Книга Идеальное свидание - Джоанна Рок

«И в чем проблема?» – прозвучал лицемерный голосок у нее в голове.

Верно, она тоже его хочет. Отчаянно. Но в ее сердце всегда был зарезервирован уголок для него, и она опасалась, что новый виток отношений приведет к ужасающим последствиям, из-за которых будет трудно вернуться к привычной жизни. А это случится. Аделаида повидала много прощальных подарков Демпси своим бывшим подружкам и усвоила, что отношения с ним всегда имеют срок годности. Но как справиться с терзающим желанием? Доедая ужин, она едва сдерживалась, чтобы не прикоснуться к нему, согласиться на его условия, довести снедающий внутренний жар до точки кипения. Прямо сейчас. Пересесть к нему на колени и посмотреть, что будет дальше.

Незаметно бросив оценивающий взгляд на его бедра, она решила, что они вполне выдержат ее вес. Благодаря тренировкам он в отличной физической форме.

Готова ли она отказаться от дружбы ради возможности жить с ним в течение нескольких недель? Приняла ли она это решение в тот момент, когда он признался, что не может выбросить ее из головы?

– Помнишь, ты украл для меня речного рака, а я была слишком напугана, чтобы его съесть?

Она намеренно оттягивала серьезный разговор. В настоящий момент ей требовалось счастливое воспоминание того, почему все эти годы мирилась с Демпси и его непомерными амбициями, не позволяющими ни с кем сближаться в постоянном стремлении доказать своей семье, чего он стоит.

Она убеждала себя, чтобы уберечь сердце от самого очевидного объяснения. Он с самого начала считает обреченным любое влечение.

– Я его не крал. Рак по собственной воле пришел ко мне в руки.

Рассмеявшись, Аделаида отставила джамбалайю[7], которая напоминала о том дне. Они тогда отправились на рыбный фестиваль. В один из ресторанов, продающих раков, подвезли целую цистерну, при разгрузке несколько штук выпало и поползло в сторону засады Демпси и Аделаиды, жадно пожиравших глазами еду на лотках.

– И как тебе только в голову пришло, будто я захочу съесть этого ползучего гада сырым. Временами трудно поверить, что и в вареном-то виде я их ем.

– Голодный ребенок не станет привередничать в еде. Я счел, что будет вежливым предложить одного тебе, прежде чем насыщаться самому.

Аделаида никогда не испытывала мук голода, какие иногда терзали Демпси. Из-за наркотиков у его матери никогда не было ни на что денег. Периодически, когда ей требовалось увеличить дозу, она на целые дни вообще забывала о существовании сына.

– Это было очень мило с твоей стороны.

Демпси смотрел на языки пламени в костровой чаше.

– Я и сейчас пытаюсь быть милым с тобой, Адди.

Она прикусила губу, сдерживая резкий ответ, заставила себя сосредоточиться на дружеских отношениях, а не хулить то, как все обернулось в последние пять лет.

– Я так понимаю, ты не согласна?

– Долгие годы мы держались исключительно в рамках деловых отношений. Ты убедил меня согласиться на эту работу, что пошло на пользу твоей карьере, но застопорило мою. Несколько лет ты игнорировал нашу дружбу, называя меня «орудием увеличения эффективности». – Вот бы на этом остановиться, но, отпустив тормоза, не так-то просто снова взять ситуацию под контроль. – Или думаешь, что поступаешь мило, эксплуатируя наше взаимное влечение, притворяясь, будто чувствуешь то же, что и я? Используешь это, чтобы убедить меня остаться?

Да, сболтнула лишнего, это пребывание в темноте под звездным небом развязало ей язык. Кроме того, если она сейчас не выскажется откровенно, другого шанса выяснить, куда может завести это влечение, не представится.

– Черт подери, Адди. Ты, должно быть, решила, что я заносчивый, эгоистичный ублюдок. Неужели правда думаешь, что я именно так все воспринимаю? И пригласил тебя работать только ради собственного блага?

– Да, именно так и думаю.

– Не только думаешь, но и облекла в слова. Поверь мне, ты не была первой претенденткой на эту должность. Вообще, немного найдется помощников тренера, которым требуется личный помощник, но я все равно пригласил тебя, зная, что тебе нужна работа. Я единственный тренер в Лиге с ассистенткой женского пола, так что и тут нарушил все мыслимые правила.

– Положа руку на сердце, не станешь же ты утверждать, что создал эту должность специально, чтобы поспособствовать становлению моей карьеры? Я хотела стать художницей.

– Вот именно – художницей. Эта так называемая работа привела тебя в захолустную студию в куда худшем районе, чем тот, где мы выросли. Я же предупреждал тебя, предлагал арендовать другое помещение. А потом…

– А потом ко мне в дом проникли неизвестные. – Аделаиде не хотелось вспоминать ту ночь, когда банда головорезов, накачавшись бог знает какими наркотиками, вломилась в студию и угрожала ей.

Осознав, что ничем ценным разжиться не удастся, они порезали ее полотна, затем затеяли будничный разговор о том, что сделать с самой художницей. К счастью, одному из парней пришло сообщение о том, что им нужно немедленно отбыть в другое место, и троица мгновенно растворилась в ночи. Аделаида, парализованная страхом, еще долго не могла пошевелиться.

– Те подонки угрожали тебе, Адди. Я был готов на все, чтобы помочь, но ты, упрямица эдакая, не позволила ничего предпринять.

Она не ответила. В воцарившейся тишине особенно отчетливо стал слышен стрекот цикад и потрескивание поленьев в огне.

– Ты хотел построить мне студию в деревне. – Она вспомнила факс от одного архитектора с чертежом здания, оснащенного самой современной системой сигнализации. – Как бы я расплатилась с тобой за подобную роскошь? Я же тогда только-только колледж окончила.

– Ну что я сказал? Невозможная упрямица! Я сам тогда несколько лет как колледж окончил и вынужден был справляться с грузом надежд, возлагаемых на меня семьей. Я с радостью построил бы для тебя студию, потому что эта задача легко выполнима, но ты слышать ничего не хотела.

– Я не привыкла брать, ничего не давая взамен. Не тебе меня винить. Будь у тебя возможность, не стал бы меняться со мной местами. – Аделаида не позволяла себе вспоминать подробности той ночи, потому что ей потребовалось долгое время, чтобы оправиться от психологической травмы.

Стать свидетельницей того, как уничтожают созданные тобой картины, не то же самое, что из-за кражи лишиться телефона или компьютера, ведь в них она вложила душу, это логическое продолжение ее самой.

– Поэтому я и предложил тебе работу. От такого предложения ты не могла отказаться.

– И даже теперь, спустя несколько лет, ты ожидаешь, что я буду тебе ноги за это целовать?

– Ничего подобного.

– Я усердно работала в чуждой мне сфере, оставила свой дом и привычную обстановку, чтобы поехать с тобой в Атланту.