Книга Зачем нужен муж? - Клаудиа Кэрролл

— Спасибо, Дэйв, я высоко ценю твою поддержку. Понимаешь, я не хочу превращать сериал в унылую тягомотину, где самое драматическое событие — открывание консервной банки, но думаю, что немного реализма пойдет ему только на пользу.

Он одобрительно присвистывает:

— Детка, у тебя, однако, тяжелая задача. Миллион зрителей за полгода? Вот это цель. Вот это срок.

— Мы сможем. У нас отличная команда. Придется только кое-что поменять.

Достаточно ли уверенно это звучит?

— Ну, удачи тебе, родная. Если кто-нибудь и сможет это сделать, так только ты.

Я растроганно улыбаюсь ему.

— Я знаю, что в следующие несколько месяцев тебе придется туго, Эмилия, но мы все за тебя горой.

— Спасибо, Дэйв.

— И знаешь, в чем еще тебе здорово повезло?

— В чем?

— Ты не замужем.

— То есть?..

— Ну, я хочу сказать, что в этом ты непохожа на остальных. Ты можешь брать сверхурочные и работать по выходным. У тебя нет ни домашних забот, ни семейных хлопот. Тебе не нужно каждый вечер спешить домой.

Я дожидаюсь, пока он выйдет из кабинета, затем беру телефонную трубку и набираю номер.

ГЛАВА 7

ЕСЛИ БЫ ВЫПИВКУ ВСЕЙ ЗЕМЛИ…

— И сразу, как войдешь, закажи большой стакан водки с тоником и выпей залпом.

— Ну да, конечно. Ты хочешь, чтобы меня развезло?

Я сижу в машине у пивного бара «Каюта» и разговариваю по телефону с Джейми. К моему изумлению, Грег предложил мне отметить нашу встречу сегодня вечером именно здесь, но я никак не могу набраться смелости, чтобы вылезти из безопасной машины и войти в бар.

Он выбрал очень странное место. Какое-то мутное и… сомнительное. Грег двадцатилетней давности, каким я его помню, предложил бы какое-нибудь стильное и навороченное местечко, где, например, играют джаз-кул, а модные и стройные посетители одеты в черное и ведут разговоры о писательской элите и поэтах-битниках, о которых я ничего не слышала.

Такое чувство, будто я встречаюсь с Джорджем Клуни в третьеразрядной забегаловке.

— Милая, заводи двигатель и улепетывай отсюда к чертовой матери. Чтобы пойти на это свидание, надо быть камикадзе.

— По телефону он был очень приветлив, — говорю я, пытаясь убедить то ли Джейми, то ли себя. — По-моему, он был очень рад меня слышать. И первый предложил встретиться. «Лучше раньше, чем позже», — так он сказал. Это его слова, не мои.

Похоже, я просто тяну время… слегка.

Ладно, не слегка. Что угодно, лишь бы подольше не выходить из машины.

— Как мило, что он так сказал, и как мило, что ты ему поверила.

— Я просто не могу представить себе, что он водит фургон доставки в фирме своей матери, а ты? Я-то думала, он сейчас управляется с целой сетью отелей — легко и непринужденно.

— А может, его оттуда и выпроводили легко и непринужденно пинком под зад. Или, как он бы сказал, под руку.

— Ха-ха, очень смешно. Грег — моя первая любовь, так и знай. С ним у меня связаны прекрасные воспоминания.

— Ага, особенно ярко вспоминается его измена. Так о чем ты собираешься с ним говорить, когда войдешь? Или ты ничему не научилась на своих хваленых курсах?

— Что-нибудь придумаю. Я хорошо умею чушь молоть. Я же работаю на телевидении.

— Верно. Тогда иди, девочка. Не тормози. Я всегда говорю: если теряешь лицо, то делай это блестяще.

— Ладно уж, ничего не поделаешь, — я подкрашиваю губы, прежде чем выйти из машины. — Если все кончится плохо, знай, в свой последний час я думала о тебе…

— Ах, как мило!

— Дай закончить. О тебе, как ты его изничтожишь, если он окажется сволочью.

Мои мрачные предчувствия полностью оправдались. В «Каюте» темно и совсем нет публики, а на стенах висят какие-то убогие панно на морскую тему. Рыболовные сети и фотокопии последнего меню наводят на мысль о «Титанике» или какой-то не менее чудовищной катастрофе. Играет жуткая музыка — такую слушают футбольные фанаты в философском настроении.

Барную стойку подпирают два обрюзгших субъекта, лениво попивающие пиво «Гиннесс». К счастью, они всецело поглощены телетрансляцией футбольного матча — «Арсенал» против «Манчестер Юнайтед» — и меня не замечают. Но я всерьез начинаю сожалеть о своем выборе одежды. Потрясающая замшевая мини-юбочка и облегающий жакет с низким вырезом, подарок Рэйчел, — пожалуй, чересчур для такого места. Я устраиваюсь за столом в нише, под светильником в виде корабельного фонаря, так что Грег, когда придет, должен меня разглядеть в окружающем полумраке.

Если придет.

Меня замечает бармен и спрашивает, что подать.

— Белого вина с содовой, — отвечаю я, начиная ощущать нарастающую неловкость. Терпеть не могу встречи в пивной, если прихожу в одиночку, но в этом месте я еще и чувствую себя нелепо молодящейся бабой.

Тьфу ты.

Украдкой бросаю отчаянные взгляды на дверь, но на появление Грега нет и намека. Я нервно поглядываю на часы. Еще раз. И еще раз.

Восемь двенадцать. Восемь пятнадцать.

Отлично, решаю я, подожду его до восьми тридцати и удалюсь с гордо поднятой головой. В конце концов, кроме двух толстяков у барной стойки, больше никто не узнает, как меня унизили и провели.

Даже люди без царя в голове вроде меня должны иметь хоть какие-то принципы.

А затем происходит немыслимое.

Когда заканчивается футбольный матч, лысоватый толстяк номер один берет газету и удаляется в мужскую уборную, обозначенную табличкой «Для матросов». Толстяк номер два тоже сползает с высокого стула, потягивается, впервые бросает на меня взгляд и неспешно направляется туда, где я сижу как на иголках.

Господи мой боже, да что же это?

— Ну и ну, Эмилия Локвуд, глядите-ка.

Моя нижняя челюсть отвисает почти до пола.

Это он.

Грег Тэйлор. Вместо подтянутого интеллигентного симпатичного парня, которого я знала, передо мной стоит неопрятный мужик с пивным животом. Краснолицый, подвыпивший, в джинсах, которые ему явно малы, и в футболке такого фасона, который может украсить разве что девятнадцатилетнего американского морпеха.

Даже Микки Рурк не так мерзко состарился!

Я наконец подбираю с полу челюсть и выдавливаю из себя:

— Грег, честное слово, я тебя не узнала.

— А ты хорошо выглядишь, — он подсаживается ко мне поближе, отчего я испытываю ужасную неловкость. От него страшно несет лосьоном для бритья.

Бармен возвращается с моим коктейлем, и Грег заказывает еще пинту «Гиннесса».