Книга Голливудские мужья - Джеки Коллинз

Она не сильно удивилась. Новый дружок появлялся у Антонио каждый месяц, и все они, если верить Антонио, его бросали.

– Он был англича-ааа-нин, – фыркнул Антонио, словно этим все было сказано.

– Что ж, – сказала она, – мы с тобой – два сапога пара, потому что мой дружок тоже сгорел в пламени. Я вернула Марка в объятья его жены.

– Bene.[4]Он тоже англича-ааа-нин. Вечером я поведу тебя на прием к редкостной стерве.

– Я ее знаю?

– Си-ии-лвер Андерсон. Она лопнет, когда тебя увидит. Оденься, чтобы всех уложить наповал, bella.[5]

Повесив трубку, она решила: большой голливудский прием в обществе язвительного Антонио – это именно то, что ей надо. Обычно при слове «прием» Марк мгновенно и наглухо задергивал шторы – приемов он чурался. Возможно, просто не хотел рисковать – вдруг кто-то сфотографирует его рядом с ней?

Но иногда объясняться с женой ему все-таки приходилось. Интересно, что он ей плел? Случалось, какому-нибудь приблудному папарацци удавалось щелкнуть их при выходе из нью-йоркского ресторана «Илейн», либо на каком-нибудь вернисаже. Зная Марка, можно было не сомневаться – он выдавал ее за случайную знакомую, а аристократическая леди Фиона верила каждому слову этого враля. Ах, Марк с его изысканным враньем. О, Боже!

Наполнив бокал вином, она позволила себе предаться воспоминаниям о развязке.

Лорд Марк Рэнд вернулся из очередной поездки, его тонкие черты были окрашены румянцем удовольствия, русые волнистые волосы в лирическом беспорядке, как у мальчишки. Ему было под пятьдесят, но выглядел он максимум на тридцать пять. Он собирался провести с ней шесть дней в Нью-Йорке, а уже потом убыть в Лондон. Свое время он обычно делил между Англией и Америкой, в промежутках постоянно отлучаясь куда-то еще – на съемки.

Бросив на пол многочисленные сумки с аппаратурой, он заключил ее в объятья. «Здравствуй, красавица моя. Готова ли ты дать приют и утешение очень утомленному англичанину?»

Ей предстояло перечеркнуть шесть последних лет своей жизни. Не торопись, наказала она себе. «От тебя пахнет, как от верблюда», – заметила она, наморщив носик.

Засмеявшись, он попросил: «Выкупай меня. Умасли меня благовониями. Помассируй мои уставшие члены, и я буду твой навечно».

Банальный английский зануда. Как она мирилась с этим раньше?

Он прошел в заставленную мебелью гостиную ее квартиры Гринич-Виллидж. Он не раз советовал ей перебраться повыше, в более престижный и дорогой район Манхэттена. «Средства тебе позволяют, – рассуждал он. – Зачем же торчать здесь?» Разделить плату за аренду квартиры он не предлагал ей никогда. Ей вовсе не были нужны его деньги, вполне хватало своих. Тем не менее… такое предложение показало бы – он готов взять на себя какие-то обязательства.

До того, как она решила с ним расстаться, это ее не беспокоило.

«Как поездка?» – спросила она.

«Умопомрачительная! – с энтузиазмом воскликнул он. – Таких божественных закатов я в жизни не видел».

«А девушки?» – Она имела в виду трех моделей, которых он фотографировал для нового календаря.

«Молодые. Скучные. Глупышки».

«Ты с ними спал?»

Подняв бровь, он с любопытством посмотрел на нее. «Что за странный вопрос?» «А с женой спишь?» Он нахмурился.

«Что с тобой? Ты же знаешь, что не сплю. Мы это сто раз обсуждали».

Она пристально смотрела на него.

«Я хочу, чтобы ты сказал мне об этом еще раз».

Он закачал головой, как бы декламируя:

«Я не спал с моими тремя дурешками-моделями. И я не сплю с моей женой. – Он остановился. – Довольна?»

«Когда ты спал с ней последний раз?»

«Джейд, – в голосе зазвучало легкое раздражение, – я очень устал и проголодался. Перелет был изнурительный, и я хочу отдохнуть».

«Когда, Марк?»

Она предоставляла ему последнюю возможность сказать правду.

«Я не сплю с Фионой с того самого дня, как встретил тебя, – выпалил он. – Тебе это прекрасно известно, и такой допрос с пристрастием мне не нравится».

Ее глаза опасно заблестели.

«Так ни разу и не спал?»

«Ни разу и ни полраза, – ответил он и глазом не моргнув. Сняв пиджак, он добавил: – А теперь, если не трудно, я хотел бы получить шотландское виски с содовой. Горячую ванну. И ни с чем не сравнимую прелесть твоего тела. В такой последовательности».

Все было кончено, но можно еще чуть потянуть время. Пусть пострадает, как она страдала из-за него.

«Конечно, сэр, – игриво согласилась она. – Сейчас вы получите большую порцию шотландского виски, разбавленного содовой. И я приготовлю вам ванну».

У него отлегло от сердца.

«Какая женщина!»

Английский зануда!

В ванной она включила кран – только с горячей водой. Потом пошла на кухню и налила в пластиковый стакан пшеничное виски – Марк терпеть не мог пластиковых стаканчиков, равно как и пшеничное виски, – и бросила туда два кубика льда, чего он совершенно не выносил.

Насвистывая, Марк прошествовал в ванную комнату. В мешковатых боксерских шортах вид у него был смешной. Со стаканчиком в руке она пошла за ним.

Скинув шорты, он ступил в дымящуюся ванну. «Черт возьми! – вскрикнул он, выскакивая назад. – Так и ошпариться недолго!»

«Извини», – пробурчала она, протягивая ему напиток.

Он отхлебнул изрядную дозу и чуть не поперхнулся. «Это же пшеничное, – с укором произнес он. – Ты ведь знаешь, я его терпеть не могу».

«О, Боже». Она бесстрастно смотрела на него. Вид этого голого мужчины у нее в ванной не был самым восхитительным зрелищем в мире. Ноги костлявые, свекольные стопы и лодыжки после кипятка тоже не сильно его украшали. Скуксившийся пенис, легкое брюшко, рыжие с седыми пучками заросли на груди.

Именно таким она и хотела его запомнить.

«По-моему, ты чем-то обеспокоена», – сказал он наконец. Видимо, полностью бесчувственным по отношению к ней он все-таки не был.

Она сунула руку в карман и вытащила оттуда смятую вырезку из газеты – леди Фиона баюкала на руках новоиспеченного маленького лорда или кого-то в этом роде.

Не теряя самообладания, он взглянул на снимок. «А-а, – сказал он спокойно, – это типографская ошибка. Дурацкая опечатка. Это Фиона с ребенком моего брата».