Книга Завоевание Кавказа русскими. 1720-1860 - Джон Баддели

Император Павел не только развернул политику матери на 180 градусов, но и отстранил от участия в общественной и политической деятельности выдающихся полководцев и государственных деятелей, которых ценила Екатерина. Надо сказать, что по большей части они того действительно заслуживали: они внесли огромный вклад в осуществление ее политики своими личными качествами и поступками. Правду говорят, что отличительной чертой великих правителей является то, что им служат великие люди. Цицианов, представитель грузинского царского рода, два поколения которого уже жили в России и который уже отличился в Кавказской и других кампаниях, разделил судьбу своего командира графа Зубова, а также и многих других. При жизни Павла он оставался не у дел, если не в полной опале. Но с восшествием на престол Александра I все опять переменилось. Люди Екатерининской эпохи (или, по крайней мере, многие из них) были возвращены из забвения, и Цицианов был назначен генерал-инспектором линии и главнокомандующим русскими войсками в Грузии. Это было в сентябре 1802 года, и за несколько лет до своей преждевременной смерти он сделал больше, чем все его предшественники, вместе взятые, для создания условий господства России в Закавказье.

Тем временем волею обстоятельств Павлу пришлось обратить самое серьезное внимание именно на эту провинцию. Летом 1800 года царь Георгий XII, который сменил на престоле Ираклия II, получил послания от шаха Фетх-Али, выдержанное в самых суровых тонах, с требованием отправить в Тегеран своего старшего сына в качестве заложника. В противном случае шах угрожал вторжением в Грузию. В это же время персидская армия стала концентрироваться у границ Грузии. Царь при поддержке русского наместника Коваленского категорически отказался выполнить это требование, и Павел I, услышав о происшедшем, приказал генералу Кноррингу, командующему войсками на Северном Кавказе, подготовить отряд из 15 эскадронов и 3 пехотных батальонов вместе с артиллерией и перейти через горы в Грузию, как только он убедится, что вторжение туда персидской армии является реальной опасностью. Одновременно он должен был проинформировать царя Георгия о решимости императора защитить его.

В июле брат царя, известный как царевич Александр, совершил предательство и бежал. Это было немаловажное событие, поскольку в течение многих последующих лет беглый царевич был врагом России, постоянно подстрекавшим Персию и другие государства напасть на Грузию или Грузию – восстать против новых хозяев. Именно при его подстрекательстве Фетх-Али перешел Арас в то время, как Омар, аварский хан, спустился с гор, чтобы напасть на Грузию с севера. Однако персы вовремя одумались и вернулись, решив не провоцировать войну с Россией. Омар, менее прозорливый или более благородный, дошел до места слияния рек Иора и Алазань, но потерпел жестокое поражение от генерала Лазарева (7 октября 1800 года)[31].

Цицианов был человеком необыкновенного мужества и огромной энергии, но эти качества не являлись в то время редкостью, и их одних было недостаточно, чтобы выделиться из числа других. Он также имел хорошие организаторские способности, которые в сочетании с сильным, всепобеждающим духом помогли ему наладить отношения с местными правителями, как христианами, так и мусульманами. Правда, вполне вероятно, что эти же свойства сыграли свою роль в трагической судьбе его самого и одного из его лучших помощников. Ко всему прочему, он обладал острым и язвительным умом и охотно упражнял его на окружающих людях, невзирая на их положение в обществе и ранги. Своими сатирическими высказываниями и публикациями он нажил себе множество влиятельных врагов, и в то же время личные качества и забота о людях, которые служили ему, обеспечили ему любовь всей армии.

