Книга Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства - Линкольн Пейн

Первыми плавучими средствами на Ниле были плоты из связанных вместе стеблей папируса. Такие рудиментарные суда обычны для районов с умеренным климатом по всему миру, в наши дни их находят в самых разных местах — в Месопотамии, на озере Чад в Центральной Африке, на озере Титикака в Южной Америке. Использование таких плотов в Египте восходит, судя по изображениям, к додинастическим временам. Даже после появления деревянных лодок и кораблей египтяне продолжали использовать папирусные плоты, особенно на небольших расстояниях — для охоты, рыбной ловли и для плавания по каналам. Более крупные тростниковые плоты,[85] служившие для охоты, имели от восьми до десяти метров в длину, однако если верить одному из изображений, где вдоль стороны плота стоят шестнадцать гребцов, — то длина могла быть значительно больше. Глиняные уменьшенные копии показывают, что в центре плота иногда крепилась доска, создающая удобную и устойчивую платформу, которая позволяла более равномерно распределить вес пассажиров и команды. Тростниковые плоты часто перегибаются, поэтому концы им заворачивали кверху и стяжками крепили к стойкам или другой части плота. (К такому решению часто прибегали судостроители всех эпох, начиная с самых ранних: дополнительная продольная опора для корпуса делалась из тросов или жесткого деревянного либо стального каркаса.) Египетские мастера со временем стали укреплять плоты тугим веревочным ограждением вдоль верхнего края внешних связок тростника, так что выгнутые кверху концы уже бывали не такими высокими. Наряду с достоинствами папируса (он относительно дешев и не требует особой технической грамотности при создании плотов) у него есть и недостатки. Такие плоты больше зависят от природной плавучести папируса, чем от формы и конструкции корпуса. Кроме того, они со временем пропитываются водой, теряют форму и в итоге тонут или распадаются; срок их службы редко превышает год.

Дерево же, более прочное и универсальное, лучше годится для изготовления судов с корпусом водоизмещающего типа — то есть таких, которые держатся на плаву за счет силы Архимеда. Неизвестно, когда в Египте были построены первые деревянные лодки, однако вряд ли они появились раньше, чем медные орудия, — то есть около середины четвертого тысячелетия до н. э., за несколько столетий до упомянутой вазы герзейской культуры с изображением паруса. Поскольку продольная прочность у деревянного корпуса больше, чем у папируса и тростника, в спокойных водах Нила не требовалось сильно загибать нос и корму. И все же строители деревянных лодок не отказались от формы папирусных плотов: вначале, вероятно, из-за неуверенности в обращении с новым материалом, а позднее — ради сознательной имитации более ранних форм тростниковых судов, особенно для ритуальных кораблей, таких как ладья Хеопса, которые были связаны с погребением и загробной жизнью. Для усиления сходства деревянных судов с папирусными такие лодки имели характерные украшения на носу и корме, включая стилизованные колонны, вырезанные в форме снопа из ветвей папируса.

Помимо паруса, самая заметная черта судна на герзейской вазе — очень характерная форма, однако изображал ли художник деревянный корпус или тростниковый — сложно сказать. Корпус имеет выраженный изгиб, мачта с парусом расположены вплотную к носовой части, а крытая будка — на корме. Предположить, что судно деревянное, можно по мачте-однодревке, к которой прикреплен парус. Для тростниковой лодки больше подходила бы двуногая мачта[86] в виде буквы «А», поскольку давление мачты, имеющей только одну опору, легко продавило бы корпус. Самое раннее изображение судна[87] с мачтой, найденное в Кувейте на глиняном диске шестого тысячелетия до н. э., показывает нам, по-видимому, именно такую конфигурацию; двуногие мачты известны в различных частях света, где до сих пор пользуются тростниковыми лодками. Однако это не служит доказательством того, что в Древнем Египте лодки строились точно так же, и у нас нет изображений двуногих или трехногих мачт прежде эпохи Древнего царства, когда их начали возводить на деревянных морских судах.

Если, как указывают свидетельства, деревянные суда впервые появились к концу IV тысячелетия до н. э., то дальше процесс шел быстро. В 1991–2000 годах археологи, работавшие на царском погребении в Абидосе[88] примерно в пятнадцати километрах к западу от Нила в Верхнем Египте, обнаружили погребальные углубления с остатками четырнадцати судов длиной от пятнадцати до двадцати четырех метров, то есть на шесть метров длиннее, чем самый длинный из трех кораблей, на которых Колумб отправился в путешествие через Атлантику четыре с лишним тысячи лет спустя. Такой тип корпуса восходит к эпохе первой династии — примерно на середине временно́го отрезка между герзейской вазой и ладьей Хеопса. Абидосские находки были захоронены не так тщательно, как ладья Хеопса, однако благодаря засушливому климату они отлично сохранились. Их изучение пока продолжается, однако наличие кораблей на территории главного места погребения, относящегося к ранним временам династического периода, свидетельствует о том, насколько высоко ставили египтяне судоходство в тот поворотный период своей истории.

Вполне возможно, что в ходе раскопок и исследований обнаружатся и другие суда, однако вряд ли хоть одно сможет соперничать с ладьей Хеопса как размером и законченностью, так и красотой. Ладья Хеопса, бесспорно, была скорее представительским судном, чем средством транспорта. Она, несомненно, заслуживает тщательного изучения, особенно потому, что построена способом «от обшивки к ребрам» — такой способ кораблестроения был типичным в Северной и Восточной Африке и в Евразии как минимум до 1000 года н. э. При такой конструкции вначале строится корпус из состыкованных краями досок, а уже готовый корпус укрепляется ребрами или рамами, идущими перпендикулярно к продольной оси корпуса. Ладья Хеопса имеет плоское дно с двумя почти симметричными дощатыми бортами. Доски сшиты между собой и скреплены сотнями деревянных шипов, вставленных в пазы на торцах досок, а сам корпус усилен палубными досками — крупными изогнутыми пластинами кедра, крепившимися к поясу наружной обшивки.

Сшивание досок используется во всем мире, и по сравнению с другими способами крепления имеет ряд преимуществ. Корпус таких судов более упруг,[89] и его не так легко повредить при ударе или при вытаскивании судна на берег для погрузки или выгрузки товаров и пассажиров, — до появления корабельных пристаней, пирсов и аналогичных причальных сооружений это было важно. Вплоть до античности мы не имеем никаких свидетельств о стабильных постройках для швартовки судов в Древнем Египте: лодки либо вытаскивали на берег, либо ставили на якорь. Еще одно преимущество сшивных судов — то, что их относительно несложно собрать и разобрать: тем самым облегчается ремонт поврежденных досок или разборка корпуса для переноски по частям — такая практика во все века использовалась как в торговых походах, так и в военных рейдах.