Книга Адмирал Октябрьский против Муссолини - Александр Широкорад
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вновь вернемся в штаб Черноморского флота Пока по всему Крыму ловили парашютистов, отрабатывая «критский вариант», в штабе флота царил «итальянский синдром». Из неизвестных источников постоянно появлялись слухи о проходе итальянского флота через Дарданеллы и выходе оного в Черное море.
Действительно, в 12 часов дня 22 июня министр иностранных дел Италии Чиано ди Кортелаццо вызвал советского посла Н.В. Горелкина и сделал ему официальное заявление от имени итальянского правительства «Ввиду сложившейся ситуации, в связи с тем, что Германия объявила войну СССР, Италия, как союзница Германии и как член Тройственного пакта, также объявляет войну Советскому Союзу с момента вступления германских войск на советскую территорию, т. е. с 5.30 22 июня»[25].
На этом все и ограничилось. Ни один итальянский боевой корабль даже не собирался идти в Проливы.
25 июня турецкий посол Хайдор Актай посетил МИД и передал Молотову вербальную ноту, где говорилось: «Турецкий посол имеет честь довести до сведения Народного комиссариата иностранных дел, что при наличии положения, созданного войной между Германией и СССР, Правительство Республики решило провозгласить нейтралитет Турции»[26].
Как видим, ни до 22 июня 1941 г., ни после у советских политиков и адмиралов не было никаких оснований предполагать, что итальянский флот войдет в Черное море. Но, увы, наши флотоводцы 20 лет свято верили во вторжение иностранных флотов через Проливы и 20 лет к нему готовились, и физически ничего не могли представить иного. Тут самый наглядный пример — это события Средневековья, когда инквизиторы были уверены, что в подозреваемую женщину вселился дьявол, да зачастую и сами обвиняемые верили в это.
Итак, на Черном море появился дьявол по имени Бенито Муссолини. Еще в начале июня 1941 г. адмирал Октябрьский, ссылаясь на разведку флота, доложил наркому Кузнецову, что в Черное море вошли 10–12 вражеских подводных лодок.
Сразу же после окончания налета на Севастополь германских самолетов командование Черноморского флота энергично приступило к выполнению заранее разработанных планов. К 15 часам командование флотом перешло в бетонный бункер (флагманский командный пункт Черноморского флота, оборудованный в подземных помещениях у Каменной пристани Южной бухты).
Немедленно был организован поиск вражеских подводных лодок. В районе главной базы три пары гидросамолетов МБР-2 во взаимодействии с тремя ударно-поисковыми группами сторожевых катеров осуществляли его ежедневно. При входе на внутренний рейд базы четыре сторожевых катера вели круглосуточное визуально наблюдение за перископами подводных лодок Они же прослушивали район шумопеленгаторами. Кроме того, на внешнем рейде были выставлены противолодочные сигнальные сети. Вход на рейд в Севастопольскую бухту был защищен тремя линиями бонового заграждения, а для индивидуальной защиты линкора и крейсеров к утру 23 июня непосредственно в Севастопольской бухте были поставлены противоторпедные сети. Воздушную разведку в районе главной базы осуществляли самолеты МБР-2. Над городом барражировали наши истребители.
Приказом адмирала Октябрьского командир Новороссийской военно-морской базы обязан был производить два раза в сутки ближнюю воздушную разведку радиусом в 70 миль от базы и один раз в сутки дальнюю воздушную разведку до Синопа и Чива, однако не нарушая территориальных вод Турции. На командира Батумской ВМБ возлагалась организация двукратной воздушной разведки до меридиана Трабзон, также без нарушения территориальных вод Турции.
На командование ВВС Черноморского флота было возложено осуществление дальней воздушной разведки: утром по маршруту Сулина — Констанца — Босфор — Зунгулдак, вечером — по маршруту Зунгулдак — Босфор. Воздушная разведка турецких и болгарских портов производилась скрытно, без залета в территориальные воды этих государств.
Вечером 12 подводных лодок вышли в море. Командование флотом выделило им 12 участков по всему побережью Черного моря. Но лишь три лодки Щ-205, Щ-206 и Щ-209, отправленные к берегам Румынии и Болгарии, могли принести хоть какую-то пользу в войне с Германией и Румынией. Еще одна лодка была послана к турецкому порту Самсун, а остальные прикрывали подступы к Одессе, Севастополю, Керчи, Новороссийску и Батуми.
В дозоры у крымского и кавказского побережья высылались не только подводные лодки, но и сторожевые катера, и корабли, а в отдельных случаях даже эсминцы.
Транспортные суда стали сопровождаться сторожевыми катерами, тральщиками, а особо ценные суда — эсминцами и даже крейсерами.
В труде А.В. Платонова «Господство на Черном море. 1941–1944» рассказано о разведданных, полученных в Севастополе из Москвы: «…в сводке от 27 июня обращает на себя внимание следующая фраза "Имеются сведения, что итальянский флот следует через Дарданеллы в Черное море для высадки десантов в направлении Одесса — Севастополь"[27]. В тексте рукой начальника штаба флота слово "следует" исправлено на "проследует". Источник: данной информации не указан, и в последующих разведсводках больше о ней не упоминалось. Вновь итальянские корабли попали в сводку от 1 июля. Там говорилось, что в ближайшее время через проливы в Черное море под болгарским флагом ожидается проход шести итальянских миноносцев. 2 июля сообщалось о выходе из Босфора эсминца в сторону Бургаса, при этом национальность корабля не указывалась. 4 июля радиоразведкой отмечена работа итальянской радиостанции в Варне, из чего сделан вывод, что вышедший из Босфора эсминец "по-видимому, итальянский". 7 июля в сводке указывалось, что по уточненным данным в Варне итальянских эсминцев нет. Но 8 июля сводка утверждает, что 3 июля в Бургас прибыли "два итальянских военных корабля с оружием, предназначенным для итальянского экспедиционного корпуса, действующего на советском фронте". Здесь вообще какая-то несуразица. Во-первых, что это за корабли и откуда они вдруг взялись в Черном море, их что, наша разведка проспала в Босфоре? Во-вторых, зачем везти оружие на боевых кораблях, нарушая статус Черноморских проливов, если гораздо удобнее сделать это на гражданских судах. В-третьих, никакого итальянского экспедиционного корпуса в то время на советско-германском фронте не было[28]. Последний раз итальянские корабли появляются в разведсводках в середине сентября, когда уже все оборонительные заграждения были выставлены»[29].
