Книга Ставка лоха - Джеймс Суэйн

Рико улыбнулся.

— Молодчина.

Такая была сделка. И Кэнди она вполне устраивала, пока не случилось нечто странное.

После карнавала в Дэйви они отправились в бунгало Найджела гостиницы «Делано» в Саут-Бич и занялись безумным сексом. Кэнди не отпускала плюшевого панду, пока Найджел трахал ее. Потом он заказал обслуживание в номер.

В гостинице был потрясающий ресторан, и они ели омаров и пили шампанское в банных халатах под песни Джошуа Редмена, включенные на полную мощность, поскольку Найджел был туг на ухо с тех пор, как стал ударником. Обычно Кэнди терпеть не могла громкую музыку, но в тот вечер не возражала. Звуки обтекали их разгоряченные тела, словно песни сирен.

Потом, не переодевшись, они вышли на улицу. Луна висела над горизонтом и казалась раз в десять крупнее обычной. В ста ярдах от них постояльцы ужинали в патио. Кэнди и Найджел ушли к краю гостиничной территории, подальше от шума. На небе было мало звезд. Кэнди долго вглядывалась, пока нашла созвездие, название которого знала.

— Смотри, — сказала она, указывая пальцем.

— Куда? — не понял Найджел, щурясь.

— Ну вон же.

— А, — отозвался он через несколько секунд. — Вижу.

— Знаешь, что это?

— Нет.

— Малая Медведица. Такой ковшик с маленькой ручкой.

— Попрошу без оскорблений.

— А?

Он повернулся и распахнул халат, показав свой круглый английский живот и некрупную мужскую гордость под ним. Кэнди зашлась от смеха.

Вот тогда-то и произошло нечто странное. Член Найджела был невелик, впрочем, как и у большинства мужчин. Вот только большинство мужчин пытались доказать обратное. А Найджел хотел сказать, что ему плевать на это, если ей плевать. Он подшучивал над своим небольшим членом.

Но для Кэнди это не было шуткой. Всю жизнь она искала мужчину, который станет говорить ей правду. И не важно, что он толст, лыс или у него маленький член, если он признает это. Ей требовался мужчина честный и не витающий в облаках. Таких ее мать называла полными ведерками.

И ее полным ведерком стал Найджел Мун.

10

— Ты говорила о Жаке, когда нас перебили, — напомнил Валентайн Мейбл следующим утром, пытаясь вернуться к делам. Часы показывали половину девятого, и его соседка уже сидела в офисе у телефона.

— Он звонил вчера, весь на нервах, — начала Мейбл. — Жак проверил шкафчики сотрудников, как ты велел, но ничего из тех предметов, которые ты перечислил, не нашел. Ни наждака, ни дрели, ни быстросохнущего цемента. Он решил, что ты ошибся и никто из его дилеров не подтачивает кости на столах крэпса.

Валентайн успел заказать завтрак в номер. Кусочек тоста удалился о тарелку.

— Это Жак тебе сказал, что я ошибся? Да что этот безмозглый мешок с дерьмом…

— Тони, нельзя так говорить.

— Ладно. Он не безмозглый.

— Тони!

— Его казино теряет деньги. И у него хватает наглости говорить, что я ошибся.

— Просто он расстроен.

— Перезвони ему. Пусть составит опись всего, что лежит в этих шкафчиках. Один из его сотрудников подправляет кости. И я узнаю, кто это.

— Ты в этом уверен? — уточнила Мейбл.

— На сто процентов. И можешь передать Жаку — если я ошибся, верну ему деньги.

Мейбл помолчала. Валентайн поднял тост и откусил. Край подгорел и отдавал паленым. Но он все равно его съел.

— Ты что, правда отдаешь ему все деньги, если ошибся?

— Я не ошибся. Один из его сотрудников подправляет кости. Поэтому казино потеряло полмиллиона баксов.

— А разве не может игроку просто повезти? Всяко бывает.

Если бы это сказал кто-то другой, Валентайн просто расхохотался бы в трубку. Однажды в Атлантик-Сити полоумный компьютерщик попался на том, что мошенничал с кено.[18] Он пользовался программой, которая предсказывала выигрышные номера. Когда ему надели наручники, компьютерщик спросил полицейского:

— Как вы догадались, что я мухлюю?

— Легко, — ответил полицейский. — До вас никому не удавалось сорвать джекпот в кено.

Иногда игрокам везет. А еще иногда в людей ударяет молния. Вероятность того, что два этих события произойдут, примерно равная.

Попрощавшись с соседкой, Валентайн позвонил Биллу Хиггинсу.

Будучи главой Комиссии по игорному бизнесу Невады, Билл управлял мощной командой из четырехсот агентов, которая наблюдала за всеми казино и игорными заведениями Невады. Валентайну ответила голосовая почта. Он вспомнил, что на Западном побережье время отстает на три часа и оставил сообщение.

Валентайн решил спуститься вниз и пройтись. Уже стоя у двери, он бросил взгляд на пленку с записью Джека Легкоступа, лежавшую на стуле. Ему не давало покоя то, что Легкоступ помог игроку выиграть восемьдесят четыре кона подряд. Это какое-то сверхъестественное мастерство.

Валентайн раздумал гулять и просмотрел кассету на видеомагнитофоне в номере. Легкоступ оказался тощим индейцем лет двадцати восьми, отлично управлявшимся с картами. За его столом сидели престарелый хиппи и льнувшая к нему симпатичная рыжеволосая девушка. Легкоступ раздал карты. Хиппи сыграл семь конов и во всех выиграл.

— Ха! — воскликнул Валентайн.

Легкоступ снова раздал карты. И хиппи снова выиграл. И так еще десять раз. И то, что ставка была ограничена десятью долларами, никак не умаляло самого подвига. У стола собралась толпа, аплодировавшая и подбадривавшая игрока. Рыжеволосая девушка вела себя так, словно собиралась трахнуть хиппи прямо здесь — в зале даже воздух казался наэлектризованным.

Валентайн вытащил из мини-бара диетическую колу — этот напиток был одной из его вредных привычек. Он перемотал пленку и посмотрел ее еще раз. Когда она закончилась, колы уже не осталось, а сам Валентайн почесывал в затылке.

Джек Легкоступ завел его в тупик.

В галерее гостиницы «Фонтенбло» располагался неплохой магазин сувениров. Валентайн положил на прилавок две колоды карт «Я люблю Майами». Кассирша с прической, напоминавшей слоеный пирог, пробила чек.

— Пятнадцать долларов девяносто восемь центов, пожалуйста.

— А почем они?

— Семь пятьдесят за штуку плюс налог.

— Да это же грабеж средь бела дня, — возмутился Валентайн.

Она уперла руку в бедро.

— Так возьмите одну.

— Но мне-то нужны две.

— Пятнадцать долларов девяносто восемь центов, пожалуйста.