Книга Прогнивший трон. Крипты Терры - Крис Райт

— Верно, — кивнул он, — и они полностью заслужили смерть. Но я не считаю, что они одновременно безумны и глупы, Спиноза. Мы захватили двоих из них и убили еще человек двадцать, но предводитель все еще уходит от нас. Возможно, они специально отдали нам мелких сошек, потому что могут себе позволить подобные жертвы. Подумай над тем, что им нужно, и поскорее, ведь они не будут просто сидеть и ждать, когда мы их найдем. Они станут строить планы и молиться богам, что пленили их души, какими бы они ни были. И мы будем являться частью их плана, поэтому нужно действовать не так, как они от нас ждут. Пока что у нас есть только имя. Все остальное пока что бесполезно.

Спиноза изо всех сил вцепилась руками в подлокотники.

— Я работала с тем, что вы предоставили мне, милорд. Возможно, у вас есть какие-то указания, если считаете, что я недостаточно быстро продвигаюсь.

— Нет, твой план хорош. Я доверяю тебе.

Она кивнула, борясь с кипящим в груди раздражением:

— Хорошо, милорд.

— Прошу, зови меня Кроул. Но я вижу, ты чем-то недовольна.

— Вовсе нет.

— И не умеешь врать, что для нашей профессии является недостатком. Расскажи, что тебя не устраивает.

Ей очень хотелось ответить: «Вы, милорд, со своим неверием и отсутствием рвения».

— Я просто хочу, чтобы эта группировка была уничтожена.

Кроул вздохнул и потянулся за графином.

— Ты думаешь, я слишком осторожен. Я не виню тебя. Ты ведь здесь недавно, и я помню, каким был Тур. — Инквизитор сделал большой глоток. — Я смотрю на тебя и вижу себя лет сто назад. В те времена, окажись я на твоем месте, тоже бы злился. Тогда я бы хотел возжечь пламя и раздуть его. Сжечь целый мир только для того, чтобы схватить пару человек, которых нужно уничтожить. Это делает тебе честь, Спиноза, и мое уважение к тебе только растет. Но ты неправа, думая, что мною движет жалость. Я просто прожил здесь достаточно долго и понимаю, как тут все работает.

Кроул подался вперед, сложив руки на коленях.

— Страх — это обычное орудие, — продолжил он, — и оно может затупиться. Когда в следующий раз пойдешь в шпили, обрати внимание на людей. Они в страхе. Все время охвачены ужасом. Каждую секунду своего бытия они боятся. Боятся чужаков и своих соседей. В любую секунду их могут утащить в камеры для дознания арбитров, священников или, Трон упаси, кого-то из наших. Они привыкли к такому. Как и мы. Мы забыли, как выглядит страх виновного человека, ибо сделали невозможным остаться невинным.

— Но так и должно быть, — выпалила Спиноза, — они должны бояться. Бояться и нас в том числе, если это необходимо, ибо если они прекратят бояться своих защитников, то все, что их ждет, — это…

— Я знаю.

— Правда? — Спиноза опомнилась слишком поздно, и теперь ей оставалось только вызывающе смотреть на инквизитора.

Кроул рассмеялся низким скрипучим смехом и откинулся на спинку кресла.

— Вот это уже лучше, Спиноза. Говори, что у тебя на уме.

— Просто эти ваши… ваши слова, — запинаясь, произнесла она. — Я знаю, что вы не это имеете в виду, но…

— Я всегда имею в виду то, что говорю.

— …будь вы не из нашего ордена, я бы… — Дознаватель опустила глаза. — Это допрос?

— Нет. Я не пытаюсь тебя подловить. Напротив. — Кроул поставил пустой бокал на подлокотник. На вытянутом лице инквизитора играли последние лучи практически скрывшегося за горизонтом солнца. — На какое время ты запланировала налет?

— Перед рассветом, милорд.

Он сложил ладони, прижав кончики пальцев друг к другу.

— Я сам займусь твоим налетом. Они будут ждать тебя, если у них есть хоть капля мозгов, и, возможно, для успеха потребуется более мягкий подход.

Спиноза почувствовала, как ее щеки вспыхнули от стыда, и неуклюже поклонилась:

— Как пожелаете.

Кроул снова рассмеялся:

— Не дуйся, Спиноза. Это же не снятие с должности. У меня для тебя есть другое задание. И мне очень хочется посмотреть, как ты с ним справишься.

Мастер смены Агистер Холбек брел по узкому проходу в направлении своей квартиры и чувствовал, как его немолодое тело ноет после двадцатичасового рабочего дня. Изрядное брюшко раскачивалось, свисая над слишком туго затянутым поясом, ботинки на мягкой подошве скользили по полированным каменным плитам. Псевдопламя тихо гудело в декоративных канделябрах. Дурацкая архаика, которой гильдии хартистов так любили набивать свои частные владения. Сквозь узкие сводчатые окна Холбек видел вечный город, сияющий ночными огнями, раскинувшийся до самого западного горизонта. Все небо затянули низкие, тяжелые облака. Луны не было видно. Ее никогда не было видно, за исключением редких моментов, когда ядовитые испарения на миг расходились в стороны, давая землянам возможность бросить быстрый взгляд на небеса, вид которых когда-то побудил человека покинуть родную планету.

Он добрался до входа и, не глядя, ввел девятизначный пароль на кодовом замке. Микроигла аккуратно ткнулась в мясистый палец, анализаторы зажужжали, обрабатывая данные, и индикаторная лампа загорелась зеленым светом. Холбек устало толкнул блестящую металлическую панель, и та отъехала в сторону. За ней оказалась тесная, слабо освещенная квартира.

Войдя внутрь, он бросил на низкую тумбу свитки с данными по дневным рейсам. Через грязные окна в дальней стене открывался вид на город — лес зазубренных шпилей, покрытых яркими огоньками в окнах жилых блоков, шарящие по сторонам лучи прожекторов, пламя жаровен и мерцающий рой воздушного транспорта. Все это на фоне грязных, вечно куда-то несущихся грозовых облаков. Воздух был горячим и влажным, как перед бурей. Но из этих туч никогда не лился дождь. Они просто бурлили и неслись по небу, удерживая горячий воздух, сжимая планету в своей удушающей хватке.

Холбек сильно вспотел и решил налить себе попить — многократно фильтрованной воды с небольшим количеством чистого спирта, слегка приправленной искусственным кардамоном, — а затем направился к длинной кушетке, обитой настоящей кожей, но покрытой множеством заплат. По стальной основе каркаса расползались пятна ржавчины. Когда мастер опустился на матрац, что-то жалобно скрипнуло. Задребезжали провисшие пружины.

Он обвел взглядом свое жилище, расположенное высоко на западной стороне шпиля. Большинство жителей сочли бы эти условия весьма достойными, но Холбек был не вполне доволен своим нынешним положением. Он мечтал о роскошных верхних уровнях, где воздух пропускали сквозь фильтры и удаляли из него токсичную пыль, где этажи охлаждались и можно было увидеть живые растения. Настоящие живые растения! Их поливали из цистерн, каждой из которых хватило бы на год какой-нибудь бедной семье с нижних уровней.

Холбек считал, что еще не до конца развил свой потенциал. Эта мысль вертелась в его мозгу каждую ночь после долгой смены, когда он вспоминал, как когда-то давно сдавал экзамены в гильдии, или вспоминал времена, когда воображал себя в составе совета нормировщиков, или начальником крупного транспортного узла, или — а почему бы и не помечтать? — самым настоящим спикером.