Книга Есть только миг - Вячеслав Ландышев

– А соль? ….

– В правом кармане рюкзака, который у нашей байдарки стоит….Захвати и хлеб тоже..

Не распределяя обязанности, не указывая друг другу что делать, Галя и Катя быстро стали работать в одной команде, как давние подружки на знакомой кухне. Только Лариса не знала, чем заняться. Спросила у девчонок – нужна ли ее помощь – те ответили, что пока нет. Подошла к Ивану с Александром – спросила у них. Кузнецов мог бы справиться и без ее участия, но в походе каждый должен работать, поэтому он поручил Ларисе держать натянутой правую стенку палатки, пока они не привяжут стропы к кольям. Наконец, все полотнища натянули и закрепили, пол застелили резиновыми туристскими ковриками и шерстяными одеялами, а в изголовья положили маленькие подушки.

– Это мы все вместе здесь уляжемся? – спросила недовольно Лариса, заглянув в палатку, когда все было готово, – Она же маленькая.

– Да, маловасенькая будет, – виновато улыбнулся Иван, – Это четырехместная палатка, а нас шестеро. Но больше, к сожалению, никакой не нашли. Ну, ничего, мы однажды уже вшестером в такой ночевали. Зато не замерзнем. Боком все войдут, уж поверьте. Проверено на себе. Зато спальных мешков не надо. И так всем тепло будет.

– Ужас, – скорчила лицо Лариса, – Чур, я в центре сплю.

* * *

Установив палатку, Иван снял с костра ведро, отлил из него горячей водицы в пустой котелок и позвал Бурашева умываться к ручью. Спустившись к роднику, Кузнецов разбавил горячую воду в котелке двумя кружками холодной, разделся до пояса, и попросил полить ему водички на шею и спину из кружки.

– А что в речке вода еще холодная? – поливая шею друга, спросил Александр, – Купаться нельзя?

– Холодноватая еще, – кряхтя от удовольствия, проговорил Иван, – Но днем мы будем купаться. Правда, надо это делать по-быстрому, чтобы не простудиться. И потом сразу на солнышке греться. А сейчас что-то мне совсем не хочется в речку залезать. Ветерок прохладный задувает. Ноги только пойду там сполосну и все. Так, давай полотенце. Ох, хорошо-то как. Наконец-то я вырвался сюда.

Он энергично растер туловище полотенцем. На белой коже широкой спины быстро налились краснотой узкие полосы. Затем надел футболку с длинным рукавом и предложил полить теплую воду на спину друга. Бурашев не стал отказываться, хотя поначалу было некомфортно обнажаться на прохладном ветерке. Но через минуту Александр уже кряхтел от наслаждения, растирая себя полотенцем. Вскоре он уловил приятный запах гречневой каши, от которого сразу заволновался голодом желудок. Бурашев быстро надел рубашку и побежал к речке, где, закатав трико по колено, уже стоял в воде недалеко от берега Иван.

Окончив с водными процедурами, друзья подошли к костру, где Галина раздавала голодным туристам ароматную гречневую кашу, сдобрив ее большим количеством сливочного масла.

– Никогда раньше я с таким наслаждением не ел эту кашу, – чавкая, сказал Павел, проглотив с жадностью несколько ложек гречки.

– А здесь на природе все вкусно. Даже хлеб с маслом идет, как деликатес, – улыбнулся Иван, получил свою порцию каши и начал медленно есть, смотря на костер.

Ужин прошел быстро и немногословно. Ранний подъем утром, многочасовой переезд, новые знакомства, кардинальные перемены окружающей действительности с резким переходом от городской шумной жизни к умиротворенному состоянию дикой природы – все это требует много жизненной энергии, и туристы к концу дня чувствовали упадок сил и не поддерживали разговор у костра.

Съев кашу, Кузнецов налил себе чай в металлическую кружку, придвинул поближе к огню березовое короткое бревно, уселся на него и начал неспешно всасывать, как из блюдечка, горячий душистый напиток, глядя на языки пламени и о чем-то, о своем, размышляя.

Остальной коллектив пошел мыть посуду и умываться. А еще через полчаса все, кроме Ивана, собрались у палатки. Смеясь, делились таежными впечатлениями, но никто не решался зайти первым в брезентовый домик, так как не знали, как им всем поместиться в этой маленькой спальне.

«Да вы бочком ложитесь, – громко сказал Иван, сидя у костра. – Парни пусть лягут по бокам палатки, потому что от стен ночью сильно дует. Спать с краю будем по очереди. Могу, кстати, и я сегодня у стенки лечь. Но чтобы девчонки сейчас не ждали меня, вы, мужики, давайте сегодня с краю лягте, а завтра я уж там примостачусь. Щас я еще хочу посидеть у костра. Целых два года ждал этой минуты, и спать совершенно не хочется. Завтра утром, как и послезавтра мы по будильнику вставать не будем. Торопиться нам пока некуда – отдыхайте, высыпайтесь. На третьи сутки посмотрим по знакомым местам, насколько отстаем от графика, и уж потом только начнем вставать раненько по будильничку.

Дав указания, Кузнецов повернулся к костру и уже не обращал внимания на товарищей.

Сказано-сделано. Бурашев первый залез в палатку и разместился с левого края. За ним зашел Подгорный и прилег на бок у противоположной стенки.

Затем очень быстро в палатку влезла Катя и легла рядом с Сашей, повернувшись к нему спиной. Галина тоже не заставила себя долго ждать и заняла место близ Павла. Ларисе ничего не оставалось, как расположиться меж двух девушек. Даже впятером было тесновато, по крайней-мере, двое должны были лечь на бок, чтобы остальные трое влезли.

– Кузнецоооов, – недоброжелательно и немного раздраженно крикнула Лариса, – Можешь оставаться у костра всю ночь, здесь и так уже нет места.

– Ничего, я вас растолкаю, когда приду. Не впервой. Советую сразу на спину не ложиться, а то придет серый волчок и укусит за бочок, – услышали в палатке веселый ответ Ивана.

Бурашев завернулся в одеяло. Особенно тщательно прикрыл себе спину – он уже почувствовал, как от стенки палатки тянет холодным влажным воздухом. Часть одеяла Александр пропустил между собой и Катей, чтобы не смущать девушку. Правда, до нее оставалось еще какое-то свободное пространство, позволявшее не касаться телами, но неизвестно что будет, когда придет Иван.

Александр лежал и думал: «Блин, а не зря ли я сюда приперся? Поехал бы лучше на море. Отдохнул бы в цивилизованных условиях, в тепле и комфорте». Саша начал рисовать в воображении, как он лежал бы в шезлонге под соломенной крышей беседки на самом берегу Красного моря, изнывал бы от жары, слушал морской прибой и смотрел бы вдаль на красный закат. Фантазировать Александру было приятно, но, вымотавшись за день, он быстро уснул.

Ночью Бурашев проснулся от жуткого храпа и от холода задувающего в спину. Наверное, уже вставало солнце. Свет слабовато проникал сквозь брезентовые стенки, и в закрытой палатке еще было сумрачно, но очертания предметов уже просматривались.

Александр увидел, что их жилище сильно покосилось из-за того, что он спал не на полу, а на брезентовой стене, которая, изогнувшись дугой, еле держала его вес. Бурашев оказался в подвешенном состоянии, одеяло скомкалось и обнажило его спину.

Посередине палатки, растолкав во сне соседей, раскинувшись на спине, громко храпела Лариса. Остальные ребята спали на боку очень тесно друг к другу, будто шпроты в консервной банке.