Книга Императрица Орхидея - Анчи Мин

Согласно расчетам придворного астролога я должна была войти в Запретный город в определенный день и час. Когда этот момент наступит, императорские курьеры меня известят. Главный евнух дал моей семье целый ворох наставлений по поводу соблюдения придворных ритуалов и правил этикета. Он терпеливо, по нескольку раз, повторял с нами все мельчайшие детали. Гуй Сян должен был занять место умершего отца. Для Ронг на этот день из дворца пришлют специальное платье. Матери даровали десять тысяч таэлей на обустройство дома. Глядя на эти деньги, мать едва не потеряла дар речи. И тут же начала бояться грабителей. Она распорядилась постоянно держать окна и двери запертыми. Однако главный евнух Сым ее успокоил, сказал, что теперь ее дом надежно охраняется.

— Внутрь не пролетит даже муха, госпожа, — сказал он.

Я спросила его, имею ли я право навестить друзей. Мне очень хотелось попрощаться с Большой Сестрицей Фэнн.

— Нет, — последовал ответ.

Я очень расстроилась. Потом попросила Ронг вернуть Фэнн одолженное у нее платье, а заодно и три сотни таэлей в качестве прощального подарка. Ронг мигом выполнила мою просьбу и вернулась с благословением Большой Сестрицы Фэнн.

Много дней подряд мать и Ронг ходили по лавкам и покупали всякую всячину, а мы с Гуй Сяном чистили и украшали дом. Для тяжелой работы мы наняли рабочих. В доме перекрыли крышу, починили старые стены, вставили новые окна и укрепили сломанный косяк двери. Дядюшка воспользовался случаем и заказал новую дверь из красного дерева, искусно украшенную резным изображением бога денег. Мы переставили старую мебель и покрасили стены. У нас работали лучшие плотники и художники города. Каждый из них считал работу в нашем доме великой честью. Наличники окон и дверей они покрыли изысканным резным орнаментом, имитирующим императорский стиль. Особые мастера сделали для нас алтарные столы с курильницами ладана и скамейки. Иногда им приходилось работать тончайшими инструментами, напоминающими зубочистки и булавки.

Когда все было готово, в дом пришел с инспекцией главный евнух Сым. Он молча, без всяких замечаний, оглядел дом, и выражение его лица было непроницаемым. Но на следующий день он явился снова, а вместе с ним — группа рабочих. Они перевернули все вверх дном, считая, что нужно начинать с нуля. Крышу, стены, окна, даже дядюшкину новую дверь — все надо было переделать заново.

— Если ваша дверь будет смотреть в неправильную сторону, то постановление о браке вашей дочери выпущено не будет, — сказал он матери и дядюшке. Те разнервничались и начали просить у него совета.

— Как вы думаете, в каком направлении вам следует преклонять колени, чтобы благодарить Его Величество? — спросил главный евнух, а затем сам же ответил на свой вопрос. — На север! Потому что император всегда сидит лицом на юг.

Семья проследила за его взглядом, а затем ходила за ним по пятам, пока он указывал нам пальцем на все неполадки.

— Эта краска неправильная. — Он описал в воздухе круг рукой. — Вместо холодного бежевого цвета здесь должен быть теплый бежевый. Его Величество любит радостные тона

— Но Орхидея нам рассказывала, что Его Величество сам не прибудет в наш дом! — робко возразила мать. — Может быть, Орхидея ошиблась?

Евнух покачал головой:

— Вы должны понять, что теперь вы уже перестали быть теми, чем были прежде. Вы стали частью Его Величества, и поэтому представляете в городе его эстетические вкусы и принципы. То, что вы сделали со своим домом, может дурно повлиять на образ Сына Неба! Если разрешить вам делать все, что вам вздумается, то не сносить мне моей головы. Посмотрите на эти занавеси! Они из хлопка! Разве я не говорил вам, что хлопок — простонародный материал, а для императорской семьи подходит только шелк? Неужели мои слова просвистели сквозь ваши уши, как ветер? Дешевка принесет вашей дочери несчастливую судьбу!

Уступая моим настойчивым просьбам, главный евнух разрешил мне покинуть дом на то время, пока императорские мастеровые будут производить в нем полное переустройство. Мать повела нас в самые престижные пекинские чайные дома в дорогом торговом районе Ван-Фу-Чжин и впервые в жизни вела себя как богатая дама. Она щедро раздавала чаевые носильщикам, официантам, поварам, слугам. Владельцы чайных домов собственноручно подносили к нашему столу лучшие вина. Мне было радостно смотреть на мать. Мое избрание императорской женой прекрасно повлияло на ее здоровье. Она хорошо выглядела, все время пребывала в приподнятом настроении. Мы веселились и праздновали. Я не чувствовала особых причин для гордости, потому что все сложилось благодаря моей внешности, что вряд ли можно было считать моей личной заслугой. Но все же мои усилия тут тоже сыграли свою роль, и к своим заслугам я не в последнюю степень причисляла мужество. Стоило мне проявить малодушие или повести себя неподобающим образом и столь редкая возможность в моей жизни была бы упущена

Мать волновалась, смогут ли все вновь избранные императорские жены и наложницы мирно ужиться в Запретном городе. Мне не хотелось ее расстраивать, и поэтому я сказала, что мы все уже подружились. Я описала ей красоту Нюгуру, ее великолепные аристократические манеры и образованность. Про госпожу Юн я не знала, что сказать, и поэтому тоже сконцентрировалась на ее красоте. Сравнивая ее с госпожой Ли, я постаралась выделить особенности их характеров. Юн была очень смелой и мало заботилась о мнении других, а Ли, наоборот, была застенчивой и все время сомневалась в своих достоинствах.

Когда речь зашла о самой юной из избранниц императора, о леди Сю, которая заплакала во время церемонии избрания, Ронг почувствовала уколы зависти. Чувствительная природа Сю требовала нежного обращения и постоянной заботы. Она была сиротой, удочеренной своим дядей в возрасте пяти лет, и, казалось, с тех пор так и осталась навсегда грустной и испуганной. Великая императрица послала к ней докторов, и те нашли у нее некоторое расстройство ума. Она, не переставая, плакала далее после того, как официально была избрана. Евнухи прозвали ее Плакучей Ивой. Великая императрица проявила беспокойство по поводу качества яиц, которые она снесет.

— Без качественных яиц не будет и титула, — объявила она всем нам.

Если Сю себя в ближайшее время не пересилит, то, по словам Ее Величества, она будет разжалована и отправлена домой.

— Бедный ребенок, — вздохнула мать.

После этого я перешла к рассказу о госпоже Мэй и госпоже Юй. Они казались близнецами. Обе не отличались особенно красотой, зато обладали крепким телосложением, и благодаря этому стали любимицами великой императрицы. Груди их по величине можно было сравнить с дынями, а задницы — с умывальными тазами. Они превосходно умели льстить и постоянно увивались вокруг Нюгуру, как собачки. Веселые и оживленные перед великой императрицей, наедине друг с другом они становились молчаливыми и апатичными. К тому же они не любили ни читать, ни рисовать, ни вышивать. Главной их заботой всегда было собственное тело и красивая одежда.

— А какова из себя великая императрица? — расспрашивали меня мать и сестра. — Так ли она прекрасна и элегантна, как на портретах, которые мы видели?