Книга Фунт плоти - Софи Джексон

Воздух напрочь не желал проталкиваться в его легкие. Стены помещения надвигались на него, а вместе с ними наваливалась паника. Картер не мог поверить, и это неверие, точно клещами, сжимало ему горло. Он задыхался.

Почуяв неладное, Джек опустился на колени и стал тормошить Картера.

– Вы о ком, Уэс? – допытывался Джек. – Уэс, скажите хоть слово. О ком вы сейчас говорили?

– Это не может быть она, – пробормотал Картер.

– Кто? Мисс Лейн?

– Нет, – ответил Картер, едва замечая, насколько испуган его консультант. – Она не мисс Лейн. Она…

– Кто? – спросил Джек, впиваясь Картеру в плечо.

Картер поднял голову, но его глаза не видели консультанта. Его зрение заволокло пеленой воспоминаний, настолько осязаемых, что он мог их потрогать.

Густые вьющиеся волосы. Голубое платье. Револьверные выстрелы. Крики.

Картер схватился за руку Джека. Он цеплялся за собственную жизнь. Ему требовался якорь, что-то, что удержит его, иначе он распадется на куски. Теперь к его горлу подступали рыдания.

Картер перестал ощущать себя сильным, насмешливым, высокомерным двадцатисемилетнем парнем. Он снова был одиннадцатилетним мальчишкой, насмерть перепуганным, отчаянно нуждавшимся хоть в чьей-то любви. А сейчас он с таким же отчаянием пытался спасти жизнь маленькой, окаменевшей от страха девчонки.

Картер хотел ответить Джеку. Он старался это сделать. Он хотел рассказать консультанту все. Хотел попросить, чтобы Джек увел его отсюда, пока он окончательно не потерял рассудок. А может, это вовсе и не потеря рассудка? Может, именно так себя чувствует человек перед смертью?

Память Картера была похожа на прорванную дамбу. Воспоминания хлестали через край, но, в отличие от водных струй, каждое фейерверком взрывалось у него в мозгу, плясало перед глазами, эхом отзывалось в ушах. Картер сидел с опущенной головой и плотно закрытыми глазами. Рука намертво впилась в лацкан пиджака Джека, сминая шерстяную ткань. Больше всего Картеру сейчас хотелось успокоиться, расслабиться и вернуться в мир, где он – взрослый человек. Не получалось. Он злился на себя, хватая ртом воздух и задыхаясь.

Боясь, что сейчас горло окончательно сожмется и он умрет от удушья, Картер прижался потным лбом к плечу консультанта и прошептал слова, которые не произносил целых шестнадцать лет. С того жуткого вечера.

– Джек, она – мой Персик.

Глава 7

– Мне нужно к папе!

– Идем. Нужно убраться подальше отсюда. Они тебя убьют! Шевелись!

– Уэс?

– Нет! Папе нужна моя помощь!

– Уэс, вы можете открыть глаза?

– Не дергайся!

– Уэсли, очнитесь. Вам ничто не угрожает.

Картер сел на больничной койке, испуганно озираясь и шумно дыша ртом. Прикосновение чьей-то руки заставило его подпрыгнуть. Повернувшись, он увидел возле койки заметно встревоженного Джека. Картер сглотнул. Казалось, его горло выстлано наждаком. В голове по-прежнему не было ни малейшей ясности. Он ощущал себя кандидатом в покойники.

– Где я?

Картер поморгал, оглядывая помещение с белыми стенами. Потом увидел удивленное лицо врача. Неподалеку стояли двое охранников.

– Уэсли, вы в тюремной клинике, – ответил врач.

– Во-первых, Картер. И вас, док, я вроде не спрашивал, – огрызнулся Картер.

Доктор поежился и сделал шаг назад.

– Уэс, у вас был приступ паники, – тихо сказал ему Джек.

Картер выдавил из себя смешок, хотя ему было вовсе не смешно. Ему было очень даже паршиво сейчас.

– Кто это вам сказал? – продолжал хорохориться Картер.

– Я, – ответил врач.

Картер наградил его хмурым взглядом.

– Нечего мне здесь делать, – буркнул он, свешивая ноги на пол. – Где моя обувь?

– Боюсь, это невозможно… – начал врач.

– Я не про возможности спрашиваю! – заорал Картер.

Кто-то лупил его по черепу изнутри. Барабанные перепонки грозили лопнуть от лавины звуков. Везде, куда бы он ни посмотрел, плясали черные точечки. Ну и картиночка. Картер ненадолго зажмурился, рассчитывая прогнать этих плясунов.

Картера шатало. Джек положил ему руки на плечи.

– Вам надо успокоиться, – шептал ему консультант. – Просто расслабьтесь. Полежите здесь немного. И не упрямьтесь.

Картер потер саднящую переносицу. Такого с ним еще не бывало. Казалось, между ушами расположился цирк со всеми акробатами и дрессированным зверьем. Все это начисто выжало из него силы. Картер даже не мог оттолкнуть Джека, когда тот укладывал его обратно на подушку. Тяжело дыша, Картер хмурился на всех, кто стоял возле койки и глазел, как его плющит. Может, они ждали, когда его разорвет изнутри?

– Голова болит? – спросил врач.

Картер был настолько изможден, что мог лишь с неприязнью посмотреть на докторишку. На ехидный ответ сил не хватало.

– Я схожу за таблетками от головной боли, – пообещал врач и торопливо покинул палату.

Картера удивило, что охранники, нервозно поглядев на Джека, тоже ушли.

– Теперь хоть дышать легче будет, – усмехнулся Картер.

Джек привычно сунул руки в карманы:

– Нам надо поговорить.

– О чем? – насторожился Картер.

– Вы знаете, – пристально глядя на него, ответил консультант.

Теперь уже Картер сам уронил голову на подушку.

Он был не в том состоянии… Он вообще был не в состоянии, чтобы рассказывать кому-то о настоящем откровении. Вот только откровение продолжало дубасить его изнутри, будто кирпичом.

Это была она. Персик. Девчонка, о которой он мечтал шестнадцать лет.

Девчонка, которую он спас…

– Уэс, – не отставал от него Джек. – Если вас беспокоит конфиденциальность нашего разговора…

– Джек, меня вообще ничего не беспокоит. Мне просто нечего сказать. Понятно?

Картер молотил по больничным простыням. Ему хотелось порвать их на лоскуты, поскольку на такие же вибрирующие лоскуты была сейчас порвана его душа.

Раздался скрежет – Джек придвинул стул к койке. Консультант – дотошный сукин сын. Джеку нужны объяснения, и он не успокоится, пока не получит хотя бы что-то.

Джек уперся локтями в край койки:

– Уэс, мы с вами не первый год знакомы. Мы говорили, спорили. Бывало, просто сидели и молчали. Но, ей-богу, парень, никогда еще вы меня так не пугали, как вчера.

Картер повернулся и посмотрел на Джека. Усталые глаза консультанта не врали. Его признание вызвало у Картера странные и непривычные ощущения. Вообще-то, Картеру всегда было плевать на чужие мысли и чувства. Но узнать, что Джек сильно поволновался из-за него… Картер толком не знал, как к этому отнестись.