Книга Менты. Разоблачение главных беспредельщиков МВД - Алексей Челноков

— Бывает, что возвращаете машины хозяевам?

— При условии, что к нам придут люди и скажут: «Ребята, человек уделяет внимание благотворительности. Хлеб вы откусили, мы тоже хотим. Вы нам верните, мы вам другой пирожок дадим». Мы не хотим войны. Если мне позвонит тот же дедушка Хасан (я, кстати, с ним сидел) или человек уровня смотрящего за районом и попросит, все решится в два счета. Потому что иначе перестанут обращаться к нам, зачем терять свою клиентуру?

— Буйнову вернули?

— Ему — нет. Он не обращался. И за него никто не просил (прищуривает один глаз и улыбается).

ИЗ ДОСЬЕ «МК»:

У простого инспектора столичного ДПС угнали «Porsche Саггега GT» стоимостью более 2 миллионов рублей. Еще один страж правопорядка лишился «Lamborghini Murcielago» (цена от 13 миллионов рублей). Затем у другого рядового сотрудника ГИБДД похитили кабриолет «Bentley Azure» (стоимость от 14 миллионов рублей). А всего за год у сотрудников столичной ГИБДД угоняется около 30 автомобилей стоимостью свыше 100 тысяч долларов каждый.

— А сколько вы все-таки платите госавтоинспекторам, которые, как вы говорите, вам помогают? И всегда ли помогают?

— Вы посмотрите вокруг, в каком мире вы живете? Все сегодня продается. Но раньше гаишникам мы платили за «полный комплект» (сопровождение угнанной машины, «отстойник», новые документы) 20 % от стоимости, за которую она у нас уйдет. Это была нормальная цена. Потом, в силу дефолта, изменения курса рубля, они брали уже 25 %. Сейчас хотят 60. Представляете? Я хожу по лезвию ножа (если меня берут, то 10 лет мне обеспечено), а гаишник хочет получать мои деньги, кушать черную икру, ничем не рискуя. И я должен на это нормально смотреть? Сейчас гаишники выкупают хлебные должности. И под флагом борьбы с коррупцией это стоит в два-три раза дороже. В последние месяцы в ходе реформы стали появляться предварительные списки купленных должностей в новой полиции, потом их рвали, создавали новые, и расходы начинались по новой. Надо же деньги отбивать. Вот и еще увеличили таксу для угонщиков.

— Так, значит, из-за этого вы решились на интервью?

— Это одна сторона медали. Вторая же… Честно, обидно в принципе за страну. Гаишники ведь «крышуют» не только угонщиков. Под их присмотром наркотрафики. А как террористы в Москву пробираются? И у них тут все — и прописка, и дорогие машины, и с полицейскими они целуются…

Честные люди есть, конечно, в органах. Вы не напишете, наверное, но приведу пример. Есть такой полицейский Мухин в одном из столичных ОВД. Он воспитан по законам старой гвардии. Никогда не «подкинет» и не «подложит». А если поймает, значит, поймает. Знаю таких полицейских, которые со своей зарплаты деньги на хлеб давали в трудный момент от души — на, мол, держись, парень, пора тебе останавливаться. И тот останавливался. Сейчас жена, дети, работа есть.

Помню, когда я освободился, у меня в кармане было 300 рублей, а билет до Москвы стоил 1200. Что делать? Человека государство вынуждает идти на преступление.

— За что сидели, если не секрет?

— «Дверью ошибался». Много раз. Ну вы такие вопросы задаете… Да за разное. Рыба плавает глубоко, а мы там, где деньги. А большие деньги там, где криминал. А криминал в каждой статье Уголовного кодекса. Один раз попросил на жизнь у людей, они не хотели давать, а попросил более настойчиво — получил за это несколько лет. Потом попросил вернуть большой долг сына одного из руководителей ФСБ. Парень оказался дерзкий, потому что папа «высокий». Там был захват заложника. Все по старой схеме: поугрожали, попинали. Жена привезла деньги, а принимал их я. Меня попытались взять собровцы, но я ушел у них из-под носа под землей по трубам (работал в системе аварийной службы Москвы и хорошо знаю все подземные коммуникации). Но потом я сделал большую глупость — позвонил потерпевшему и сказал, мол, ну что же ты, козел, нас сдал, мы тебя отпустили и не калечили. По телефонному звонку меня вычислили, но доказать, что я участвовал в захвате, не смогли. Тогда привели проститутку, которая сказала, что я ее изнасиловал, и я получил свои «законные» 8 лет. Отсидел полсрока, и меня выкупили.

Мне лично взять у бабушки, у инженера западло. Я этим никогда не занимался. Если брал — то у миллионеров. И то — предлагал поделиться. У меня за мою практику был один еврей, который открыл дверь и говорит: «Ребята, я все понял, сейчас все сам принесу». Остальные: «У меня нет». И появляются «вспоминатели» типа паяльников. Это лишнее. Но это не я такой, а он — жадный. Потому что если я иду к нему, то знаю, что у него есть. И линию закона я уже перешагнул, когда в его квартиру вошел. Что ничего не взял — 15 лет получу, что взял — те же 15. Так почему он думает, что я уйду пустой?

— Ужасные вещи говорите. Из-за такой вот демагогии водители-дальнобойщики гибнут на дорогах от рук ваших «коллег»…

— Так водители за что цепляются? За чужой груз, который к тому же застрахован. Чего они в него вцепились? На него заказ сделан, и если тот бандит его не возьмет — с этого бандита самого спросят.

— Гаишники сопровождают угнанные у дальнобойщиков машины?

— Нет. Они сообщают о наличии груза. Могут прикрыть машину, когда ее перегоняют по пути через пост. Но вообще что толку, что, к примеру, мне прозвонит мент и скажет, что на таком-то участке пути будет ценный груз. Ну, возьму я его, а куда потом дену? Так что заказ поступает задолго до того, как машина выехала. И дальше идет долгий процесс, выстраивается цепочка действующих лиц. И лучше сюда не лезть. Тем более что все это под прикрытием полиции. Вон у меня в мобильнике куча телефонов полицейских. Хотите прямо сейчас позвоню кому-нибудь?

— Не стоит… Преступный мир раньше был другой…

— Абсолютно другой. Были «авторитеты», которых было приятно послушать. У такого вора в законе все было по понятиям. И если не прав — получишь свое, а прав — никто тебя не тронет пальцем. И заднего хода не существует. Возьмем того же Японца и Глобуса. Если Глобус не прав, то Слава взял и разбил ему башку. А ведь они оба воры. Потому народ к ним шел, им доверяли.

— Судя по вашим словам, криминал сросся с полицией… Так, может, скоро коррупционеры в погонах его вытеснят?

— Не получится. Попытки были, но они ни к чему не привели. У нас свое, у них свое. И если раньше мы воевали, бывало, даже очень жестоко, то сейчас сосуществуем мирно. Никакой стрельбы-пальбы. Коммерческие интересы пересекаются, отсюда договоренности. А вы, потерпевший, ходите по инстанциям… Хотите верить в полицию, верьте. А я не могу. Я все вижу с другой стороны. Реформа ничего не даст. Сегодня почти все генералы остались на своих местах, и они подтянут свои старые команды. Если начальник «замазан», «чистого» подчиненного он не возьмет.

— Не боитесь за свою жизнь?

— Криминал меня не тронет. Если кто и закопает, после чего объявят в розыск как без вести пропавшего, так это господа полицейские. Представлю, как их взбесят мои откровения. Ха! Мои дети не пошли ни в полицейские, ни в воры, так что до своих лучших времен я уже дожил.