Книга Одержимые страстью - Кэмерон Доки

— Не позволю, — произнес нечеловеческий голос, от которого у Фиби побежали мурашки по коже. — Не позволю. Не позволю.

— Кто ты? — спросила Фиби дрожащим голосом.

И тут же поняла — человек в маске был тот самый, о котором говорила Шарлотта! Она осталась наедине с убийцей! Фиби задрожала, а призрак сделал еще один шаг ей навстречу и поднял нож, направляя лезвие ей в грудь. Фиби с трудом увернулась. Нож зацепил рукав ее рубашки и рассек его. У Фиби перехватило дыхание. Призрак не мог быть живым, но нож оказался настоящим! Она вспомнила обратное заклинание и принялась читать его. Призрак растаял без следа. И тут снизу донесся встревоженный голос Пайпер:

— Фиби? Что там у тебя творится?

— Ничего, — откликнулась та. Все тело дрожало, во рту пересохло.

Не стоит объяснять сестрам, что произошло. Все равно от них не будет толку, пока они не прекратят нападать друг на друга. Фиби закрыла дверь чердака трясущимися руками и направилась в свою спальню. Там она зажгла специальную свечу для медитаций и села на кровати в позе лотоса. Через несколько минут ей удалось расслабиться. Дыхание выровнялось, сердце забилось в обычном темпе.

«Во всем случившемся есть хотя бы один положительный момент, — сказала себе Фиби. Мой план худо-бедно, но действует. Теперь я точно знаю, что Шарлотта сказала правду. В комнате присутствовало четверо, и убийцей все-таки оказался неизвестный».

Теперь она радовалась тому, что пообещала помочь Шарлотте Логан. Все трое погибших должны упокоиться в мире. Нужно поведать людям правду о том, что произошло той ночью 1958 года.

Пусть даже если сама Фиби подвергнется смертельной опасности, правда должна восторжествовать.

Дилан заказал самый лучший столик в кафе «Русский холм». Отсюда открывался чудесный, будто на сувенирной открытке, вид. Огоньки Золотых Ворот сверкали в ночи, словно цепочка звезд.

Но их красота его совсем не волновала. И почему только смертные уделяют столько внимания обстановке?! Ведь все так эфемерно. Неужели они всерьез полагают, что проржавевший мост будет стоять вечно? Во всяком случае, Томаса интересовал совсем другой вид. Он взял бокал белого вина, поднял и слегка взболтал его. Посмотрел какое-то время на вертящуюся прозрачную жидкость.

В вине заиграли цветные блики, складывавшиеся в очень маленькую, но отчетливую картину.

Дилан увидел Прю Холлиуэл, лежавшую на кровати в своей спальне в ночной рубашке и читавшую книгу.

— Нет, нет, — произнес он тихо. — Не надо читать. Я могу найти для тебя более интересное дело на вечер.

Прю беспокойно заворочалась на постели, не в силах сосредоточиться на книжке, и неожиданно ощутила, насколько она устала. Мысли о Дилане и предстоящем назавтра свидании так и вертелись у нее в голове. Как Пайпер смеет утверждать, что имеет все права на Дилана лишь потому, что он играет в ее клубе, и она первой поговорила с ним? Можно подумать, ей принадлежат все, с кем она общается по телефону! «Ну уж нет! — подумала Прюденс, снова ворочаясь в кровати. — Разве бывает любовь с первого звука?» — «Не бывает, — ответила она себе с удовлетворением. — Зато все знают о любви с первого взгляда. И лишь по ней можно судить, кто кому принадлежит. Я докажу сестричке свои права на него. В конце концов, я увидела Дилана первым, нравится это ей или нет. А теперь Пайпер придется признать свое полное поражение».

Прюденс закрыла глаза и попробовала представить будущую сцену в РЗ. Она придет в своем лучшем платье. В том самом новом платье, в котором выглядит просто неотразимо. А Пайпер, проработавшая всю ночь, будет усталой, разбитой и вспотевшей. Дилан окажется посередине.

Затем повернется и подойдет к Прю. Возьмет ее за руки…

Турфантазия должна была бы закончиться, но она все продолжалась, выйдя из-под контроля. И уже за две минуты сладостный сон обратился в абсолютный кошмар.

Пайпер кинулась через зал и вырвала Дилана из ее любящих рук. «Нет!» — закричала Прюденс, открыла глаза и села на постели. От мыслей о Дилане кровь закипела у нее в венах. Она ни за что не отдаст Томаса сестре. «Нужно покончить с фантазиями сестры сейчас же, — решила Прю. — Субботняя ночь слишком важна для меня. У неё не должно остаться ни одного шанса».

Она откинула одеяло и встала с кровати. Схватила банку с колой, стоявшую на ночном столике, и сделала большой глоток. От жары у нее разыгралась жажда. Пройдя по коридору и ворвавшись в спальню Пайпер, она поняла, что сестры там нет.

«Конечно. Ее тут и быть не может, — поняла Прюденс. — Ведь Пайпер на работе. В своем клубе». Она с трудом заставила себя повернуться и собралась выйти из комнаты. Что тут делать? Но следующая волна ярости остановила ее. Если дело касается любви, все средства хороши. Обычные правила забываются. Она должна добиться, чтобы Дилан принадлежал только ей. А значит, ее совесть будет в любом случае чиста.

Прю начала тихонько обследовать комнату. Она и сама толком не знала, что ищет. Наверное, признаки каких-то нехороших намерений Пайпер. Скорее всего, она тоже задумала одеться получше к завтрашнему вечеру, когда Дилану предстоит решить, кого из сестер Холлиуэл он любит «Возможно, попадется счет за массаж лица и маникюр, — думала Прюденс, осматривая сумку, с которой Пайпер ходила по магазинам. — А может быть, она что-нибудь прикупила!»

Прю пересекла комнату и открыла дверцу стенного шкафа. Прямо спереди висело новое платье.

При виде тонкой белой кружевной ткани ее охватила новая волна ярости. Ведь она уже давно хотела иметь именно такое платье, продававшееся в ее любимом бутике. Но когда она зашла туда в последний раз, платья уже не было. Теперь все стало ясно. Мерзавка Пайпер специально устроила ей пакость! Прю потянулась к платью, совсем забыв, что сжимает в руке банку с колой. Целый каскад коричневой жидкости вылился на белые кружева. Прю отдернула руку. Еще одна струя жидкости брызнула в шкаф. Теперь было загублено не только белое платье, но и вся лучшая одежда Пайпер. Прюденс захлопнула дверцу и опрометью выскочила из комнаты. Когда она прибежала в свою спальню, сердце бешено колотилось.

«Что же я наделала? — подумала она — Ведь я не хотела портить одежду, правда? Все вышло нечаянно. Такое может с каждым случиться». Прю снова поставила банку на столик и завалилась на кровать, обхватив голову руками. «Что на меня нашло? Разве мое поведение нормально? Я всегда была чуткой и внимательной к окружающим. Никогда не думала, что буду поливать вещи сестры колой». Через секунду ее глаза закрылись, и она снова увидела Дилана.

Гордо встряхнула головой и подумала: «Что сделано, то сделано. Уже поздно сожалеть о сестричкиных платьях. И коричневые пятна означают, что я та единственная, кто останется с Диланом». Прю заулыбалась и стала осматривать свой собственный стенной шкаф. Что бы там ни придумала Пайпер, ей не удастся остановить ее. И завтра ночью фантазии станут реальностью.

Прю Холлиуэл окажется именно там, где должна быть, — в объятиях Дилана Томаса.