Книга Темные кадры - Пьер Леметр

Девушка быстро соображала:

– Думаю, мы можем принять ваши извинения. Можете отправить их нам побыстрее?

– Прямо завтра. Нет проблем. А вы, со своей стороны, остановите все судебные преследования.

– Всему свое время, мсье Деламбр. Вы приносите обстоятельные извинения мсье Пехлевану, а также вашему бывшему работодателю, а там посмотрим.

Надо будет все взвесить, но я получил отсрочку. Я уже собирался повесить трубку, но меня одолело любопытство.

– Кстати, мэтр Жильсон… Откуда у вас такая уверенность, что события разворачивались именно так, как описывает мсье Пехлеван?

Девица прикинула, имеет ли смысл колоться. Но ее молчание и без того красноречиво. Наконец она решилась:

– Мы располагаем свидетельством. Один из ваших коллег, присутствовавший при случившемся, заверяет, что мсье Пехлеван всего лишь задел вас и…

Ромен.

– Хорошо-хорошо, не будем об этом. Я пришлю вам извинения, и поставим на этом точку. Договорились?

– Я жду вашего письма, мсье Деламбр.

Меньше чем через десять минут я снова оказался в метро.

Несколько месяцев назад Ромен одолжил мне жесткий диск для моего компьютера, и я заезжал за ним к нему домой. Точного адреса я не помню, но полагаю, что сумею найти. У меня перед глазами стояла улица, аптека на углу и его дом чуть подальше справа, у него еще номер такой знакомый, в голове что-то вертелось, и вдруг я сообразил: 57, мой возраст. Я нажал кнопку домофона под надписью «Ромен Алкье», и заспанный голос мне ответил.

На самом деле заспанным Ромен вовсе не был. Он стоял передо мной бледный, дерганый, с трясущимися пальцами. Я уж и не помнил, какая крошечная у него квартира. Мини-студия. Раздвижная дверь отделяет «кухню» – пол квадратного метра полок, втиснутых по вертикали над раковиной шириной в ладонь. Бóльшую часть жилой комнаты занимает письменный стол, притиснутый к стене и заваленный всякой электроникой. На оставшемся пятачке стоит диван, который на ночь должен раскладываться. На него и сел Ромен, жестом приглашая меня разместиться на некой бесформенной массе из алого кожзаменителя, очевидно разновидности пуфа, но я предпочел остаться стоять. Внезапно Ромен тоже встал.

– Послушай, – начал он, – я должен тебе объяснить…

Я остановил его движением руки. Мы стояли нос к носу в этой конуре, как два кролика в клетке. Он осекся и уставился на меня, быстро моргая. Он боялся, и не зря, потому что мне было совершенно необходимо получить то, за чем я пришел. Все зависело от него, и это действовало мне на нервы. Я различил мелкие капельки пота у корней его волос. Я покачал головой: не нужны мне никакие объяснения. Главное – сохранить спокойствие. Я понимал, что наша мелкая историйка – то, что произошло между ним и мной, – вписана в одну большую историю, историю нашей жизни. И его собственную понять нетрудно. Ромен – сын крестьянина, и эти ментальные шоры управляют всеми его действиями и реакциями. Он привык цепляться за то, что имеет. Изо всех сил. За работу, как и за все прочее. Нравится она ему или нет, это его собственность. Я отрицательно покачал головой, хотя означало это прямо противоположное: я был полностью с ним согласен.

И чтобы продемонстрировать, как мало волнует меня все, что он собирался сказать, я отвернулся к столу и с восхищенным видом уставился на возвышающийся на нем огромный экран. Такая техника совершенно не вязалась с этой крысиной норой. Я обернулся к нему. Он зажмурился. Его огромные пятерни барышника свисали плетьми вдоль бедер. Он скорее позволил бы убить себя на месте, чем уступил бы хоть толику того, что на самом деле не имело никакой ценности. Но мне плевать. У меня свое дело не терпит.