Во время войны с Польшей он разбил партизанские отряды князя Сапеги, взял Вильно и одержал победу над Грабовским, чем заслужил похвалу самого Суворова, который в приказе по армии призвал солдат «сражаться так же энергично, как храбрец Цицианов». Однако вряд ли все эти качества обеспечили бы ему успехи в Закавказье, если бы в силу своего происхождения он не понимал так хорошо своих соплеменников и не имел на них влияния. Как грузин и отпрыск царского рода, он знал, в чем заключаются интересы этой страны, однако, родившись и получив воспитание в России, а также состоя на службе у царя, он поклялся посвятить все свои способности и энергию тому, чтобы способствовать осуществлению всех планов и устремлений России, в особенности достижения политических целей. Должно быть, для многих грузин и членов царской семьи было очевидным, что в этом случае патриотизм должен был вступить в противоречие с долгом. Однако Цицианов считал по-другому, и беспристрастный историк никогда не поставит под сомнение его мотивы и не оспорит его суждения. Он видел, что его несчастная страна, которую ничему не научило ее горькое прошлое, по-прежнему раздираема внутренними распрями. После многовекового ига и недавних кошмаров вторжения Ага Мохаммеда она была бы отдана на милость татар, турок и персов в тот самый момент, когда одетые в серые шинели русские солдаты повернулись бы к ней спиной, повинуясь капризу всевластного господина. Убежденный поэтому, что будущее картвелов зависело от объединения отдельных частей страны под рукой Москвы, он отдал всего себя укреплению и распространению власти этой «руки». За свою короткую жизнь он сумел благодаря решительным и разумным действиям навести порядок внутри Грузии. После 400 лет раздробленности Мингрелия и Имеретия воссоединились с собственно Грузией, и Россия распространила свое господство от Каспийского до Черного моря.

Прежде всего Цицианов хотел добиться выдворения из страны членов грузинской царской семьи, на что получил разрешение императора еще до своего отъезда из Санкт-Петербурга. Среди членов царской семьи, приговоренных к высылке, была и царица Мария, его близкая родственница, урожденная княжна Цицианова. Это была жесткая, но необходимая мера. Следовало положить конец всем тем интригам и заговорам, сердцем которых был царский двор в Тифлисе. Мария была вдовой Георгия XII, и ни она, ни ее дети так и не смогли примириться с переменой в своей семье. Как мы видели, русские уже не раз отводили свои войска после более или менее продолжительных периодов оккупации. Даже сейчас их власть утвердилась не полностью, и было вполне естественно, что вдовствующая царица Мария видела себя или одного из своих сыновей на грузинском троне. Это совершенно не устраивало Цицианова, поскольку не только страна находилась в постоянном волнении, но и интриги с персидским двором, при котором укрывались некоторые принцы, усиливали внешнюю угрозу стране.

Русский главнокомандующий, чье уже сложившееся мнение было подкреплено всем увиденным по прибытии на место, действовал со своей обычной твердостью и решительностью. Никакие жалобы не могли сбить его с намеченной цели, а когда царица притворилась больной, он приказал генералу Лазареву поместить ее под арест, а генерал Тучков занимался тем временем ее старшими сыновьями. Царица хотела покинуть Тифлис и поискать убежища на чужбине; однако рано утром в день намеченного ею побега Лазарев вошел во дворец и сообщил ей о решении Цицианова. Царица была в постели, и можно представить себе, в какую ярость привело эту женщину и государыню, в чьих жилах текла страстная южная кровь, появление этого визитера – да еще с таким поручением! Она отказалась подчиниться, и Лазарев, увидев, что никакие доводы не действуют, покинул комнату, чтобы организовать ее выдворение силой. Однако не успела за ним закрыться дверь, как шум борьбы заставил его вернуться. Оказалось, что сын и дочь бывшей царицы с кинжалами в руках напали на офицера, которого Лазарев оставил охранять царицу. Лазарев подбежал к ложу царицы, умоляя ее унять своих детей. Вместо этого она нанесла ему удар спрятанным в постельном белье кинжалом. Удар оказался смертельным. Это трагическое событие немедленно взбудоражило Тифлис и всю Грузию. Однако Цицианов все же добился своей цели. Царица и большая часть ее семьи были депортированы в Россию, как обычные преступники. Там она прожила оставшуюся часть своей долгой жизни. Первые семь лет она провела в монастыре в Воронеже, а затем жила в ссылке в Москве, где пользовалась относительной свободой. Она умерла в 1850 году в возрасте восьмидесяти лет и была похоронена со всеми царскими почестями в Тифлисе спустя 47 лет после совершения преступления, которое соотечественники ей простили.