Книга Вселенский стриптиз - Ольга Степнова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эта квартира больших денег стоит, почти миллион долларов. Если я отдам тебе эти деньги, то мне нужно что-то взамен.
– Я же женюсь на тебе, дура! Буду храпеть по ночам у тебя под боком, дам кормить себя твоими обедами и вытирать после ванны спину, – заржал он.
– Этого мало.
Дуська встала, прошла на кухню и включила чайник. Мыслишка, пришедшая ей на ум, была глупая – никакая, но так хотелось, так хотелось дать ей волю!
Алекс притащился за ней на кухню.
– Странная ты, Евка, – тягуче, словно пережевывая жвачку, сказал он. – Вроде простая, как пять рублей, а иногда – словно аппаратура на микросхемах.
– Я продам эту квартиру, – перебила его Евдокия. – Но взамен моих денег ты напишешь расписку.
– Какую?! – выпучил он глаза.
– Ты напишешь, что продаешь мне свою душу, сердце и тело.
– Что?!
– Душу, сердце и тело! – громче повторила она.
– Ты шутишь!
– Мне не до шуток. Я отдаю тебе деньги, а ты на мне женишься и пишешь расписку.
– Говорю же – аппаратура на микросхемах! – хмыкнул Алекс, не принимая ее слова всерьез.
– Так ты согласен?! – Дуська буравила его своими круглыми карими глазками.
– Маловато будет за душу, сердце и тело! – захохотал он. – Всего миллион баксов! Да в Голливуде в эпизодах сняться дороже стоит!
– Вот и вали в Голливуд!
– Ладно, согласен, рыжая. Бумажки писать – дело нехитрое, будет тебе расписка. Подумаешь – душу с сердцем продать! Что за добро?! А тело, оно всегда при мне, продавай, не продавай… Чайку нальешь?
– Ты б машину свою отогнал подальше от дома, ищут ее!
– Да я отогнал уже! В кустах спрятал.
Дуська деловито кивнула и стала разливать чай.
– Милая!
– Дорогая!
– Караул?!
– Кажется, да…
– Сколько она с тебя требует?!
– А то ты не знаешь?! Столько же, сколько с тебя! Пополам! Мы должны заплатить ей цену «двушки» в центре Москвы!
– Нет, ну какова поломойка!
– Я тебе говорила, что нельзя доверять прислуге!
– Но кому-то же мы должны были доверять!
– Да лучше бы… лучше бы мы доверились первой встречной бомжихе с вокзала!
– Теперь уже поздно доверять бомжихе. Теперь мы вынуждены платить Дуське.
– Ты собираешься ей платить?!
– А ты предлагаешь ее убить?!
– Я этого не говорила, но платить очень не хочется. Очень! Ну просто до такой степени, что я готова рассмотреть варианты.
– Мне кажется, у нас один вариант – заплатить этой шалаве, пока она не растрепала всему миру о нашей тайне!
– Шантажистам нельзя платить! Один раз заплатишь, будешь всю жизнь на крючке!
– Господи, сколько ее осталось, жизни-то…
– Я в ближайшее время помирать не собираюсь! Наверное, придется раскрыть нашу тайну…
– Нет! Лучше я задушу Дуську своими руками, а труп закопаю на даче!
– Ты говоришь ужасные вещи, но очень заманчивые…
– А если серьезно, милая, то придется отдавать Евдокии наши деньги. Тем более что «вариант Б» остается в силе, и она все сделает, как договаривались. Ради Левы и Диночки я согласна на все.
– Я тоже, я тоже согласна! Сука! Шалава! Воровка! Мразь!
– Осторожней с эмоциями, подскочит давление!
– Я выпила столько таблеток, что у меня уже ничего не подскочит. Может, приедешь ко мне, запьем наливочкой стресс?
– Лучше ты ко мне, у меня тут… ой!
– Господи, что еще?!
– Я вызвала массажиста на дом, и в данный момент он меня… массажирует. Сама понимаешь, после таких процедур трудно передвигаться.
– Боже, ты ведешь со мной разговоры о Дуське при массажисте?!
– Он нем, слеп, глуп и глух! У него работают только руки! – Ага, как у Дуськи. Ох, боюсь, дорогая, нам придется платить не только домработнице, но и этому рукастому.
– Так ты приедешь?
– Да! Чтобы придушить твоего массажиста!
– У меня есть чай и…
– Икра?
– Нет, печеночный торт.
– Ужас! Это же гора холестерина!
– Вкуснющая гора вкуснющего холестерина! Приезжай.
– Еду. Бай, милая!
– Бай-бай, дорогая.
В холле лежала собака. Огромная, грязная и лохматая.
Левин отшатнулся к двери, решив, что попал в чужую квартиру, но тут же вспомнил: мадам грозилась завести именно такую собаку – большую, злую, лохматую.
Судя по отсутствию шубы на вешалке, Дины дома не было.
– Черт! – крадясь вдоль стенки, Левин пошел на кухню.
Собака, подняв печальные глаза, зевнула и тихо рыкнула.
– Черт, черт!!! – Левин заметался между шкафами, отыскивая вазу, в которую бы можно было поставить букет синих ирисов. Он купил ирисы матери, купил неизвестно зачем, потому что собирался поздравить ее с наступающим Восьмым марта только по телефону. Но бабка-цветочница возле метро схватила его за рукав и не отпустила до тех пор, пока он не забрал у нее охапку вызывающе синих цветов.
– Вот увидите, ваша девушка будет в диком восторге! – крикнула ему бабка вдогонку, пересчитывая купюры красными, толстыми пальцами. Левин усмехнулся про себя. Он и представить себе не мог, что можно подарить такой букет Клэр. Для нее он был слишком простым, слишком дешевым и слишком синим.
А мать любила ирисы. Они напоминали ей послевоенную юность, непритязательные ухаживания и еще что-то, отчего у нее наворачивались слезы, но о чем она никогда не рассказывала, получая в подарок синие благоухающие букеты.
Левин заехал к матери, чтобы вручить цветы и поздравить с наступающим праздником, но не застал ее дома. Пришлось тащиться с цветами через весь город домой. Теперь ему предстоял еще один визит к матери, тягостное поздравление ее с праздником, выслушивание самых немыслимых советов, как ему дальше жить и что есть, а также наскоро поставленных диагнозов, среди которых обязательно были гастрит, простатит и нервное истощение. Впрочем, с последним диагнозом мама, пожалуй, была права.
Ваза нашлась – незнакомая и чужая, очевидно, из вредности мадам стала ставить свою посуду в его шкафы. А он из вредности поставил в вазу свои цветы.
