Книга Синдром Дездемоны - Ольга Егорова

– Ее украли, – сообщила няня, сжавшись в комок и глядя на Тихона затравленным взглядом дикого животного.

– Да знаю я, – раздраженно оборвал ее Тихон. – Знаю, знаю уже!..

– Мы гуляли в парке… Как обычно, вышли на прогулку в одиннадцать часов, после кормления… Юленька спала… Тихон Андреич, если бы я знала!.. – снова заголосила няня.

– Да перестаньте, – скривился Тихон. – Перестаньте же, я прошу вас, и расскажите все по порядку!

– Да что рассказывать-то? – помолчав несколько секунд и предприняв очередную бесплодную попытку успокоиться, продолжила девушка. – Мы гуляли по парку… Возле пруда сперва гуляли, там воздух приятный, влажный… Утки летом плавают, а сейчас…

– Утки летом плавают – это важно?!

– Н-нет… нет, не важно… Потом дальше пошли… то есть я пошла дальше с коляской по мостику через Чертановку… и… там, недалеко от комплекса, скамейки есть. Я села на скамейку, коляску рядом поставила. А потом…

– Что потом?

– Я не заметила, Тихон Андреич, чтобы за мной кто-то следил… А они следили наверняка, потому что ведь если бы не следили, то… В общем, я сидела на скамейке, читала книжку и даже не услышала, как кто-то сзади ко мне подошел. Вы только не думайте, Тихон Андреич! Не думайте, я не потому не услышала, что книжку читала, а просто он подошел очень тихо! Он специально тихо подошел, чтобы… чтобы врасплох меня застать! А дальше я только помню, как кто-то сзади меня руками обхватил и к лицу мне плотно так что-то прижали… Какую-то тряпку, и все… И все! Я заснула или сознание потеряла, не знаю. Это наркоз был! Потом, когда очнулась, увидела женщину… Какая-то женщина пожилая рядом со мной стояла, за плечо меня трясла и все спрашивала, что со мной… Я вначале только голос ее слышала, не видела ее… Потом увидела, она очень большой мне показалась! То есть не сама она, а голова… Голова у нее была очень большая… Я подумала…

Тихон уже не слушал.

Информация была скудная, но ее все же нужно было обдумать. Итак, если верить рассказу няньки – да, собственно, почему не верить-то? – похищение его дочери кто-то спланировал заранее. Лана – он вдруг вспомнил ее имя, ну надо же! – гуляла с ребенком в парке каждый день, иногда два раза, и всегда – в одно и то же время. Она сама ему как-то об этом говорила, но Тихону тогда было наплевать на эти прогулки с высоты Останкинской башни. Ему тогда было все равно – сколько раз в день они там гуляют, два или сто двадцать два, и где они гуляют, в Битцевском парке или на Марсе… Черт, ему ведь было абсолютно все равно, его совершенно не волновала судьба крошечной Юльки!.. Если бы он знал, если бы он только подумать мог, что такое может случиться!..

Стоп, приказал он себе. Лирика пусть будет потом. А сейчас нужно думать. Нужно шевелить мозгами и не раскисать.

Итак, за его няней следили. Точно выяснили график ее прогулок, понаблюдали за маршрутом, заметили ее привычку сидеть на лавочке с книжкой, пока ребенок в коляске спокойно спит и дышит воздухом, – вот, собственно, и все. А дальше – наркоз и спокойное путешествие по полупустому в это время года парку с коляской до машины.

Оказывается, нет ничего проще – посреди бела дня украсть ребенка в оживленном районе Москвы. Было бы желание и чуть-чуть сообразительности.

Надеяться вычислить похитителей было бы глупо, но Тихон все равно начал перебирать в уме возможные варианты. Человек, организовавший похищение ребенка, должен был прежде всего знать, что этот ребенок у Тихона есть. О том, что у Тихона месяц назад появился ребенок, знали все – начиная с соседей по подъезду и заканчивая сотрудниками фирмы. Были еще знакомые Натальи, которые тоже знали про ребенка, и были еще знакомые этих знакомых…

Но далеко не все они знали номер его офисного телефона!