– Сохранить работу, Ромен, – это святое. Я тебя понимаю. И зла не таю. На твоем месте я бы поступил точно так же. Но я хочу попросить тебя об одной услуге.

Он недоверчиво морщит лоб, как если бы я предложил ему телушку за полушку. Большим пальцем я указываю на экран:

– Это как раз работы и касается. У меня тут наклевывается один вариант. И мне нужно, чтобы ты кое-что для меня нашел…

Его лицо светлеет. С огромным облегчением, что ему удалось так дешево отделаться, он расплывается в широкой улыбке и тянется пальцами к клавиатуре компьютера. В его каморке можно дотронуться до чего угодно, не сходя с места. Всплеск электронной музыки приветствует нас, приглашая в иную жизнь, и я объясняю Ромену, что именно мне нужно.

– Это может оказаться сложнее, чем ты думаешь, – роняет он.

Но пока он это проговаривает, его пальцы уже порхают по клавишам. Появляется сайт «БЛК-консалтинг», высвечиваются три окна, зависают на мгновение, прежде чем убраться на свое место по углам экрана. Подводное плавание. Еще несколько кликов, и одно, второе, восьмое окно раскрываются веером. Мы только начали, а я уже совершенно потерялся.

– У них вроде и защиты особой нет. Сдурели они, что ли? – поражается он.

– А может, им нечего скрывать.

Он поворачивается ко мне. Подобная мысль никогда не приходила ему в голову. Я уточняю:

– Я, например, не вижу, что мне нужно прятать на моем компьютере.

– Ну как же, а частная жизнь…

Он просто в шоке, наш Ромен. Идея, что можно не защищать свои данные, даже если они ни для кого не представляют интереса, его потрясает. А меня поражает его возмущение.

– Ну будет у тебя к ней доступ, к моей частной жизни, и что с того? Она такая же, как у тебя или как у любого другого.

Ромен недоверчиво мотает головой.

– Пускай, – упрямо возражает он. – Но она же твоя.

Я говорю со стеной. Проще плюнуть.

Его пальцы продолжают свой бег.

– Вот картотека их клиентов.

Список. Секунду спустя застрекотал принтер, установленный под столом. Заодно Ромен отсылает мне всю информацию по мейлу. Он немного разочарован тем, что все оказалось слишком просто:

– Может, тебе еще что нужно?

Но у меня уже практически все есть. Распечатка, довольно короткая, озаглавлена «Текущие клиенты» и открывает доступ к восьми файлам. Я быстро проглядываю их названия. Доезжаю до «Республики». Выхожу из вагона и двигаюсь по переходу на другую линию, продолжая просматривать список, который держу в руках. «Эксиаль». Резко останавливаюсь. Какая-то девица врезается мне в спину и вскрикивает, я отхожу в сторонку. Еще раз пробегаю список, проверяя. «Эксиаль-Европа» – единственное предприятие из восьми, которое соответствует техническим условиям. Очень крупное, стратегический сектор – все как я и думал. Опять пускаюсь в путь по переходу, но уже медленным шагом, так как вся моя энергия сосредоточилась на этом названии.

Даже у такого, как я, который ничего не смыслит в нефтяной промышленности, название «Эксиаль» четко ассоциируется с одним из этих чудовищных гигантов, с тридцатью пятью тысячами служащих на четырех континентах и годовым оборотом, превышающим госбюджет Швейцарии, и у которого, кстати, где-то в банковских подвалах пухнет теневой капитал, вполне достаточный, чтобы дважды погасить все долги Африки. Не знаю, каков удельный вес «Эксиаль-Европы» в этом мультинациональном образовании, но явно немалый. Чувствую, что я на верном пути. Еще раз проглядываю список: несколько фирм относятся к малому и среднему бизнесу, а деятельность оставшихся касается или производства, или сферы обслуживания и не отличается особым размахом. Дополнительная деталь: операция по захвату заложников кажется куда более вероятной в компании, которая занимается нефтью, чем в фирме, которая выпускает коляски или садовых гномиков.