Книга Всё возможно - Люси Эллис

— Как я могу отдыхать! Мой брат… — начала Ава.

— …еще совсем недавно тебя не заботил, — прервал ее Жанлука. — Иначе ты ответила бы на его звонки.

Ава оторопела.

— Откуда ты знаешь?

— Я много чего знаю, дорогая, и догадываюсь, что столь резкая перемена твоего отношения к семье так или иначе связана со мной. А раз уж мы путешествуем вместе, будь добра, составь мне приятную компанию.

Ава не нашлась что ответить. Она последовала за ним, укрываясь от палящего солнца, в прибрежный сад, утопающий в цветах. Он мог бы найти себе компанию по душе. «Как только я получу назад свои вещи, — решила Ава, — тут же уберусь подальше из этого места и поеду к Джошу. Его высочество и опомниться не успеет».

— Тебе не сойдет это с рук, слышишь? — бормотала она, неуклюже переступая через выступающие из песка корни деревьев. — Притащил меня сюда как какую-то наложницу…

— Тебе правда следует унять свои фантазии, Ава, — сказал Жанлука, не оборачиваясь. — У меня деловая встреча.

— А как насчет моих дел? О них кто позаботится? Это просто невероятно.

Жанлука резко повернулся.

— Ты в отпуске или нет?

Ава старалась оторваться от его манящих глаз. Он выглядел полностью расслабленным, привыкшим держать все под контролем, а она…

— Да, в отпуске, который ты мне всячески стараешься испортить. Почему?

Он вскинул бровь в немом вопросе, но Аву было уже не остановить.

— Если кому и надо унять воображение, то только тебе. Принял меня за одну из охотниц за мужскими кошельками! Тебе и в голову не приходило, что кто-то может заинтересоваться тобой, независимо от банковского счета? Мне жаль тебя.

Жанлука лишь пожал плечами.

— Ты критиковал мой гардероб, как будто сейчас не двадцать первый век, когда девушка одевается для себя, а не для мужчины.

— Видно, ты слишком усердно следуешь этому правилу.

— А как ты вел себя вчера? Вспомни, ты обвинял меня во всех грехах, говорил, что я слежу за тобой.

— Я осторожен, — просто ответил Жанлука.

— А еще ты читал мне нотации по поводу случайных связей, хотя сам далеко не однолюб! Да тебе сам Джеймс Бонд позавидует по количеству несчастных женщин.

— Ни одна из них не жаловалась, но продолжай, я прервал тебя, — ответил он сухо.

— Думаешь, я не вижу, что ты на самом деле кипишь от злости? Мужчины любят ушами не меньше, чем женщины.

— Откуда тебе знать, как любят мужчины, cara? — парировал Жанлука. Он скрестил руки на груди. — Давай расскажи мне.

Ава вдруг пожалела, что не переспала с сотней парней за эти годы. Возможно, она нерационально использовала свое время, встречаясь с унылым, скучным Бернардом, выстраивая бизнес национального значения.

— Да как ты смеешь? — только и вырвалось у нее. — Я не собираюсь обсуждать свою интимную жизнь с таким, как ты.

Жанлука сделал вопросительный жест, словно понятия не имел, к чему она клонит, и отвернулся.

«Посмотри на меня», — вдруг пронеслось в голове у Авы. Почему она ведет себя как дура последние два дня?

— Ты мог бы мне многое рассказать, не сомневаюсь. Однако учти, ты ошибаешься, полагая, что не количество разбитых сердец украшает мужчину. Чем больше женщин ты оставляешь позади себя, тем более уязвимым становишься. Стоит какой-нибудь красотке похлопать ресничками перед тобой, и ты уже не можешь остановиться.

Глаза его сузились.

— Кажется, именно этим ты и занималась вчера ночью, и все же я не попался на крючок.

Его слова пронзили Авино сердце, словно клинок, но вслух она сказала лишь:

— Какое счастье!

Жанлука наклонился к ней, и Ава почувствовала теплое дыхание на своей шее.

— Отнюдь нет, дорогая, — прошептал он и, резко повернувшись, зашагал прочь.

Какое право он имеет обижаться? Она тут потерпевшая сторона. Вся злость, разрывавшая Аву, улетучилась в одно мгновение.

Жанлука ждал за ведущей дальше в горы калиткой. Теплое южное солнце освещало тропу, но внимание ее было сосредоточено не на окружающих красотах.

— Я не пыталась соблазнить тебя, — крикнула она ему вслед. — И ресницами не хлопала…

— Как скажешь.

— Возможно, я слегка перепила, но ничего подобного не было, — пролепетала Ава.

— «Перепила» — это верно сказано.

— О, ты такой джентльмен!

— Да, так и есть, — согласился Жанлука, не сбавляя темпа. — Я не воспользовался твоим положением, Ава. Только не говори, что ты разочарована. Понятия не имею, чего ты добивалась. Есть два варианта: или ты надеялась, что я поведу себя как бабник, которым меня считают, или просто напилась настолько, что было уже все равно. Оба, как видишь, не в твою пользу.

Аве пришлось чуть ли не бежать, чтобы угнаться за ним.

— Все было совсем не так…

— Достаточно, — прервал ее Жанлука. — Если хочешь поговорить об этом, обратись к психоаналитику. Кажется, так поступают женщины вроде тебя?

— Что ты имеешь в виду?

— Нервные и неудовлетворенные, я хотел сказать.

* * *

Плейбой. Повеса. Раб плотских желаний. С чего, черт возьми, она взяла все это?

«Стоит какой-нибудь красотке похлопать ресничками перед тобой», — где-то он уже слышал подобные слова.

Его отец говорил то же самое, точнее, кричал, брызжа слюной. Жанлука тогда собирался продлить контракт со сборной и не имел ни малейшего желания поступать на военную службу. Он только входил во вкус — все женщины Рима готовы были отдаться ему.

Кажется, тогда уже проявились первые признаки болезни, но Жанлука не предал значения ни слегка неестественному цвету кожи отца, ни гримасам боли, изредка проявляющимся на его лице. Не будь он столь слепым, мог бы тогда обнять старика, усадить его в кресло и сказать все, что тот хотел услышать. Он мог бы сразу обратиться к специалистам, но не стал, и груз вины, снедающей его, будет с ним до конца дней. Своими словами Ава Лорд вновь пробудила это ужасное чувство.

Жанлука оставил ее у подножия тропы, не желая продолжать путь вместе, по крайней мере, до тех пор, пока не остынет немного. Кроме того, девушке с боязнью высоты нечего там делать. Жанлука стянул чехол с мотоцикла и взобрался на него, легко перекинув ногу через сиденье.

Брезентовый мешок — и концы в воду. Так бы поступили с этой дамочкой его сицилийские предки. Он же должен придумать нечто более изощренное.

Постоянные перепалки с девушкой — это не то, к чему он привык. Он тысячи раз наблюдал за ссорами родителей и знал, как сложно выйти победителем из подобного спора. Однако было нечто в его словесной борьбе с Авой, что неизменно заводило его, не позволяя остановиться.