Книга Говорят, под Новый год... - Юлия Монакова

Самое удивительное, что Татьяна вовсе не была роковой дамой, разбивающей сердца направо и налево. Кавалеров у неё практически не водилось, несмотря на весёлый нрав и лёгкий характер. В то время, как её одноклассницы на школьных дискотеках уже вовсю обжимались по темным углам с мальчишками, она лишь скромно подпирала стеночку – никто не приглашал её танцевать. Дело в том, что Татьяна была пышечкой – очень симпатичной, но всё-таки с явным лишним весом. А среди её сверстников ценились другие каноны красоты. Татьяна пробовала худеть – заниматься спортом, бегать по утрам, сидеть на всевозможных модных диетах… Вес уменьшался на пару килограммов – и почему-то совсем не в тех местах, где это реально было необходимо, но стоило ей дать слабину – и всё возвращалось. Постоянно держать себя в узде (падать в голодные обмороки от вида шоколадных конфет или булочек и насиловать себя физическими упражнениями) ей вскоре надоело, и она махнула рукой на свои формы – ну что ж, какая есть… Тем более, мама и бабушка уверяли девочку, что всё это пустяки – мол, найдётся человек, который полюбит тебя именно такой пышечкой, в этом и есть твоя прелесть.

Все десять школьных лет Татьяна Тимохина была тайно влюблена в одноклассника Андрея Лазарева, но он не замечал этого, поскольку являлся верным пажом своей лучшей подруги Юльки Князевой. Татьяна не смела нарушать идиллию и робко любила Андрея издали – ей было этого достаточно. Она сидела позади парочки и все уроки напролёт сверлила взглядом обожаемый русый затылок. Иногда, если он оборачивался к ней – попросить цветную ручку или ластик – она обласкивала взглядом любимое лицо и молча протягивала желаемое, не в силах выдавить из себя хотя бы короткую фразу типа «возьми, пожалуйста» – настолько была смущена. Именно из-за её молчаливости тайная страсть никем в классе не была замечена и разгадана, и классических насмешек Татьяна избежала. Сам Лазарев, пожалуй, изрядно удивился бы, если бы узнал о её чувствах.

Впервые по-настоящему приблизиться к Андрею ей удалось на выпускном вечере. Он пребывал в печали, рассорившись в пух и прах со своей дамой сердца. Причину конфликта Татьяна не знала, но факт оставался фактом – Лазарев и Князева держались поодаль друг от друга, подчёркнуто стараясь не пересекаться взглядами. Набравшись храбрости (глотнув предварительно шампанского), она пригласила Андрея потанцевать, и тот рассеянно согласился. Во время танца Татьяна несла всякий вздор от волнения и сама приходила в ужас от собственного бреда, но не могла остановиться, потому что неловкое молчание смущало бы её ещё больше. Слава богу, мысли Андрея явно витали где-то далеко, поэтому он почти не вслушивался в бурный монолог своей партнёрши. Наконец, музыка закончилась. Никакого ожидаемого счастья совместный танец Татьяне не принёс и, глубоко разочарованная, она вновь отправилась подпирать стеночку, попутно цапнув со стола первый попавшийся бутерброд – ей необходимо было немедленно заесть свой позор.

– Вау! – услышала она вдруг восхищённый возглас и, подняв голову, встретилась взглядом с незнакомым парнем. На вид он казался явно старше Татьяны, но точно не был учителем, поскольку всех школьных педагогов она знала в лицо, даже если они не преподавали в её классе.

– Вы просто роскошны, мадемуазель! – сообщил он ей без церемоний. – Мне кажется, я ещё никогда в жизни не встречал такую красавицу, как вы…

«Издевается?» – зыркнув на него исподлобья, подумала Татьяна, не избалованная мужскими комплиментами. Но взгляд незнакомца был чист и ясен, ни тени насмешки.

