Книга Границы из песка - Сусана Фортес

— Посмотри, а потом расскажешь, — говорит Керригэн и протягивает то ли бюллетень, то ли газету.

Глаза Гарсеса с удивлением останавливаются на обложке с заголовком: Entente Internationale Anticommuniste. Bureau Permanent[29]Женева. Затем он внимательно читает строку за строкой, упершись локтями в колени и слегка нахмурив брови. Типичный для итало-германской оси доктринерский язык, ощетинившийся оскорблениями и тоталитарными лозунгами. В редакционной статье Испания квалифицируется как рассадник подрывных элементов, а обстановка в ней — как сплошные покушения, забастовки и уличные демонстрации, происходящие под знаменами с серпом и молотом. Апокалиптические эпитеты выглядят совсем уж комично, когда речь заходит о бездействии республиканского кабинета в отношении мобилизующихся рабочих и крестьян. С точки зрения отсутствия реальной власти его сравнивают с правительством Керенского, мимоходом проводя параллель между современной политической ситуацией на полуострове и той, что была в России накануне октября 1917 года. Прошлогодняя забастовка шахтеров в Астурии и недавние захваты земель в Андалусии рассматриваются как неопровержимые доказательства неизбежности революции.

Гарсес пожимает плечами, почесывает в затылке, недовольно морщится.

— Что это еще за Союз такой в Женере? — с досадой спрашивает он.

Керригэн осторожно сворачивает сигарету: насыпает табак на согнутую бумажку, проводит по ее краю языком, разминает полученный цилиндрик и сует его в рот.

— Это ультралевая организация, которая поддерживает контакты с Антикоминтерном доктора Геббельса, — отвечает он, нарочито четко произнося каждое слово. — Союз хочет объединить влиятельных людей, убежденных в необходимости борьбы против коммунизма, и издает этот бюллетень с целью разоблачения предполагаемых большевистских атак. Среди его основных подписчиков — высшие военные чины.

— Знаешь, кто?

— Не всех, зато знаю, куда эти бюллетени регулярно посылают: в Сеуту, Тетуан, Лараче, Танжер, Вилья-Сиснерос и на Канарские острова.

Керригэн устало проводит рукой по щекам; он еще не побрился, отчего кажется более мрачным и почему-то похожим на сыщика. С постаревшего лица на Гарсеса с любопытством смотрят горящие глаза.

— А тебе удалось что-нибудь узнать?

— Немного, но кое-что удалось.

— Кое-что — это что? — настаивает Керригэн, не сразу затягиваясь.

Снаружи толпятся звуки, в которых отражается суетливая повседневная жизнь медины: фразы, летящие из окна в окно и состоящие, кажется, из одних согласных, заглушающие их удары молота по наковальне, мяуканье котов, скрип несмазанной оси какой-то повозки…

— Кое-что — это ящики с таинственным содержимым, которые, похоже, недавно прибыли в Географическую комиссию по границам.

Гарсес подходит к столу и с задумчивым видом тоже начинает скручивать сигарету.

— Продолжай, — и Керригэн слегка дотрагивается до него.

Гарсес, меряя шагами комнату, рассказывает о споре, свидетелем которого стал в баре при казарме. Он говорит спокойно, стараясь не упустить ни одной детали. Керригэн, опершись о край стола и пощипывая нижнюю губу большим и указательным пальцами, внимательно слушает.

— Допустим, в этих ящиках находится то, что мы с тобой предполагаем, — наконец говорит он. — Тогда мы должны выяснить, кто устанавливает торговые контакты, откуда берутся деньги для осуществления платежей и сколько офицеров стоит за этой операцией.

— Все, кто читает издания Союза, — Гарсес кивает на лежащий на кровати бюллетень, — должно быть, убеждены, что коммунисты в Испании вот-вот начнут наступать. Если нам станут известны имена и звания подписчиков, мы поймем, с заговором какого масштаба имеем дело.

— Конечно, но прежде всего нужно узнать, что в ящиках.

Слабый луч света чертит на полу диагональ. Керригэн, стоя в глубине возле полки, начинает описывать штуковины, которые видел в лавке у зятя Исмаила.

— Это хромированный цилиндр, заканчивающийся чем-то вроде рыбьего плавника, вот такого размера, — он разводит руки сантиметров примерно на сорок.

— Он состоит из нескольких частей или нет?

— Мне кажется, наконечник в виде плавника привинчен к основному корпусу, но я не уверен. А почему ты спрашиваешь?

— Не знаю, но это может быть второй взрыватель.

— Ну и?

— Он дает определенный промежуток времени до второго взрыва и осложняет любые попытки дезактивации. Если я прав, то очень важно знать сопротивление материала и химический состав взрывчатки — тогда мы поймем, какой мощностью эта штука обладает.

— А что ты откопал насчет вольфрама?

— Добывается из минерала под названием вольфрамит, очень плотный и жаростойкий металл.

— Следовательно, он годится для работы при высоких температурах и может быть использован для изготовления проводов высокого сопротивления и электрооборудования, так?

Гарсес кивает.

— Предприятие Клаппе Шлибена с центром в Гамбурге входит в компанию H&W, которую представляет Вилмер, а одна из важнейших составляющих деятельности этой компании — производство вооружений, возможно, тайком поставляемых в Танжер на грузовых судах Англо-марокканского транспортного объединения. И предположение о том, что частично они оплачиваются через частные компании материалами вроде вольфрама, который, в свою очередь, используется как сырье для производства вооружений, не так уж абсурдно. Хотя не знаю… — Керригэн замолкает, пытаясь разобраться в собственных выводах. — Если верить сэру Джорджу Мэйсону, Вилмер официально является немецким консулом во всем испанском Марокко, и Великобритания напрямую связана с ним в делах, касающихся не только поставок, но и деятельности Общества нежелезистых металлов. Извечная дипломатия фунта стерлингов! — восклицает он язвительно.

— Дипломаты везде одинаковы — они служат и нашим, и вашим. Достаточно посмотреть на тех, кто посещает приемы и коктейли… — вслух размышляет Гарсес.

Керригэн подходит к бару и начинает наливать в стаканы виски. Делает он это не спеша, гораздо медленнее, чем мог бы, будто последнее замечание друга навело его на мысль, которую он не решается с ходу высказать.

— Да, — наконец говорит он, подавая Гарсесу стакан и намереваясь сменить тему, — интересный вчера был коктейль. Похоже, у твоей таинственной дамы странные друзья в Танжере.

Гарсес поднимает стакан и задумчиво рассматривает его на свет.

— Она тебе не внушает доверия, да?

— Можно сказать и так, а можно иначе: это женщина, которая вызывает слишком много вопросов. Например, действительно ли она беззащитна или только выглядит таковой, кто знает? — Словно в подтверждение своих слов журналист пожимает плечами. — Поэтому мнение, которое может о ней сложиться, не так уж важно.