трех ментов, поговорил с Касаном. Его не тронул. Он обещал ментов развязать только через полчаса. Я ушел. Как убили? Чем?

— Голову раскроили. Похоже, топором.

— Понятно. Значит, Касан вернулся в квартиру за топором. Меня опередил. Я сейчас тоже за ним шел. Знал, что его украсть пожелают. И тот, кто с ним пришел, топор забрал, убил Касана, а теперь убьет старуху…

Глава четвертая

— Значит, это не ты его?

— Мне топор ни к чему. Я умею убивать голыми руками. Но я понял, что случилось. Извини, Наиль, мне некогда. Нужно старуху спасти.

— Кто же его тогда?

— Не знаешь такого — советника юстиции Пашунина? Или, по-другому, подполковника юстиции. Следователь следственного управления.

— Не знаю. У меня таких знакомых нет.

— Если встретишься, держись от него подальше. Очень опасный человек. Думаю, он сам Касана убил или послал кого-то… А ты, если встретишься, контакта избегай. Даже если какую-то помощь будет предлагать. А он здесь может появиться. Будет моей личностью интересоваться. Соседей опрашивать. Я сам до него доберусь. В любом случае доберусь. Но сейчас мне некогда. Номер трубки своей скажи только, чтобы контакт поддерживать.

Наиль мрачно назвал номер.

— Следак, значит… Кстати, кто-то мне что-то говорил про гнилого следака. Вспомню, сообщу. Удачи тебе, сыщик…

Я пожал Наилю руку, увидел, как к двум ментовским машинам присоединилась «Газель», надпись на борту которой я не мог прочитать из-за темноты, но не сомневался, что это машина следственного управления. Я не знал Пашунина в лицо, но он мог меня знать. Лучше было уйти раньше, чтобы не оставить около подъезда несколько ментовских трупов.

Уходил я тем же путем, которым пришел, — вокруг своего дома, через кусты вдоль забора детского садика. Уходил невидимым и на ходу обдумывал ситуацию. Уже около торца девятиэтажного дома я остановился и позвонил капитану Сане.

Она ответила сразу, словно трубку в руке держала.

— Привет. Ты где?

— Недалеко от тебя.

— И, конечно, в курсе того, что произошло?

— Если ты про убийство Касана, то я почти в курсе. Правда, близко не подходил и ни с кем из вашей братии не разговаривал…

— И хорошо. Иначе тебя сразу задержали бы. Убийство у дверей твоей квартиры.

— Глупо пытаться так меня подставлять. Не слишком, по крайней мере, умно. Любой сержант из дежурной машины сообразит, что я сумел бы убить так, чтобы следов не оставить. Или в квартире, или где-то в стороне от квартиры.

— Зачем Касан вернулся? Он же уехал вместе с изуродованными тобой бойцами областного СОБРа…

— Ты меня спрашиваешь?

— Риторический, считаешь, вопрос?

— Конечно. Но я могу тебе ответ дать, если ты мне сумеешь объяснить, почему Касана не отправили снова в камеру СИЗО.

— Это я объясню. Оказывается, дело было прекращено еще утром. И отпустить его должны были утром. Это Котов выяснил. И мне сообщил. Я так предполагаю, что подполковник Пашунин пообещал Касану свободу за услуги по вскрытию твоих дверей… Просто обманул.

— Да. Так и было. Я же уже говорил тебе. Ты, наверное, пропустила мимо ушей…

— И сказал ему, что слово сдержит. Но зачем-то еще раз послал в квартиру. Теперь за тобой очередь. Объясни мне — зачем? Что там у тебя есть ценного для Пашунина? А что Касан пошел не по собственному желанию, я могу предположить.

— За топором…

— То есть?

— У меня среди инструмента есть небольшой плотницкий топор. Скорее, даже топорик, типа туристического. Купил, когда ремонт делал. Для полного набора инструментов. Хотя работать им так практически и не пришлось. Помню, только старый плинтус однажды им отрывал, а больше и в руки не брал. Без дела инструмент пролежал.

— А зачем Пашунину твой топор?

— Чтобы убить сначала Касана, который мог дать против него показания, а потом и ту женщину, что якобы видела меня во дворе, где произошло убийство, с топором. Подозрение падает на меня автоматически. Я знал о ее показаниях. Если хочешь женщину спасти, узнай срочно, куда она поехала…

— К сыну, в поселок Плановый, — резко оживилась капитан Саня, понимая, что требуются срочные действия. В такие моменты она всегда резко оживляется, это я уже знал по опыту.

— Это я помню. Мне нужен точный адрес. Я постараюсь не только предотвратить убийство, но и задержать преступника. У меня это пока единственная возможность оправдаться. Теперь все зависит от тебя. Если я женщину не спасу, меня могут обвинить еще и в ее убийстве. Сможешь адрес найти?

— Я поняла. Сразу приступаю. Как найду, позвоню. Меня не возьмешь с собой?

— Нет. Преступник, возможно, будет отстреливаться. Я думаю, у него есть табельное оружие.

— Тем более. Одному это опасно.

— Я не один поеду. Меня поддержит спецназ ГРУ. Мы — люди обстрелянные и вооруженные.

— Это другое дело. Обещаешь, что не один будешь?

— Обещаю.

— Кстати… Ты что-то говорил про набор отмычек?

— Да. Отмычки у Касана Наиль видел, сосед мой. Они знакомы. Потом я спросил самого Касана, сможет ли он наручники отмычками открыть. Засмеялся. А что?

— Набора отмычек на месте убийства не было. Похоже, их унес убийца.

— Откуда у тебя данные, если ты на месте не была?

— Я только что с дежурным разговаривала. Помню, ты про спеца по замкам говорил. Потому и спросила. Видимо, отмычки для чего-то другого могут понадобиться.

— Чтобы снова ко мне прийти? Не решится, думаю. Если только не ко мне…

— Разберемся. Все. Ищу адрес…

Капитан Радимова отключилась от разговора, а я двинулся к подполковнику Скоморохову.

Он стоял на балконе, облокотившись на перила, и ждал моего возвращения. Увидев, сразу вышел, чтобы дверь открыть.