– Угостите? – он кивнул на добытый ею бутерброд. Татьяна побагровела, словно её застали на месте преступления, но всё-таки протянула ему хлеб с колбасой. Незнакомец заботливо разломил бутерброд пополам и принялся с аппетитом жевать свою долю, а затем любезно принёс Татьяне сок, чтобы запить сухомятку. Она не успела даже опомниться, как обнаружила, что уже танцует с этим странным типом под трогательную песню «Without You» Мэрайи Кэри – как говорили её сверстники, медляк.

Оказалось, он был старшим братом Татьяниной одноклассницы Веры Гришиной. Он пришёл к сестрёнке на выпускной бал вместо родителей, которых в эти дни не было в городе. Звали его Артём, и на тот момент ему исполнилось уже целых двадцать пять лет – что в глазах выпускницы школы практически приравнивалось к старости. К тому же он был бизнесменом, владельцем собственной компании недвижимости, и это обстоятельство придавало ему ещё больше веса и значимости.

Артём танцевал с Татьяной медляк за медляком, постоянно забрасывая её щедрыми комплиментами – выходило у него это легко и совсем не пошло. Он и в самом деле пленился огненной гривой её волос, задорной улыбкой, золотистыми озорными веснушками и чистыми голубыми глазами. Она казалась ему самой весной – такой же юной, наивной и свежей. Смешно, что взрослый мужчина так потерял голову от сопливой девчонки, но весь его опыт общения с девушками просто померк перед солнечным обаянием этой прелестной школьницы.

Завершилось всё тем, что под конец выпускного Татьяна просто сбежала от компании однокашников вместе со своим новым знакомым. Взявшись за руки, они бесцельно бродили по пустынным улицам города, встречали рассвет, стоя на берегу Невы; дружно ждали, когда будут сводить мосты, разговаривали, разговаривали, разговаривали… Самое поразительное, что он не допускал никаких вольностей – не пытался её лапать или даже просто поцеловать, и Татьяну это восхищало ещё больше.

Через месяц после знакомства – в день, когда Татьяна поступила в институт – Артём сделал ей предложение. Она не раздумывала ни секунды. Ей вообще страшно льстили ухаживания взрослого мужчины, и она был влюблена в него по уши ещё с того самого утра, когда они вдвоём встретили рассвет на Неве.

Их роман вызвал бурное недоумение с обеих сторон – и у Тимохиных, и у Гришиных. Мама и бабушка Татьяны подозревали несчастного во всех смертных грехах, справедливо вопрошая: а всё ли с ним в порядке, и не извращенец ли? И, загибая пальцы, они перечисляли всего его «недостатки» и свои подозрения: двадцать пять лет – а всё ещё холостой, и в длительных отношениях замечен не был, тут что-то явно нечисто, симпатичный, образованный, успешный, из хорошей семьи – и вдруг пленяется старшеклассницей, к тому же, не самой красивой, чего уж там!

– Вот спасибо, – обижалась Татьяна. – Столько лет вы твердили мне, что когда-нибудь найдётся человек, который полюбит меня такой, какая я есть – а когда он, наконец, появился, вы начинаете внушать мне, что влюбиться в меня просто невозможно!

– Не передёргивай, – мама страдальчески заламывала руки. – Мы же волнуемся за тебя, боимся… А вдруг он разобьёт тебе сердце?

– Уже разбил, – счастливо и беззаботно улыбалась в ответ Татьяна.

– А если он… Это самое, как его… Гомосексуалист? – округляя глаза от священного ужаса, спрашивала бабушка звенящим шёпотом. – Вот и использует тебя как прикрытие…

– О, господи, – Татьяна демонстративно закрывала уши руками и зажмуривалась.

В семье Артёма тоже то и дело вспыхивали бурные дискуссии по поводу предстоящей женитьбы.

– Сынок, подумай хорошо, – увещевала мать. – Ну она же совсем девочка, глупая, неопытная… Элементарно – о чём вы с ней будете разговаривать? У вас даже нет общих интересов, общих тем для разговора. Ты уже вовсю читал Марка Твена и Экзюпери, а она ещё пачкала пелёнки!