Книга Я влюбилась в четверг. ПрЫнцы без сердца… - Татьяна Бокова

И, передавая друг другу какие-то вещи, киприоты до сих пор говорят: «Ты оставь книги (ковер, телевизор или что там еще…) у дверей, я завтра заеду, заберу обязательно!» И знаете, забирают все в целости и сохранности почему-то. Непонятные законы. Будто и времена не изменились, и время у них живет своей отдельной от остального мира жизнью – течет из прошлого в будущее согласно своим особым островным правилам.

…Умиротворение, царящее за окнами такси, просочилось внутрь. «Сейчас приеду, разберу чемодан – и купаться! А вечером развлекаться пойду. Красота!» Ха! Я уже чувствовала, как течение моих мыслей сворачивает в нужном направлении! Прекрасненько.

Может, и правильно говорят, что «легче начинать новую жизнь с новых развлечений, а не с новой работы»?

Я зашла в номер и остолбенела. На фоне синего-синего моря и зеленых растопыренных пальмовых ладошек на небольшом деревянном журнальном столике у окна во всю стену в огромной хрустальной вазе со штампом «Отель „Мирамар“»… стоял… Букет. Нет, не букет, целое дерево огненно-красных роз!

«Это что, теперь „Мирамар“ так встречает своих гостей? Раньше – фрукты, бутылка местного вина… Больно шикарно что-то… – я, швыряя вещи на кровать и медленно приближаясь к цветам, чтобы вдохнуть их чудесный аромат. – Неужели это все мне?»

Конечно, меня в «Мирамаре» знали. Еще со времен… той, прошлой жизни с мужем, да и последние годы я не раз останавливалась в этой гостинице, прямо на берегу моря, в центре туристической зоны. «Вот спасибо! Завтра поблагодарю хозяина, хорошо, что баночку икры захватила».

Я приняла душ, попыталась дозвониться загадочному Костасу, кое-как раскидала вещи по шкафу, еще пару раз набрала его номер – и все не могла отвести восхищенных глаз от свежайших бутонов. Собралась, надела беленькие брючки, маечку в обтяжку, а сверху длинную полупрозрачную белую блузку с разрезами по бокам, всю мятую, жатую – очень удобно, гладить не надо, – и вышла на балкон, вглядываясь в горизонт, словно Белоснежка в ожидании своих гномов.

Открытый простор завораживал и приятно пах морем. Я залюбовалась видом на раскинувшуюся по обе стороны бухту, постояла немного и решила вынести на балкон свои розы, подышать свежим воздухом. Но потом испугалась прохладного ветра и внесла их обратно, поставив на прикроватную тумбочку. Вот так. Я присела около букета. Красота! Прилегла. Вот бы… Вздохнула… Как хорошо!.. Глаза слипались, воздух-то какой, цветы-то какие!..

…Прямо так, в одежде, поверх белого покрывала, я буду крепко спать среди каких-то мелких вещиц и предметов одежды, не убранных мной в спешке и от усталости, и не замечу рядом с собой на соседней подушке под покрывалом небольшой бугорок. И я буду во сне раскидывать руки, почти дотрагиваясь до чего-то твердого, затаившегося под покрывалом рядом со мной. До поры до времени я не буду знать, что там, и не прочту кругленькие, словно морская галька, буковки, аккуратно выведенные на плотной глянцевой бумаге: «I love you» – и еще несколько слов…

А Он, такой далекий и желанный, будет совсем близко – только протяни руку, Он будет в полном отчаянии мерить шагами пространство, а сигаретами – время. Он будет страстно желать встречи и сдерживать себя, опасаясь нарушить мой покой; и еще больше бояться никогда не встретиться со мной вновь. Он будет холодеть от ужаса, что я не хочу его видеть, и ждать меня час за часом, надеясь. А я буду просто спать, ни о чем не подозревая, скорее всего не просыпаясь до самого утра…

Нет. Ради торжества Любви на Земле, хотя бы временного, пусть все будет не так. Пусть лучше в нужное время все-таки что-то разбудит меня. Например…

Пусть раздастся телефонный звонок, и я нехотя возьму трубку, продираясь сквозь сон…

– Хеллоу… – Не открывая глаз, я приложила телефон к уху.

