Книга Меч и роза - Марша Кэнхем

– Опасно? Трудно сказать. Видишь? У него до сих пор из ушей идет кровь. – Чьи-то пальцы коснулись влажного пятна на шее Алекса. – Так всегда бывает, когда сильно ударишься головой. Не знаю, стоит ли зашивать раны сразу. Еще неизвестно, слышит он или нет.

Алекс опять ощутил осторожное прикосновение – на этот раз к черепу.

– Ему чертовски повезло, – бормотал Арчибальд, кивком приказывая Струану Максорли придержать пряди волос с запекшейся на них кровью, пока он достанет иглу и нить. – Видишь? Еще немного, на волосок в сторону, и завтра утром нам пришлось бы рыть ему могилу.

Он зашил рану быстрыми, точными стежками, еще раз осмотрел ее, поручил Алуину наложить повязку, а сам вытер испачканные кровью пальцы о килт и перешел к следующему раненому.

– Да, если его начнет рвать, придержите ему голову, чтобы не захлебнулся, – напоследок посоветовал Арчибальд. – Но скорее всего он проспит до утра, а если будет стонать, дайте ему пинту моего снадобья – оно приглушит боль. Если будет мало – влейте ему в рот пинты две.

– Отличная мысль, – прошептал Алекс сквозь стиснутые зубы. Ему удалось слегка приподнять отекшие веки.

Перед ним мгновенно возникло встревоженное лицо Алуина.

– Алекс! – Оглянувшись через плечо, он позвал Арчибальда: – Он пришел в себя!

– Ну и ну! Я же говорил вам – у него железный череп. А сознание вернулось к нему от одного магического слова – снадобье. Если подумать, можно исцелять одним только словом.

Преодолевая боль, Алекс слегка повернул голову и тут же пожалел об этом: ему показалось, что сотня демонов принялась топтать его череп железными башмаками. Вернувшись в прежнее положение, он закрыл глаза, но прежде успел заметить над головой холщовый тент. Вокруг рядами лежали раненые, над ними кружились мухи, садились на вспоротые животы.

– Алекс!

Он снова с трудом приоткрыл глаза. Казалось, к ресницам привязаны свинцовые гири.

– Ты должен узнать... мы победили.

Он не понял, о чем речь. Победили? А, в битве. Страшные воспоминания прошлого померкли, их вытеснила боль.

– А Дональд? – еле слышно прошептал он. – А принц? И остальные?

Алуин усмехнулся:

– Принц опять повздорил с лордом Джорджем. Генерал доверил его высочеству командовать арьергардом, чтобы уберечь его от опасности, но, к тому времени как арьергард выехал на равнину, битва завершилась. Дональд невредим – если не считать нескольких царапин. Наш отряд понес самые большие потери в сражении с артиллеристами. А тебе, похоже, предстоит выслушать от Дональда упреки за слишком поспешные действия.

– Я никому не приказывал следовать за мной! – возразил Алекс, с трудом ворочая распухшим языком. – Сколько человек мы потеряли?

Маккейл пожал плечами:

– Еще не знаю, но, по моим подсчетам... не более полусотни убитых и раненых.

– Полсотни?

– Да, дружище, – подтвердил Струан, сияя улыбкой. – Как только англичане увидели, что из пушек стрелять некому, то бросились бежать как ошпаренные, а те, кто попал в окружение, побросали оружие и заскулили, как побитые псы!

– Они капитулировали, – объяснил Алуин. – Почти две тысячи солдат, а потери пока никто не подсчитывал. Арчи послал в Эдинбург за всеми лекарями, каких там удастся найти.

– Пятнадцать минут – и все было кончено, – сказал Максорли. – Слишком быстро. Удрали, побросав все. Нам достались их повозки, палатки, припасы, оружие, порох, даже мушкеты. Досадно, что у нас в отряде мало кто умеет стрелять. И все-таки мы славно потрудились.

– Долго я... был без сознания?

– Почти весь день. Если принюхаешься, то поймешь, что уже готовят ужин. Через час зайдет солнце.

– Что же со мной случилось?

– Тебе чуть не досталось несколько унций свинца – вот что, – сообщил Алуин, перевязав голову друга сравнительно чистой полосой ткани. – Офицер, который целился тебе в голову, промахнулся на волосок. Но пуля сорвала кусок кожи с твоего черепа, а от удара вся щека у тебя почернела. Правда, могло быть и хуже – ты мог лишиться слуха. Даже Арчи не был уверен, слышишь ты или нет.

– Слышу, – проворчал Алекс. – От грохота еще никто не умирал.

– А еще несколько дней у тебя будет зверски болеть голова.

– Уже болит. И кажется, у меня начались видения...

Алуин проследил направление взгляда Алекса и увидел человека в алых атласных бриджах, лиловом жилете и бордовом сюртуке. Его треуголка была обшита золотым галуном и отделана крашеными страусовыми перьями. В булавке незнакомца красовался один из самых громадных изумрудов в мире, искусно укрепленный посреди жабо, в пене роскошного испанского кружева.

– Если я спятил, скажите сразу, – потребовал Алекс, стараясь не моргать, но едва сдерживая тошноту.

– Нет, что ты! – весело воскликнул Алуин. – Ты видишь своего спасителя.

Алекс вытаращил глаза.

– Честное слово. Он стоял за спиной офицера, который целился в тебя, и сумел вовремя ударить его по руке. Его фамилия Фандуччи. Граф Джованни Альфонсо Фандуччи, которому не терпелось познакомиться с великим Черным Камероном. Ты доволен?

– Само собой.

Алекс скривил губы и перевел взгляд на итальянца. Убедившись, что Алекс в сознании, Фандуччи грациозно приподнял треуголку и отвесил придворный поклон.

– А, синьор Камероне! Значит, ваши дела идут на лад? А я уж думал, что опоздал.

Алекс смотрел на графа во все глаза. На лицо Фандуччи падала тень, но Алексу удалось разглядеть длинный нос с тонкими нервными ноздрями, узкий острый подбородок с ухоженной козлиной бородкой, напудренный парик с бесчисленными буклями, спускающимися на плечи.

– Позвольте представиться: граф Джованни Альфонсо Фандуччи к вашим услугам. Вы не представляете, синьор, как я счастлив наконец-то познакомиться с великим Черным Камероне! Сколько историй, синьор, сколько похвал я слышал! И вот теперь я сам удостоился чести быть представленным вам.

Краем глаза Алекс увидел, что Алуин отвернулся, пряча улыбку. Струан не отличался такой деликатностью. Его губы уже давно растянулись в веселой ухмылке.

Скрипнув зубами, Алекс зажмурился, оберегая глаза от света.

– Граф Фандуччи? Насколько я понимаю, я обязан вам жизнью.

– Нет, нет, нет! Вы ничего мне не должны, синьор. Будем считать, что произошел... как это сказать... обмен. Да, обмен. Услуга за услугу.

– Услуга? Но какую услугу я могу вам оказать? И как, черт возьми, вы очутились на поле боя?

– О, синьор, поверьте, не по своей воле! Меня заставили. Я был на борту корабля «Тоскана», который шел в Инвернесс, как вдруг откуда-то появились англичане и взяли судно на абордаж. Экипаж попал в плен, меня тоже связали, но когда капитан узнал, кто я такой, то отпустил меня. Не то, что эти негодяи! Я повстречался с ними случайно. Меня заставили работать на них, пригрозив застрелить, если я откажусь. Меня, Джованни Фандуччи! Застрелить, как бродягу!