Книга Русский израильтянин на службе монархов XIII века - Александр Койфман

– Но почему он считает, что они будут ему верны?

– В войске принца лучше, чем в своем племени. Здесь их кормят, одевают, платят им деньги. У них прекрасные перспективы, если они останутся живы. И они это хорошо понимают. Так было всегда. Предки принцев тоже были когда-то пленными воинами.

Мне это трудно пока понять, но Абу Сахат всегда прав.

После обеда опять появился слуга и сказал, что принц требует, чтобы я его сопровождал со своими людьми. Он едет в Кайкав ал-Хаву[57]. Не знаю, где это и далеко ли. Но через десять минут мы вшестером уже ждали принца у его резиденции. К моему удивлению, он вышел в сопровождении только одного слуги, который, оказывается, немного знал иврит. Принц был налегке. Ему и слуге подвели коней, и мы хорошей рысью пустились в путь. Я спросил слугу:

– Далеко нам ехать?

– Нет, за два часа доедем.

Мы ехали чрезвычайно быстро. Временами принц пускал коня в галоп, но потом сдерживал и переходил на рысь. Проехали одну из проток реки Харод[58] с ее болотами. Дальше еще одну речушку с болотами, а потом дорога пошла по водоразделу: справа, далеко внизу, пробегали бесконечные изгибы Иордана. Я хорошо помнил эту дорогу. Несколько раз проезжал по ней на автобусе и на машинах. Тогда она была (будет?) значительно прямее и не следовала всем изгибам местности. Но сейчас вокруг все было дико и красиво. Через полтора часа езды мы свернули влево и двинулись по дороге вверх. Впереди красовалась внушительная крепость. Теперь понял, куда мы едем. Оказывается, это неприступная крепость Бельвуар. Там я тоже бывал. Это одна из знаменитых достопримечательностей Израиля. Прекрасно сохранившиеся нижние этажи крепости, ее стены – все дает представление о былой мощи. Но теперь я вижу ее во всей красе.

Перед крепостью принц опять поднял коня в галоп, и мы проскочили, не остановленные, мимо изумленных охранников в ворота. На самом деле это даже не ворота, а довольно узкий проход в стене. Перед нами возникла глухая стена, но принц уверенно свернул влево, и мы следом за ним въехали в неширокий двор между внешними и внутренними стенами. Еще один поворот вправо, еще один узкий проход в мощной стене, и мы проникли во внутренний двор цитадели. Принц спрыгнул с коня, которого подхватил под уздцы подбежавший слуга. Мы тоже спешились.

Принц был в ярости. Увидев его сверкающие глаза, прибежавший начальник гарнизона упал на колени. Вероятно, хорошо знал нрав своего повелителя. Принц рычал:

– Почему я проскакал в самый центр крепости и меня никто не остановил? Чем ты здесь занимаешься? Тебе место на конюшне, а не во главе моей любимой крепости. Почему молчишь?

– Мой принц, дозорные издалека увидели вашу группу. Кто еще мчится с такой скоростью, как не наш высочайший повелитель. Для своего принца они открыли все ворота, а я еле успел переодеться, чтобы лицезреть и приветствовать моего повелителя.

– Не ври. Если я сейчас спрошу дозорных, тебе будет хуже. Где твой заместитель?

Из окружившей нас группы вооруженных людей выступил вперед довольно молодой мужчина и низко поклонился принцу.

– Как тебя зовут?

– Ахмад, мой принц.

Ал-Муаззам Иса внимательно посмотрел на Ахмада:

– Ты воевал в моих войсках?

– Да, мой принц. Я участвовал в сражении с неверными в Ливане, когда мы разбили войско Боэмунда[59], графа Триполи[60].

– Да, хорошее было сражение, но давно. Я не помню тебя.

– Я был всего лишь командиром пятидесяти конников, когда мы атаковали правый фланг рыцарей графа.

– Хорошо, назначаю тебя временным комендантом крепости. Этого, – он показал на прежнего коменданта, – отправить в Дамаск. Но отнесись к нему с уважением. Он когда-то храбро сражался в войске нашего величайшего султана. Наверное, ему пора уйти на покой в свою деревню. Я потом это решу. Все.

Я подумал, что мы отправляемся назад, в Байсан, но принц прошелся по крепости, посмотрел на кухне, чем кормят солдат, сам поел солдатскую еду и приказал накормить нас. Потом он наедине поговорил с новым комендантом крепости, выслушал мужчину, заведующего финансами, и поднялся на самую высокую башню, чтобы оглядеть окрестности. Затем отдал приказ новому коменданту, который сразу же отправил солдат что-то делать в окрестностях крепости. Естественно, мы всемером следовали везде за принцем.

Больше он не стал задерживаться в крепости, и мы выехали за ворота. У всех ворот стояли солдаты: по три-четыре человека. Нагоняй принца сделал свое дело. Надолго ли. Они здесь чувствуют себя в далеком тылу, хотя это одна из важнейших крепостей Палестины. Назад мы ехали не так быстро. Принц думал о чем-то о своем. Только когда проехали болота около протоки Харода, он поднял своего скакуна в галоп и помчался так быстро, что я едва успевал за ним. Остальные шесть человек растянулись в цепочку далеко за нами. Он внезапно приостановил коня, обернулся и, увидев меня на полтора лошадиных крупа сзади, спросил:

– Почему ты не выбил саблю из моих рук?

– Мой принц, я не мог сделать это с вами.

– В следующий раз, если замахнулся, бей. Не смотри, кто перед тобой.

Он снова поднял своего коня в галоп. Я уже понимал немного современный арабский и поэтому смог объясниться без переводчика.

Вечером Абу Сахат долго расспрашивал меня о поездке, о словах принца. Он долго молчал, но потом сказал:

– Все хорошо. Принцу ты нравишься. Кстати, ты уже служишь у меня больше двух недель. Тебе полагается жалованье.

Он передал мне двадцать пять дирхемов. С недоумением я смотрел на эти дирхемы с именем ал-малик ал-Адил. Я уже мог читать. Но я не знал, что мне с ними делать.

– Меня кормят, поят, дали одежду. Зачем мне деньги?

Абу Сахат рассмеялся:

– Я тебя понимаю. Но деньги все равно бери. У тебя нет ни жилища, ни женщины. Все это придется покупать. Возможно, это последние деньги, которые я тебе плачу. Уверен, что принц заберет тебя у меня окончательно.