Книга Чужое дело - Ольга Славина

Верочка тяжело вздохнула. Но решила не завидовать, а что-нибудь предпринять. После ванны она откопала в своей сумочке визитки покойного банкира и живого, здорового, как она надеялась, волосатого блондина с дискотеки в Египте. Нельзя сказать, что он произвел на нее тогда сильное впечатление, однако выбирать не приходилось. Не на тот же свет звонить.

Юрист Чемоданов ответил после второго гудка.

— Привет, это Верочка! — жизнерадостно начала она. — Помнишь? Красное море, горячие танцы…

— Рыжие волосы! Конечно помню, — с энтузиазмом воскликнул ее собеседник.

— Вот и отлично. Если ты уже в Москве, мы могли бы встретиться…

— Здорово! Давай в субботу вечером. Выбирай ресторан сама.

— Я предпочитаю французскую кухню…

— Результаты получились неожиданными, — примерно в это же время сообщила Лиза профессору Валерианову.

Она часа два потратила на тестирование Людмилы Ворониной, а показатели обрабатывала до вечера. Сначала пропустила через компьютер цифровую запись беседы, потом наложила физиологические показатели. Еще какое-то время размышляла, что бы это значило. И теперь могла отчитаться перед научным руководителем.

— Тебе она тоже понравилась? — спросил Лев Алексеевич. — Все твердят мне в один голос, что она милейшая женщина. Хотя следователь не исключает, что внешность обманчива.

— Она милейшая женщина, — подтвердила Лиза.

— То есть не заявляет: мол, я жена банкира, я куплю все ваше следствие вместе с вашим судом?

— Она не напомнила ни следователю, ни мне даже о том, что является уважаемым ученым. К нашему эксперименту отнеслась по-деловому и с легкой иронией.

— С иронией? — Это не понравилось профессору. — Но ведь речь идет о страшных вещах. Ее муж пропал, в ее доме кровь и гильзы.

— Мы не говорили о преступлении, — напомнила Лиза. — Я просмотрела видеозапись ее первого допроса следователем. Там Людмила Константиновна выглядит подавленной и несчастной.

— А с тобой она общалась по-другому. Интересно знать почему.

— Может быть, потому, что в ее деле появились показания свидетельницы, которая видела ее супруга за границей. И женщина поверила, что никакого убийства не было.

— Думаю, многие жены предпочтут видеть мужа в гробу, а не в объятиях блондинки под пальмами, — усмехнулся профессор. — Но с другой стороны, сегодня нашли труп, возможно, как раз Анатолия Воронина. Так что ты там сказала, Лиза, о неожиданностях?

Она разложила на столе свои записи.

— Вот, Лев Алексеевич, послушайте ответы Ворониной на значимые для следствия слова-стимулы: «пропал — бросил, гараж — машина, пистолет — кобура, семья — развод, муж — ребенок».

— Что ж, гараж и пистолет вызвали стандартные ассоциации, — заметил профессор. — Как у человека, который никогда не стрелял из пистолета в гараже. А все остальное — ответы женщины, которую бросил муж, а семья распалась потому, что у них не было детей. Возможно, это на самом деле так. Или Людмила Константиновна специально рисует нам такой образ. Судя по всему, ей не занимать знаний и выдержки. Возможно, она была не до конца откровенной. Что показали приборы?

— Она отвечала быстро, особых эмоциональных реакций не проявляла. Дыхание не сбивалось, сердцебиение не учащалось. Все это случилось на другой группе слов.

— То есть значимые для следствия слова ничего не значат для нее. Но все же что-то вывело нашу пациентку из равновесия…

— Да. Вот эти ассоциации: «автомобиль — колесо, дорога — опасность, смерть — декабрь, ложь — угроза, деньги — обман, убийство — авария, наука — шантаж, женщина — беда».

— И что вы об этом думаете, Лиза?

— Почему пациентка ассоциирует дело всей своей жизни с шантажом, свой пол с несчастьем, а деньги, недостатка в которых у нее нет, с обманом — пока непонятно, — призналась Лиза. — А что касается всего остального… В декабре прошлого года Людмила Константиновна попала в аварию. У ее машины на большой скорости отскочило колесо, иномарка потеряла управление и перевернулась на обочине. Воронина едва не погибла, получила серьезные травмы. Ассоциативные тесты показывают, что Людмила Константиновна сознательно или подсознательно воспринимает случившееся не как дорожно-транспортное происшествие, а как покушение на собственную жизнь…

Приняв ванну и назначив свидание, Верочка переоделась в голубые джинсы, желтую майку и отправилась в кухню. Почти девять вечера. У нее в запасе совсем немного времени, чтобы приготовить «большое и вкусное спасибо». Микроволновка не подвела, уже через двадцать минут рыбное филе под майонезом с приправами превратилось в нечто ароматное и аппетитное. Осталось только лимонным соком сбрызнуть.

Лиза и Андрей вернулись с работы практически одновременно. Поздно. И оба заскочили перекусить к соседке. И поболтать.

Хотя Андрей предпочитал жевать и если говорить, то о еде.

— Очень вкусно! Можно добавки? Спасибо, Верочка, за рыбный день. Хотя, если бы ты и захотела поиздеваться, холодец все равно не успела бы приготовить…

— Похоже, я добавила работы вашей следственно-оперативной группе, — сменила кулинарную тему Лиза.

— А я сама себя высекла! — горестно вздохнула Верочка. — Нашла еще одно подтверждение тому, что банкир все-таки мертв.

— Минуточку, кто из нас участвует в расследовании? — возмутился Андрей.

— Мы! — хором ответили девушки.

— Нечего считать нас дурочками, которые путаются под ногами у настоящих сыщиков, — хмыкнула Лиза. — Я официально помогаю следствию как психолог.

— А я веду журналистское расследование, — подхватила Верочка. — Пресса, как известно, четвертая власть.

— По сравнению с вашими успехами — у меня полный провал, — вынужден был признать Андрей. — Я так и не нашел ногу мертвеца.

— Вот видишь. Мы — бесценные помощники! — провозгласила Верочка.

— Тебя сегодня назвали бесценной свидетельницей, — вспомнила Лиза. — Адвокат Ворониной мечтает с тобой познакомиться.

— А зачем ей адвокат? Подозревают, что это она укокошила благоверного? — Верочка сделала вид, что слышит об этом впервые. Из журналистской привычки задавать вопросы о том, что сам уже знаешь.

— Если убивают мужа, жена всегда на подозрении, — авторитетно заявил Андрей. — В ЗАГСе нужно не марш Мендельсона играть, а «Гамлета»…

— Да, на твоей службе трудно быть романтиком, — поняла Верочка.

— Лиза, что там насчет «добавила работы»? — осторожно поинтересовался оперативник, которому и так оставалось лишь мечтать о восьмичасовом рабочем дне.

— Похоже, в истории супругов Ворониных намечается еще одно преступление, — огорошила друзей Лиза.

— Дамочка грохнула еще кого-то? Может быть, она — серийная вдова?