Книга От греха подальше - Марина Серова

— Ну какая же ты красавица! Просыпайся, моя хорошая. Тебя еще одеть надо, а скоро обед начинается. А на обед опаздывать нехорошо.

— Еще секундочку, бабушка, — пролепетала я в полусне, ощущая себя маленькой девочкой.

Однако в мозгу уже завертелись вопросы. «Какого черта! — подумала я, приходя в себя. — Куда я попала? В пансион благородных девиц или психиатрическую лечебницу?»

Открыв глаза, первое, что я увидела перед собой, было потрясающее белое платье с мелкими голубыми цветочками, рассыпанными по подолу. Его держала в руках приодетая и торжественная «Арина Родионовна», ожидая моего пробуждения.

— Как тебя зовут-то, бабушка? — спросила я старушку.

Крохотная надежда, что все это мне снится, умирала прямо на глазах.

— А бабой Машей зови. Мария я, — ответила она и ловкими руками начала одевать меня.

Одетая и причесанная, я спустилась на первый этаж, где меня ожидали «подруженьки» в не менее карнавальных костюмах. Подхватив меня с двух сторон под руки и оживленно болтая ни о чем, они повели меня к главному корпусу своего дурдома, на втором этаже которого в большом и красивом зале нас ожидали накрытые столы.

— По какому случаю банкет? — спросила я своих провожатых.

— По случаю твоего приезда, — наперебой отвечали они, улыбаясь.

Мы появились в зале одними из первых. Остальные подходили в течение нескольких минут, поодиночке и парами.

Наконец все места за столами были заняты. Единственный в зале мужчина, уже знакомый мне бородач во фраке, постучал вилкой по своему бокалу, требуя внимания.

— Я попрошу всех наполнить свои бокалы, — торжественно начал он.

После того как его просьба была выполнена, он продолжил:

— Я предлагаю выпить за ту, которую мы ждали с таким нетерпением и которой нам так не хватало. — И, посмотрев на меня, добавил: — За нашу очаровательную Татьяну!

Выпив по бокалу, все с аппетитом принялись за еду.

Обстановка была самая непринужденная. С этой минуты меня, судя по всему, перестали считать «новенькой», и, проголодавшись со вчерашнего вечера, я с энтузиазмом последовала их примеру.

За обедом я пересчитала всех присутствовавших. В зале, включая меня, находилось тринадцать человек. Двенадцать девушек и все тот же бородач. Теперь я имела возможность приглядеться к ним повнимательнее. Прежде всего, я отметила своих «старых знакомых»: Марину и Наташу (бывшую студентку училища культуры). Галину среди обедавших я либо не могла узнать, либо ее действительно здесь не было.

Марине очень к лицу было розовое платье, она явно похорошела, и теперь я уже без всяких скидок могла назвать ее красавицей. Ее волосы отросли, были уложены в замысловатую прическу, и это тоже ей очень шло. Она о чем-то болтала со своими соседками по столу, и время от времени оттуда доносился веселый смех.

Полной неожиданностью для меня стало то, что все девушки, судя по их поведению, были совершенно счастливы. И это никоим образом не соответствовало моим представлениям. Еще вчера я воображала себе несчастных девочек, которых обманом или шантажом заманили в грязный притон, а они, бедненькие, мечтают вырваться из него при первой возможности. Теперь же эти мысли казались мне бредом параноика, одержимого манией преследования. Мне хотелось разыскать Вольдемара, рассказать ему о своих недавних подозрениях и вместе с ним от души посмеяться над ними.

Обед между тем продолжался. Одна из девушек, жгучая брюнетка с монголоидными чертами лица, с чисто восточным изяществом подошла к роялю и, небрежно откинув волосы с лица, стала наигрывать красивую незнакомую мне мелодию. Насколько я могла судить, она была профессиональной пианисткой. Ее сильные пальчики легко и уверенно бегали по клавишам, и это занятие доставляло ей истинное удовольствие. Одна мелодия незаметно переходила в другую, видимо, девушка импровизировала.

Еще одна девушка встала из-за стола и подошла к роялю. Разговоры за столами моментально стихли, и она исполнила старинный романс красивым поставленным голосом. Видимо, это было традиционным развлечением, и по окончании романса раздались аплодисменты.

Второй романс девушки исполнили на два голоса. Их голоса и костюмы удивительно гармонично сочетались с интерьером и произвели на меня сильное впечатление. Концертная программа на этом закончилась. Девушки одна за другой покидали гостиную.

— Пойдешь в бассейн? — обратилась ко мне одна из моих соседок по столу.

— С удовольствием, — ответила я.

— Тогда пойдем переоденемся и по пути поболтаем.

Мы вышли на улицу. Оказалось, что Тамара, так звали мою собеседницу, жила в том же коттедже, ее комната находилась рядом с моей. Мы расстались у моей двери, но уже через несколько минут она зашла ко мне в коротком купальном халатике, никакого отношения не имевшем к девятнадцатому веку. Тамара помогла мне найти в шкафу халатик, отличавшийся от ее собственного только расцветкой. Я пожаловалась, что не вижу купальника. Тамара рассмеялась, глядя на мое растерянное выражение:

— У нас принято купаться в чем мать родила. Привыкай, подруга!

Только сейчас я заметила, что под халатиком у Тамары не было абсолютно ничего, что она мне и продемонстрировала довольно непринужденным жестом.

Рассудив, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят, через пару секунд я уже соответствовала принятой здесь форме одежды.

Бассейн вполне отвечал всем требованиям конца двадцатого века и находился на задах нашего дома. Поэтому мы появились там одними из первых. Скинув халатик и с комфортом расположившись в удобном полосатом шезлонге, Тамара посоветовала мне последовать ее примеру. Что я и сделала.

Нашего полку прибывало. Очень скоро по количеству и качеству обнаженных женских тел мы вполне могли конкурировать с шедеврами эротической продукции всего мира. Я немного выпадала из ансамбля благодаря небольшим участкам белой кожи на моем теле, что и явилось предметом оживленного обсуждения моих непосредственных товарок.

Создавалось впечатление, что утонченные манеры они сбросили с себя вместе с музейными платьями и теперь предстали передо мной, так сказать, в «натуральном виде», в соответствии со своим возрастом и воспитанием.

Мне стало жарко, и, разбежавшись, я ласточкой полетела в воду. Девицы с визгом последовали за мной, и вскоре уже вся компания барахталась в чистой голубой воде, наслаждаясь молодостью и здоровьем.

Накупавшись всласть, я вылезла из воды и, постелив на горячий пол большое махровое полотенце, растянулась на животе. Рядом со мной тут же пристроилась Тамара.

— Ну как тебе в нашем санатории? — спросила она.

— Пока не поняла, — честно ответила я, — а ты давно тут?

— Второй год.

— И не надоело?

— Всякое бывает. Зимой здесь довольно тоскливо, а летом, — зевнула она, — благодать.