– Привет, почему «хеллоу»?

– Кто это?.. Где я?

В комнате было темно, и в первые секунды я никак не могла сориентироваться.

– Не знаю, где ты сейчас, с утра я провожал тебя на Кипр…

– Миш, ты, что ли?

Это был он, мой друг, самый близкий из тех, что мужского рода. И единственный, которого я все-таки оставила в живых после проведенной мной полной чистки своей записной книжки и мозгов, оставшихся в моем распоряжении.

– Ага, догадливая моя… Надеюсь, я самый первый?

«Кто-то мне это недавно уже говорил… – пыталась вспомнить я. – Да! Шишка… по фамилии Стриж… Ну никак мужчинам не дают покоя лавры победителей!»

…Я стала шарить по покрывалу, разыскивая будильник, скользнула рукой по твердому козырьку бейсбольной кепки от солнца, глянцевой обложке «Космо», провела ладонью по соседней подушке… Но тут вспомнила, что ставила будильник на тумбочку, и, повернувшись на бок, принялась ощупывать ее поверхность… Рассыпалась косметичка. Черт, придется потом лазать по ковру да под кроватью! Наконец, почти над пропастью, обнаружились часики, и я ужаснулась:

– Господи, уже одиннадцать?

– Это по-кипрски. А московское время – двенадцать, – гордо объявил собеседник, – без пяти секунд.

В трубке что-то зашуршало, и Мишка Артамонов, мой старинный друг, торжественно подытожил:

– Все. Полночь! – И вдруг дико заорал: – С днем рож-де-ни-яааааа!

Я подпрыгнула и села на кровати, вытаращив глаза.

– Фу ты, напугал! – Сглотнула, перевела дыхание и решила ответить миролюбиво: – Спасибо. Ты действительно первый, кто будит меня среди ночи, чтобы крикнуть в ухо.

Мишка все-таки засопел обиженно.

– Нет, спасибо тебе, конечно, большое, ты настоящий друг.

– А ты – ангел во плоти. Красивая. И умная.

– Да уж, перебор.

– Не перебор, а редкость. И не перебивай, пожалуйста, раз в зеркало редко смотришься… А еще ты добрая, вот что удивительно!

– Если я – такая волшебная фея, почему тогда одинокая и никому не нужная?

– Ты нужная. Во-первых, родителям и сыну. Друзьям, во-вторых. А в-третьих…

– Да уж, про загадочных мужчин поподробнее, пожалуйста…

– А в-третьих, не про мужчин, а про тебя. Ты сама СЕБЕ очень нужна! Ушла от мужа. Решилась. Хотела стать человеком, а не просто чьей-то женой. Смогла. Стала. Зачем же снова бегаешь по планете, ищешь, кому борщ варить и белье гладить?.. Сочиняй свои стихи, пиши свои песни, работай, радуйся! ЖИВИ, а не жди, когда жизнь начнется. Она уже здесь.

– Ау, жизнь? Ты где? – эхом отозвалась я.

– Здесь, – сказал Мишка. – Живи. И увидишь ее во всей красе. А тогда и Он, твой принц, которого через правильную букву «и» писать надо, Он возьмет и появится! – Мой добрый «медвежонок» тяжело вздохнул: – А может быть, уже и ходит где-то рядом, а ты не замечаешь…

Я замолчала, переваривая, а этот умница, книжный червь и милый зануда, продолжал подкармливать меня медовыми словами:

– А про мужчин, Наталья, и говорить нечего – на одних ты не смотришь, сколько тебе в глазки ни заглядывай, а те редкие другие, они просто и не подозревают, что к фее приблизиться можно. Я тебе сколько раз говорил: «Ты можешь выйти замуж за любого, а я могу жениться только на той, которая согласна будет».