Книга Прокурорская крыша - Николай Старинщиков

Лушников согласно кивнул, не оглядываясь.

Глава 6

Лушников Николай двигался в сторону дома. Пешком. Специально решил пройтись, радостно вдыхая бодрящий весенний воздух. Ранний апрель будоражил кровь. В данном районе мало что изменилось за последнее время. Те же дома стоят. Те же троллейбусы. Вывески только сменилось. Их стало слишком много. Огромные, похожие на паруса, рекламные плакаты на одной ноге. По всей стране шагают эти монстры, так что ничего удивительного. Все верно. Вместо дорожных знаков – рекламные объявления.

Приблизился к дому и стал смотреть со стороны, встав у витой чугунной решетки. Отец не догадывается, что сын приехал. Если, конечно, Гирин не проболтался. Надо внезапно зайти. Застать, так сказать, врасплох за семейным счастьем. Ведь говорят, что отец нашел себе спутницу жизни и теперь безмерно рад.

– Хорошо тебе! – кричал как-то по телефону. – Ты молодой! Вскочил и побежал, куда тебе надо, а я?! А мне надо жену! Чтобы хоть кто-то мог кружку воды подать!..

Кажется, подали. По словам старого вертолетчика, до ручки дошел старикан. Ноги едва таскает. Так что вовремя приехал домой Николаша.

Вошел в подъезд. Во времена Брежнева жили здесь лишь партийные деятели, включая второго секретаря обкома Сверкалова. Случайно к ним затесался летчик-истребитель. Дом расположен близко к центру и в тихом месте. «Ни шуму, ни гаму, ни пыли, как говорится, вокруг…»

Затертое зеркало. Дворник тетя Вера с метелкой наперевес.

– Приехал, Коля? А твой-то… – и махнула рукой. – Не буду говорить – сам увидишь. Не бросай его больше. А то он больно самостоятельный сделался…

Лушников прошел мимо, поднялся широким лестничным маршем на второй этаж и нажал на кнопку двери, собираясь сказать: «Не ждали? Зато о вас всегда помнили и надеялись снова увидеть…»

К двери никто не торопился. Пришлось давить еще несколько раз. До тех пор, пока за дубовой дверью не послышалось шевеление.

– Кто? – раздался старческий голос.

У Лушникова в груди оборвалось. Постарел папаша. Голос дряблый, дрожащий.

– Я это, папа. Твой сын Николай…

Произнес вроде бы достаточно громко, но ответа не последовало. Специально встал перед глазком, чтобы отец различил его.

Не выдержал ждать и опять позвал:

– Открой, папа. Это я. Твой сын Николай… Что с тобой? Неужели не узнаешь? Вот он я. Стою перед глазком двери…

Молчок. Ни шороха больше за дверью. Возможно, упал от счастья за дверью и лежит, дрыгая ногами в предсмертных судорогах.

Вот так номер. Придется идти к крестному и там уж решать, что делать дальше.

Развернулся и пошагал в обратном направлении, согнувшись под тяжестью сумки. Обнял отца, называется! Кому скажи – засмеют.

Вышел из подъезда и прямиком к Гириным. Только бы те тоже дома оказались. Иначе вообще некуда будет податься. Хоть на вокзале ночуй.

Шел и молил бога. А когда пришел к Гириным, обрадовался. Сидят дома оба с женой. Обедать планировали. Крестный бросился обнимать. Сам чуть не по пояс крестнику.

– Иван Иваныч…

– Ничего, Колька! Мы их того… Не убьем, так утопим… Проходи, раздевайся. И ботинки скидывай. Вот тебе тапочки…

Вынул из-под шкафа тапки и положил рядом.

– Как живем? – продолжил говорить. – Весело живем, между прочим. Только что газету читал. Со смеху чуть не скончался. Вот, слушай…

– Отстань! Устал он, с дороги… – бормотала тетка Настасья.

– Нет, пусть вникает. – И начал читать: – «Внимание! В новый ресторан «Владимир» (Новый город) приглашаются на конкурсной основе повара и официанты с именем Владимир, не старше сорока трех лет, обязательно лысые. Девиз ресторана: «В нашей еде вы не найдете ни одного волоса!» Резюме и фото по адресу… Адрес электронный. Или вот еще: «Требуются сотрудники – до двадцати семи лет. И так подряд. Только до такого возраста. А если мне, допустим, двадцать восемь – тогда что мне делать?! В петлю?!..

Гирина с трудом отобрала у мужа газету и стала сама читать.

– Где тут про лысых-то?… – Углубилась в чтение. – А ты хоть смотрел дальше-то?! Тут же латинскими буквами написано – первое апреля, кажись…

– Все равно эта жизнь для ненормальных… Был дома?

– Не открыл, – ответил гость. – Спросил: «Кто?» и, по-моему, отошел от двери.

– Он теперь такой. Он может… Такие у нас теперь дела. Надо бы лучше, да не получается. В общем, дела ниже среднего. Короче говоря, попал под влияние наш истребитель. Не так болен, сколько ему диагнозов наставили. Понятное дело – один себе, без матери, попал под пресс. Что делать будем, крестничек?

– Мне бы в квартиру попасть…

– Говорю, не переживай раньше времени. Попадем! У него эта была, скорее всего, вот он и постеснялся открыть. Или, может, ему не дали. Не будем гадать.

Гирин пронзительно взглянул на жену, и та быстро ушла на кухню.

– Тетка Настасья! Соловья баснями не кормят… – пустил ей вдогонку муж.

– Знаем… Ждите.

– Сплошь и рядом один беспредел и мошенничество… – Гирин присел на диван. – Договоры пекут как блины… Сегодня ты собственник – завтра уже никто. Это же видно невооруженным глазом.

Майор запаса Гирин знал, о чем говорил. Хотя бы взять того же кума. Подмахнул подпись под договором и теперь не знает, что ему делать.

Хозяйка быстро накрыла на стол. Бутылку в середку поставила. Рюмки хрустальные приготовила.

– Это ты правильно сделал, Коля, – говорит, поправляя поредевшие кудряшки. – Вовремя ты поспел…

Хозяин распечатал бутылку. Наполнил рюмки.

– За твой приезд. И за удачу, чтобы разобраться удалось. Подняли… Потом пойдем. Ешь. С дороги все-таки…

Пообедали, быстренько собрались и пошли к Александру Сергеевичу, на ходу строя планы. Сейчас как придут, как начнут враз говорить, так он сразу поймет. Что был неправ. Что заблуждался. Нельзя торопиться было с женитьбой. Вот – приехал же сын. Подпишут рапорт о переводе, и будет жить в этом городе у отца.

Пришли, постучали в дверь и не получили ответа. Дворник тетя Вера вошла в просторный вестибюль.

– Нет там никого! – крикнула снизу. – Увезли вчера в больницу.

Поднялась и остановилась, глядя по очереди на всех.

– Вчера, говорят, увезли на скорой. Спросите у соседей-то.

А те сами на стук выползли. Двое супругов Тыжных. И подтвердили: так и было! Подъехала машина и забрала. Куда увезли? А кто его знает! В больницу, само собой…

– Вот и попал в квартиру…

Лушников хмурится. Лечь бы. Отдохнуть. Забыться после долгой и трудной дороги со множеством пересадок. Но не тут то было. Такое ощущение, что его поджидали и сделали все, чтобы не позволить войти в квартиру. Из-под носа увели родителя. Еще неизвестно, где тот сейчас находится. Да и жив ли вообще?…