Книга Голос сердца - Салли Лэннинг

У них оказались лучшие места в зале. Стараясь не придавать этому особого значения, Агнес села и спрятала лицо в программке. Огни начали медленно гаснуть. Не в силах совладать с собой, Агнес одарила Гаролда полудетской улыбкой радостного предвкушения. Затем все ее внимание безраздельно поглотила сцена.

Завороженная Агнес не смогла определить, сколько времени длился спектакль. Она очнулась лишь после взрыва аплодисментов и криков «бис».

В ресторане, который оказался неподалеку, им оставили отдельно стоящий столик. Для Агнес музыка уничтожила все то мелочное и незначительное, что было между ними. В мягком свете свечей она наклонилась к своему спутнику и сказала:

— Спасибо, Гаролд… Нет, я не могу высказать это словами. Просто спасибо.

Он сказал как будто против воли:

— Ты не перестаешь удивлять меня, Агнес… Никогда не знаешь, как ты себя поведешь.

— Почему бы не принять меня такой, какая я есть? — спросила Агнес порывисто.

— Думаешь, с какой стати я встречаюсь с актрисой? Женщины не то, чем кажутся. А Нора этого не скрывает.

— Но ведь это меня ты пригласил на концерт, — заметила Агнес спокойно.

— Да… — Гаролд нежно снял пальцы Агнес с кожаной обложки меню, которое она держала в руках, и посмотрел на них так, словно их вид ему что-нибудь говорил. Затем резко выпустил ее руку. — Давай закажем что-нибудь.

— Гаролд, тебя обидела женщина, когда ты был молод? — Агнес вовсе не собиралась задавать подобный вопрос. И сейчас почувствовала, как забилось сердце в ожидании ответа.

— Рекомендую утку в винном соусе, — сказал Гаролд.

Когда официант снова подошел к ним, она сделала заказ и переключилась на другие, более безопасные темы, снова обнаружив в Гаролде умного и внимательного собеседника. Они выпили бутылку отличного вина. После чего Агнес с превеликим удовольствием отведала шоколад по-венски.

Подняв взгляд, она увидела, что Гаролд изучает ее своими темно-синими совершенно непроницаемыми глазами. Ощутив легкое беспокойство, она внезапно сказала:

— Пора идти. Мне завтра рано вставать. Или ты хочешь еще кофе?

— Нет, я тоже готов уйти. — Он потребовал счет, быстро расплатился и встал.

Разумеется, у выхода из ресторана их ждал Генри; они ехали домой в полнейшей тишине. Я переела, подумала Агнес мрачно. И еще в одной вещи она была уверена: ей не придется придвигать тяжелый секретер к двери. Гаролд почти не прикоснулся к ней за весь вечер, не говоря уж о поцелуе.

Гаролд открыл дверь, пропустил ее вперед.

— Это был чудесный ужин, спасибо, Гаролд. А теперь я…

С этими словами Агнес повернулась к нему. Но тут он привлек ее к себе, провел пальцами по лицу, как слепой, пытающийся убедиться, что она настоящая. Затем поцеловал в приоткрытые губы с яростью хищника.

Со вздохом облегчения и острого наслаждения Агнес поняла, чего ей хотелось весь вечер. Когда же она ответила на поцелуй, провела рукой по его решительному подбородку, запустила пальцы в густые темные волосы, то остатки мыслей улетучились. Гаролд оторвался от Агнес, только чтобы скользнуть губами по шее и вниз, до ложбинки между грудями…

После Агнес с трудом могла сообразить, как они добрались до спальни. Она помнила только, как увидела его обнаженным — стройное, мускулистое тело, до боли знакомое, и все же совершенно чужое. И еще, как Гаролд едва слышно пробормотал:

— Ты предохраняешься, Агнес? В прошлый раз я забыл спросить.

— Да… Ох, Гаролд, пожалуйста…

— Значит, тебе нравится? Скажи, что нравится, Агнес.

— Да, да, неужели ты не чувствуешь? — простонала она, раскрываясь навстречу ему, как роза навстречу солнцу.

Они занимались любовью всю ночь и не могли насытиться друг другом. На рассвете изнеможенная Агнес заснула в объятиях Гаролда, а проснулась от мерзких звуков радио. Она распахнула глаза.

Гаролд смотрел на нее, опираясь на локоть. Агнес сонно улыбнулась ему.

— Неужели уже утро…

Он не улыбнулся в ответ. Серый утренний свет лился сквозь занавески, обрисовывая его скулы, мощную линию плеч. Темно-синие, как ночное небо, глаза были как всегда непроницаемы. Подавляя легкое беспокойство, Агнес спросила:

— Сколько времени?

— Тебе лучше встать. Генри подъедет через полчаса.

Гаролд казался совершенно чужим, отстраненно-холодным.

— Что случилось? — спросила Агнес.

— На этот раз ты не убежала посреди ночи.

Агнес показалось, что под ребра ей всадили нож.

— Я не понимаю… О чем ты?

— На этот раз все было так, как я хотел. — Его голос стал более жестким: — Как ты смела уехать из «Максвелл-холла» даже не попрощавшись?

Нож вошел в сердце.

— И то, что мы занимались любовью этой ночью, было всего лишь местью? — слабо прошептала Агнес.

— Занимались любовью? Мы не любим друг друга, Агнес! — резко сказал Гаролд. — Так что не называй этим дурацким словом то, что мы делаем в постели.

Она в ужасе отшатнулась от него.

— Премьера, ужин в ресторане… весь вечер были просто ловушкой?

— Я хотел, чтобы ты оказалась в моей постели… на моих условиях.

— На твоих условиях, — повторила Агнес тупо. Ей казалось, что она истекает кровью. На какое-то безумное мгновение мелькнула спасительная мысль, что она спит и видит кошмарный сон.

Но, увы, это был не сон. Гаролд обманул ее. Затащил в постель из чувства мести.

— Это ты называешь приручением, да? — Агнес почудилось, что ее голос прозвучал как из-под земли.

На его щеке дернулась мышца.

— Поспеши, а то опоздаешь на самолет.

Каждая клеточка тела Агнес отзывалась болью, глаза горели от непролитых слез. Но, твердо решив не плакать при Гаролде, она нашла убежище в гневе.

— Не опоздаю: уж больно не хочется, чтобы тебе пришлось снова беспокоить президента компании. Да ты манипулятор, Гаролд! Я ненавижу тебя. И презираю себя за то, что позволила играть собой. За то, что спала с тобой. На любых условиях.

В одно мгновение Агнес оказалась на ногах, совершенно не стесняясь своей наготы.

— Но этому больше не бывать!

— Стоит мне поцеловать тебя, и ты снова переспишь со мной.

— Ты получаешь удовольствие, занимаясь любовью с женщинами, которые ненавидят тебя?

Гаролд вскочил.

— Я не верю в любовь! — закричал он. — Любовь движет миром? Не смеши меня! Знаешь, что такое любовь, Агнес? Это коммерция, это деньги, просто деньги! Благодаря ей продаются цветы и духи, строятся романтические курорты — я немало об этом знаю. Мне принадлежит парочка таких предприятий, и я зарабатываю на этом хорошие деньги! Но все это основано на мифе. Нас соединила похоть — и ради Бога, прекрати называть это как-нибудь еще!