Книга Всему вопреки - Салли Стюард

Ребекка нахмурилась.

— Если вы не были голодны, зачем же предложили зайти сюда?

Она умела задавать неудобные вопросы не хуже, чем внутренний голос Джейка. Впрочем, ей-то совсем необязательно было знать, что Джейк просто-напросто не знал, что ему после визита к Дорис Джордан делать со своей спутницей. Рядом с Ребеккой он чувствовал себя не в своей тарелке, а обед в закусочной был, по крайней мере, соблюдением приличий.

— Я подумал, что, быть может, вы проголодались, — не моргнув глазом солгал он.

Подошла официантка и приняла у них заказ — пару сандвичей, чай для Ребекки и пиво для Джейка.

— Дорис Джордан просто замечательная, — сказала Ребекка, едва официантка ушла.

— О да, — согласился Джейк. — Настоящая леди.

— Она одинока.

— А кто не одинок? Она неплохо справляется со своим одиночеством.

— Да, наверное. — Ребекка развернула бумажную салфетку и выложила на нее столовые приборы. — Не слишком-то много мы от нее узнали.

— Куда больше, чем вам кажется. Я ведь уже говорил, что работа детектива — кропотливое собирание крупиц информации. Скучное и трудоемкое дело. Вот почему мне бы следовало сейчас одному отрабатывать ваши деньги, а вам — сидеть дома, в уюте и прохладе, и ждать моих отчетов.

— А я уже говорила вам, что это невозможно.

Взгляды их встретились, и ни один не стал отводить глаз.

Сегодня Ребекка держалась так уверенно, что непросто было разглядеть в ней перепуганную девушку, которая прошлой ночью прибежала за помощью к Джейку.

Непросто — но все же возможно. У Ребекки едва хватило сил овладеть собой в доме Дорис Джордан, когда хозяйка так и не сумела опознать голубое платье.

За столиком воцарилась натянутая тишина, и на фоне ее казались громче смех, болтовня и звяканье вилок за соседними столиками. Звон колокольчика возвестил, что готов очередной заказ.

Джейк не любил многолюдных мест и старался по возможности избегать их, а в закусочной становилось уже чересчур многолюдно. Вначале, когда они только вошли в зал, после полуденной жары на улице им почудилось, что здесь царит прохлада, но сейчас Джейк почти задыхался от спертого воздуха, обильно сдобренного пряным жарким ароматом барбекю. Не будь с ним Ребекки, он давно бы уже ушел отсюда.

Не будь здесь Ребекки, ему бы и в голову не пришло уйти.

Вернулась официантка с напитками, и Джейк с наслаждением отпил изрядный глоток ледяного пива.

— Ну что ж, — сказала Ребекка, — выходит, я кое-что пропустила в рассказе Дорис Джордан, поскольку мне не хватает ваших профессиональных навыков. Не могу ли я услышать ваш отчет прямо сейчас — вместо того, чтобы дожидаться звонка в уюте и прохладе своего дома, куда я сегодня все равно не попаду?

Джейк отставил запотевшую пивную кружку.

— Как пожелаете. В конце концов, вы меня наняли. Сегодня мы узнали, что ваша мать происходила, скорее всего, из довольно влиятельной семьи…

— С чего вы это взяли?

— Судя по словам Дорис Джордан, одно время ее магазинчик считался здесь наимоднейшим заведением. Это, конечно, не далласский бутик, но покупательницы, заходившие в «Лавчонку Шариз», были явно не из бедных. Прибавьте к этому вчерашний визит очаровательного господина мэра — и тогда выходит, что мы ищем лицо, обладающее немалым весом в местных кругах.

Ребекка обхватила ладонями пузатый стакан с охлажденным чаем и коротко кивнула, признавая правоту собеседника.

— Превосходно. Я просто в восторге.

— Далее, вспомним, что ваша мать явилась к Паттерсонам без гроша, внесла в ваше свидетельство о рождении фальшивое имя и исчезла, потребовав прежде, чтобы вы никогда не пробовали ее разыскивать. Из этого следует, что ее родители понятия не имели о беременности дочери. Вчерашний телефонный звонок и визит Мортона говорят о том, что ваша мать до сих пор скрывается.

— По-вашему, Мортон знает, кто она такая?

Джейк на минуту задумался, вспомнив, как пристально мэр разглядывал Ребекку, как горячо уверял, что в Эджуотере им не удастся найти никаких следов ее матери.

— Да, — сказал он наконец, — думаю, что знает… И, быть может, именно она потребовала, чтобы он убрал нас из города.

Лицо Ребекки вытянулось, и лишь тогда Джейк понял, какой удар нанесли ей его слова. Что же, пусть учится скрывать свои чувства, пусть не будет такой уязвимой в мире, где полным-полно зла…

Он опять глотнул пива, намеренно избегая взгляда девушки.

— Продолжайте, — бросила она напряженным, но тем не менее твердым голосом.

— Это все. Именно настолько мы и продвинулись сегодня утром.

— В таком случае, чем же мы займемся после обеда?

Джейк помолчал, пристально вглядываясь в ее лицо, застывшее от боли, но вместе с тем полное решимости, и безнадежно развел руки.

— Лично вы сейчас вернетесь в мотель, соберете вещи и отправитесь в Даллас. Незачем вам было сегодня приходить со мной к Дорис Джордан. Вы принимаете это расследование слишком близко к сердцу.

Ребекка впилась в него злым холодным взглядом. Так-то лучше.

— Разумеется, я принимаю все это близко к сердцу! Чего же вы еще ждали? Речь идет о моей семье. Полагаю, даже у вас есть семья, и вы родились от отца и матери, а не материализовались прямо в кресле своего кабинета.

— Семья, ха! Да моей семьи с лихвой хватило бы на нас обоих. Вот что я вам скажу — забирайте себе парочку моих мачех и отчимов, и покончим с этими безнадежными поисками. Собственно говоря, можете даже забрать себе мою родную матушку… Да и папашу заодно, если только сумеете разобраться, кто именно из моего семейства произвел меня на свет.

— Господи, да о чем это вы?

Джейк одним махом опрокинул в рот остатки пива, стараясь выгадать время. С одной стороны, ему отчаянно не хотелось приоткрывать перед Ребеккой завесу над своей личной жизнью, с другой — только так можно предостеречь ее от ошибок, дать понять, какие глупости она творит. Впрочем, какая, в конце концов, разница? Пройдет самое большее неделя — и они расстанутся навсегда.

— Мои родители развелись, когда я был совсем еще маленьким. Пару лет спустя отец снова женился, и я переехал жить к нему, чтобы мама могла вернуться к учебе. Но потом отец развелся со второй женой, и я поселился с матерью и ее новым мужем. До тех пор, пока и они не развелись. Короче говоря, с каждым из них я жил не более двух лет, и сейчас у меня столько отчимов, мачех, сводных братьев и сестер, что если б мы когда-нибудь решили встретиться всем семейством, нам пришлось бы снять для вечеринки стадион. И знаете что? Вся эта свора близких родственников нисколько не улучшила моей жизни. Только создала вечный беспорядок под Рождество. Я всегда путался, кому какой покупать подарок, кто подарит мне новый галстук невыносимой расцветки или одеколон, благоухающий вокзальным сортиром. Сейчас все эти люди ничего не знают обо мне, а я ничего не знаю о них, и тем не менее мы — семья. Что бы ни означало это слово.