Книга Башня грифонов - Наталья Александрова

Кто-то из сотрудников явственно фыркнул. Валерий Валерьевич сообразил, что высказывание его несколько двусмысленно, но не притормозил.

– Могу я спросить, как вы нас нашли? – проворковал он. – Кто вам рекомендовал нашу фирму?

– Ах, не помню… – Алка сделала рассеянный жест рукой, при этом чуть не своротила кульман, хозяин едва успел его удержать. – Кажется, кто-то из знакомых подсказал…

Тот самый сотрудник, чей кульман едва не пострадал, встретился взглядом с Надеждой и едва заметно ей подмигнул.

– Очень, очень рад! – как попугай, повторял начальник. – Позвольте представиться – Валерий Валерьевич, директор фирмы.

Он захватил Алкину руку и так долго ее тряс, что до нее дошло, что надо бы вырваться.

– Видите ли, мы с мужем, – Алка выдернула наконец свою руку, – хотели бы построить коттедж…

Валерий Валерьевич понял намек и малость охолонул.

– Разумеется, мы сделаем все, что в наших силах, и даже больше, чтобы вам понравилась наша работа! – проговорил он тоном ниже. – Это наша главная задача…

Тут из кабинета послышался телефонный звонок, и директор с явным сожалением ретировался. Сотрудники дружно хрюкнули – каждый за своим кульманом.

– Присядьте! – сказала Алке Надеждина знакомая.

Довольная собой, Алка уселась за стол.

– Меня зовут Анна Васильевна, – представилась сотрудница студии. – Представляете, как интересно – у нас с вами инициалы одинаковые! Итак, что вы хотите?

– Загородный дом или коттедж, – начала Тимофеева. – Красивый и просторный, но без излишеств. Никаких крытых бассейнов и винных погребов…

– А в каком стиле?

Алка задумалась.

– Ну вот, посмотрите эти альбомы, – пришла ей на помощь Анна Васильевна, – здесь представлены образцы проектов в разных стилях. Кстати, где расположен участок, на котором вы будете строить дом?

– На Карельском перешейке, поселок «Голубой ручей».

– Замечательно! Тогда самым подходящим стилем будет северный модерн, он замечательно гармонирует с суровым северным ландшафтом, с камнями и соснами… – И она раскрыла перед Тимофеевой один из своих альбомов.

Надежда незаметно огляделась.

Тимофеева с Анной Васильевной увлеченно листали альбом, остальные архитекторы были заняты своим делом, и никто не обращал внимания на Надежду Николаевну.

Она тихонько встала из-за стола Анны Васильевны и пересела к столу, который, как она узнала прошлый раз, принадлежал покойному Михаилу Сергеевичу.

К счастью, его стол еще не освободили – видимо, ни у кого не дошли до этого руки. Даже завал на самом столе не был разобран. Надежда как бы невзначай переложила стопки бумаг справа налево, попутно ознакомившись с их содержанием.

По крайней мере на первый взгляд, это были обычные бумаги – сметы, расчеты, графики строительных работ и тому подобное. Если в них и было что-то важное, Надежда с ходу не смогла это найти, да не очень на это и рассчитывала. Вряд ли Михаил Сергеевич оставил бы важные записи на самом виду.

Гораздо больше интересовали Надежду ящики его стола.

Убедившись, что за ней никто не следит, она выдвинула верхний ящик и быстро просмотрела его содержимое.

И снова здесь были сметы и расчеты, только, в отличие от тех, что валялись на столе, эти были подобраны по темам и аккуратно скреплены. Должно быть, на столе лежали рабочие черновики, а в ящике – чистовые экземпляры документов.

Кроме того, здесь же лежали договоры на проектные работы с печатью студии «Домострой» и подписями заказчиков.

Не найдя здесь ничего интересного, Надежда Николаевна выдвинула следующий ящик, вспомнив со стыдом, что вчера она охарактеризовала управляющему домом на Васильевском покойного архитектора, как полного разгильдяя. А он оказался как раз аккуратным, толковым работником. Нехорошо…

Во втором ящике и вовсе не было ничего важного – только жестяная коробка с чаем, банка растворимого кофе и еще одна банка – с коричневым тростниковым сахаром.

«Прямо как у меня в столе, когда я в НИИ работала!» – умилилась Надежда, вспомнив те давние времена, когда она трудилась инженером в научном институте.

Задвинув второй ящик, она попробовала выдвинуть третий и последний – однако не тут-то было.

Третий ящик оказался заперт.

Надежда подняла голову и огляделась.

Все в студии были заняты своими делами. Алка Тимофеева с Анной Васильевной склонились над очередным альбомом проектов, и Надежда Николаевна расслышала слова «эркер», «мезонин», «архитектоника» и «полуконсоль». Остальные сотрудники были закрыты кульманами, парня же за компьютером ничего не интересовало, кроме экрана.

Убедившись, что за ней никто не следит, Надежда отколола английскую булавку, которая была приколота к подкладке ее жакета (так, на всякий случай, а вовсе не от сглаза), и вставила кончик этой булавки в замочную скважину.

В кино у детективов-любителей такие вещи получались запросто: стоило им вставить в скважину шпильку, булавку или даже просто гвоздик – и замок тут же открывался. Непонятно, зачем тогда вообще делают ключи. На деле это оказалось совсем не просто: Надежда так и этак поворачивала булавку, пытаясь зацепить внутренности замка, но из этого ничего не получалось.

Надежда Николаевна перевела дыхание, еще раз огляделась и снова принялась шуровать булавкой в замке. На этот раз она вертела булавку вдумчиво и осторожно, и эта тактика принесла результаты: замок щелкнул и открылся.

Надежда Николаевна выдвинула ящик.

Этот ящик оказался полупустым. В нем лежало только несколько исписанных листков и какая-то квитанция. Повинуясь первому неосознанному порыву, Надежда схватила эту квитанцию и спрятала к себе в карман.

Оглянулась – была не была! – и прихватила еще листки и какую-то карточку.

«Дома разберусь!» – подумала Надежда и осторожно, стараясь не скрипеть, задвинула ящик.

И вздрогнула от телефонного звонка. Да так дернулась, что карточка краем застряла в ящике. Выдвигать его снова было опасно, поскольку Анна Васильевна покинула Алку и взяла трубку. Для этого ей понадобилось встать, так что теперь она вполне могла видеть Надежду.

Обливаясь потом от страха, Надежда потянула на себя карточку, потому что оставлять все как есть тоже было нельзя – яркий прямоугольник, торчащий из ящика, слишком бросался в глаза. Карточка не поддавалась, Надежда дернула сильнее и – вот дьявол! – карточка разорвалась пополам.

– Валерий Валерьевич! – крикнула Анна Васильевна в кабинет. – Тут заказчик интересуется, кто теперь будет отвечать за объект вместо Станишевского…

Ей ответили неразборчиво, в том смысле, чтобы не мешала занятому человеку.

– Но, Валерий Валерьевич, – она положила трубку на стол и прошла в кабинет, – они говорят, что приходила какая-то женщина, сказала, что все нужно начинать сначала… А у них все сроки горят…