Вот на этой мысли Тихон и приказал себе остановиться.

Мелькнула надежда – а вдруг, черт возьми, получится? Вдруг ему удастся вот так, не сходя с места, не выходя из квартиры, решить эту загадку, с той самой ленивой грацией, присущей любимому герою детективных романов Рекса Стаута Ниро Вульфу?

Бред, отмахнулся Тихон. Сущий бред. Непонятно, зачем вообще он этого придуманного сыщика сейчас вспомнил. Нужно было думать совсем о другом…

И он думал. Заставлял себя думать, мысленно проверять какие-то версии, подозревать кого-то из знакомых и тут же опровергать подозрения. Он знал прекрасно, что ни до чего не додумается, что никого не сможет вычислить, но упорно продолжал строить версии.

Ему это было необходимо – чтобы не думать о том, о чем думать было слишком страшно. Чтобы не дрожали колени и не покрывались потом ладони от ужаса: что они могут сделать с Юлькой. С его маленькой Юлькой, которая успела прожить на свете всего лишь несколько недель, с Юлькой, слишком беспомощной для того, чтобы даже попытаться защитить себя. Ни в коем случае нельзя позволять себе думать о том, что они могут мучить ее, могут издеваться над ней и даже, в том случае если Тихон обратится в милицию или не даст за Юльку требуемого выкупа, могут убить ее…

«Убить» – это слово не давало ему покоя.

Время шло, минуты слагались в часы, а он все стоял у окна, невидящими глазами глядя в мутное стекло, сжимая до боли кулаки и повторяя про себя это слово. Я найду ее и спасу ее, говорил себе Тихон. Говорил так, как говорят себе обычно герои каких-нибудь лихих приключенческих фильмов или боевиков, абсолютно уверенные в том, что все так и будет. И на душе было страшно и горько от того, что он-то на самом деле не знал, как все сложится. Найдет ли? Спасет ли? А если…

– Тихон Андреич, – откуда-то из небытия донесся до него почти забытый голос. – Я пойду домой, наверное? Если вы…

– Иди, – глухо ответил Тихон.

Тонкая теплая струйка стекла вниз по лицу, коснулась подбородка. Последний раз он плакал, кажется, когда ему было одиннадцать…

Из глубины квартиры до него еще какое-то время доносились звуки. Няня открывала и закрывала дверцы шкафа – собирала, видимо, свои вещи. Без лишних слов догадалась, что работать здесь она больше уже не будет.

Независимо от того, чем закончится эта история с похищением.

Остаток дня он провел в бесконечных раздумьях и хождениях по квартире. По коридору – от спальни до гостиной, снова и снова, наматывая бесконечные метры, не замечая вокруг ничего. Садился на диван и снова вставал, останавливался на минуту возле окна и снова начинал ходить, как будто боялся остановиться. Телефон изредка звонил, и каждый раз Тихон кидался к нему как сумасшедший, ожидая известий. Но известий не было – два раза позвонили с работы, один раз позвонили родители и один раз кто-то ошибся номером, попросив к телефону какого-то Сашу. Оба мобильника лежали рядом, на тумбочке, и тоже периодически звонили, но он просто не снимал трубку, замечая на дисплее определившийся номер кого-то из приятелей, сотрудников офиса или партнеров по бизнесу.

Ему ни с кем не хотелось обсуждать случившееся. Ни с кем, даже с самыми близкими людьми. А поскольку думать сейчас ни о чем другом, кроме Юльки, Тихон не мог, пытаться вести беседы на посторонние темы было бы бесполезно. Звонки действовали на нервы, но отключить телефон было нельзя, приходилось терпеть, зажав уши, настойчивую вибрацию.