Книга Ангел является дважды - Элизабет Бартон

– Мисс Орбисон!

Голос секретарши прорвался сквозь приятную задумчивость Аманды. Она включила громкую связь и спросила:

– В чем дело, Молли?

– К вам мистер Чейз.

Аманда поджала губы, вспомнив о неприятной обязанности, и ее лицо вмиг стало строгим.

– Пригласите его.

Решение, которое она приняла, было единственно правильным, и только после его исполнения Аманда могла честно принять управление корпорации.

Короткий стук, быстрые, энергичные шаги, и вот исполнительный директор компании Хью Чейз предстал перед Амандой со своей фирменной улыбкой английского денди.

– Аманда, может, я буду последним, кто это сделает, но позвольте мне поздравить вас с вступлением в нашу большую семью. – Он показал желтые зубы, сопроводив улыбку похотливым взглядом.

Аманда, вставшая, чтобы приветствовать Чейза, увидев хищный блеск в его глазах, невольно отступила назад, к своему столу.

Нет, постой, остановила она себя, ты не можешь, не должна бояться его. Пусть ты ослепнешь от его улыбок, но больше ни шагу назад. Это твоя корпорация, а не его.

– Я удивлена, что вы считаете людей, которые находятся в вашем подчинении, своей семьей, – холодно усмехнулась она. – Своей семье вы вряд ли стали бы так открыто гадить.

– Аманда, вы, наверное, оскорблены тем, что я действовал без вашего ведома, но обстоятельства вынуждали меня пойти на это, – начал оправдываться Чейз, явно все еще надеясь на благополучный для себя исход… – Требовалось незамедлительное волевое решение, и я взял на себя ответственность, полагаясь на то, что вы правильно расцените мой поступок.

– А знаете, Хью, вот в этом мы с вами схожи. Я тоже горячая сторонница волевых решений и необходимости отвечать за них. Можете считать, что я, как вы и надеялись, правильно расценила ваш поступок.

– Значит, инцидент исчерпан! – просиял Чейз. – Я могу идти?

– Я вас более не задерживаю, – мило улыбнулась Аманда. – Можете быть свободны прямо сейчас. Это мой подарок. Вам произведут расчет в ближайшие дни с учетом всех надбавок и премий. До свидания, Хью, и спасибо за вашу преданность интересам компании.

Чтобы избавить себя от колючих молний, которые метал раздавленный и озлобленный Чейз, Аманда прошла мимо него и распахнула дверь в приемную.

– Сделайте одолжение.

Он двинулся к двери, но, вместо того чтобы выйти, взялся за ручку и вновь захлопнул дверь. Аманда инстинктивно вжалась в стену и, стараясь, чтобы голос не дрожал, спросила:

– Что-то еще?

– Да! – рявкнул Чейз и вплотную подошел к Аманде. – Когда ваш отец назначил меня исполнительным директором, он обещал, что я уйду из корпорации только вместе с ним.

Качнувшись в сторону Чейза, Аманда обманчиво ласково положила руку ему на грудь и прошептала:

– Он ушел. Теперь ваша очередь. Настоящий мужчина держит свое слово.

– Я мужчина, и вы как нельзя лучше почувствуете это сейчас.

Чейз резко схватил Аманду за руки и навалился на нее всем своим весом. Пылающее не то от ненависти, не то от неистового желания его тело по-мужски красноречиво выражало свое отношение к восхитительной женщине. Соприкоснувшись с нею, Чейз за-дрожал и начал искать ее губы.

– Отпустите меня немедленно, если вас не привлекают пейзажи в клеточку и пижамы в полосочку, – прошипела Аманда.

Слова Аманды произвели на обезумевшего Чейза отрезвляющее действие. Выпустив ее, он одной рукой больно сжал ее скулы и сказал:

– Решила, что можешь запросто выставить меня за дверь? Я с тобой еще поквитаюсь, маленькая выскочка.

Он отдернул руку и стремительно вышел.

Аманда подвигала челюстью, щеки и подбородок горели от боли. Хотелось запереться в душе и включить горячую воду. Длинные обнимающие струи будут сбегать по телу, смывая омерзительные прикосновения Чейза с кожи и его грязные слова из памяти.

Она опустилась в кресло, прикрыла глаза, потом взяла со стола фотографию отца и сказала:

– Как же плохо я знала тебя, папа! Как много мне еще предстоит понять!

14

Рой Доллан, приняв рабочий инвентарь у старшего смены, шел по длинному коридору и насвистывал веселенький мотивчик. Перед собой он правой рукой толкал тележку, уставленную чистящими средствами, рулонами туалетной бумаги, бутылками с жидким мылом и баллончиками освежителя воздуха. Левая рука Роя отвечала за ведро, катящееся позади него на колесиках, с водой и шваброй, которая, как ему сперва почудилось, вмонтирована в ведро.

Заниматься уборкой в первую смену вопреки просьбе ему не разрешили. Утро и обеденное время целиком принадлежало женщинам, имевшим преимущество перед мужчинами, потому что на их плечах было материнство и дом. Мужчинам отводилось вечернее время суток, их трудовые часы начинались после окончания рабочего дня и ухода всех сотрудников.

Кроме мытья пола на двух этажах, каждый уборщик должен был очищать корзину для бумаг, обновлять полотенца и следить за наличием мыла в туалетных комнатах.

К третьему рабочему дню в новой должности Рой перестал путать шампунь с жидким мылом и научился на ощупь отличать степень мягкости туалетной бумаги, предназначенной для туалетов на разных этажах. В работе мойщика полов и пожарного Рой усматривал некую преемственность: вода сплачивала представителей обеих профессий, и конечной целью в том и другом случае было избавление. От огня или от грязи – не суть важно. Впрочем, труд уборщика Рой все-таки считал более кропотливым и опасным. После падения на скользком полу в женском туалете он был готов убеждать в этом любого, кто скажет, что уборщиком может быть всякий.

Рой был новичком в компании, и в течение первого испытательного месяца ему было запрещено подниматься на этаж, где располагались кабинеты руководства компании. Вживаться надолго в роль уборщика Рой не рассчитывал, поэтому поиски Аманды или женщины по фамилии Линдсей предстояло уложить в две недели.

И ему даже не пришлось вскрывать базу данных корпорации. Всю нужную информацию ему на блюдечке преподнесли коллеги по ведру и швабре Тим и Дилан. В первый же вечер Рой узнал, что владелец «Орбисон тойз» «был мужик что надо и без фанаберии». Неоднозначной фигурой была мать Джеральда, Мари Дюваль. Она пять или шесть раз была замужем, отчего ее состояние увеличилось в пять или шесть раз. Когда Джеральд слег с воспалением легких, шестидесятивосьмилетняя Мари встала во главе компании, и все два месяца ее кабинет благоухал от нескончаемых букетов. Их несли и несли каждый день, пока ее не сменил поправившийся сын. Мари любила внучек, раздаривая им свою антикварную мебель и драгоценности. Чего ей всегда недоставало, так это времени. Она непрерывно путешествовала, попутно покупая дома, встречаясь с новым кавалером и участвуя в танцевальных марафонах.

Старшая дочь Джеральда Сьюзен, вице-президент компании, по словам Тима и Дилана, была «занудливой, мстительной стервой», а младшая дочка – «чудо как хороша». И первое, что она сделала, возглавив компанию, прогнала взашей исполнительного директора Чейза – «похотливого взбесившегося от власти типа», не дававшего проходу ни одной женщине, имевшей стройные ножки.