Книга Император и шут - Дэйв Дункан

– Без драки не обойдется. А Андор, даже трезвый, слаб в поединке.

– Ты же вызывал его…

– Не я. Эту глупость сотворил Тинал. Он действовал не подумав. Вот что я скажу: для этой двери любой из нас позовет Дарада. И я…

– Нет!..

Кэйд не могла забыть, что Дарад убил женщину изза волшебного слова. Сагорн и Кэйд гневно сверлили друг друга взглядами.

– Думайте, доктор! Вы же мыслитель! – нажимала герцогиня.

Сагорн тяжело вздохнул.

– Послушайте, Кэйд. Дарад – неплохой парень. Вы с ним отлично поладите. Упомяните о Рэпе, и все будет нормально. Теперь Дарад в восторге от фавна, поверьте мне, – терпеливо уговаривал доктор.

Но Кэйд с трудом верилось, что гигант варвар возлюбил Рэпа после того, как фавн натравил на него собаку, а потом гоблина. В то же время она сознавала, что без Дарада их затея обречена на провал.

– Что ж, если нельзя иначе, зовите Дарада. Я рискну! – воскликнула Кэйд.

– Ладно, – недоверчиво поглядывая на взволнованную спутницу, произнес Сагорн. – Попробуем. И да пребудут с вами Боги.

Темнозеленые одежды встопорщились, застежки полопались, и гигант отшвырнул плащ в сторону.

Непроизвольно сжав кулаки, Кэйд задрала вверх голову, рассматривая шрамы и татуировки, перебитый нос и страшную волчью ухмылку.

– Доброе утро, Дарад, – промямлила она.

Гора мышц затряслась от беззвучного смеха. Злобно сверкнув глазами, варвар прогудел:

– И тебе добрый день. Помощь моя понадобилась, да?

– Я искренне сожалею о том, что произошло в Краснегаре, – непроизвольно отодвинувшись на шаг, извинилась герцогиня. – Виной тому моя преданность племяннице и…

– Джотуннская кровь? – хохотнул Великан.

– А? О да. Кровь импов и джотуннов смешалась в нашей семье примерно поровну.

– Джотунны растят лучших воинов, – хвастливо заявил Дарад. – По Рэпу это отлично видно.

«Вот оно!» – решилась Кэйд.

– Рэп в большой беде, мне необходимо пробраться к нему.

– Знаю, – яростно сверкнул глазами варвар. – Ты сделаешь его магом, верно? Грязные джинны! – злобно прорычал Дарад. – Времечко поджимает, так? Тогда торопись! Ну, стучи и увидишь, что будет! – С этими словами джотунн выхватил меч из ножен. Сталь клинка сверкнула так ослепительно, что Кэйд даже подпрыгнула от неожиданности.

Отступив к стене рядом с дверью, воин приготовился к любым неожиданностям. Вздрагивая сама не зная почему, Кэйд поплотнее закуталась в покрывало и, встав прямо перед зарешеченным окошком, постучала. На всякий случай Кэйд смотрела себе под ноги, прикрывая веками свои голубые – а не красные, как у джиннов, – глаза. В поле зрения герцогини, попали ботинки Сагорна, из разорванных мысов торчали огромные пальцы джотунна, а рядом поблескивал кончик меча. Рассвет разгорался. Потянуло ветерком. Его порывы принесли аромат трав и цветов, безмятежные запахи пробуждающегося дня. Неподалеку подала голос ранняя птаха; к ней начали присоединяться другие.

Ничего этого Кэйд не слышала, она считала удары собственного сердца. После пятидесятого герцогиня вновь протянула руку, намереваясь постучать еще раз. И тут изза решетки прозвучали слова:

– Песнь сверчка тиха…

«Милосердные Боги! – ахнула Кэйд. – Я не знаю условных слов! Что же отвечать?» – запаниковала она.

– У меня послание от Великого Господина, – хрипло прошептала она…

– Пароль! – требовал голос.

– Мне не сказали его! – в отчаянии воскликнула Кэйд, старательно рассматривая землю. Потом торопливо добавила: – Женщинам не сообщают паролей.

– Женщины не приносят посланий от султана.

– Тогда его воля не будет исполнена, и он пожелает узнать почему.

За дверью раздалось недовольное ворчание, и наступила гнетущая тишина. Кэйд показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала скрежещущий звук вытаскиваемого засова. Хорошо промазанные петли неслышно повернулись, и дверь приоткрылась. От резкого рывка Дарада Кэйд отлетела в сторону и чуть не упала. Дернув на себя дверь, воин распахнул ее и исчез в темном провале. Крика не было, только хруст ломающихся костей, глухой удар, а затем тихий хрип. Герцогиня перешагнула порог и очутилась в маленьком темном помещении. Слабый свет из дверного проема позволил ей рассмотреть сломанный стул в углу, лестницу напротив входной двери и распростертое на полу тело, над которым торжествующе ухмылялся щербатым ртом гигант.

– Пока порядок! – пророкотал Дарад. – Закрой дверь. Так. Теперь не отставай!

– Подожди! – выдохнула она, не в силах отвести глаз от убитого.

Смерть этого человека была на ее совести. Мысли путались в ее голове. Кэйд ужаснулась содеянному и, что хуже всего, не сомневалась: это лишь начало кровопролития.

Пренебрежительно проигнорировав ее приказ ждать, воин с мечом наготове помчался вверх по лестнице, прыгая через две ступеньки. С криком «стой!» Кэйд поспешила за ним. Но бегать по лестницам ей было не по силам, и она безнадежно отстала. До ее слуха долетели звуки драки, грохот мебели и пронзительный крик, перешедший в хлюпающее бульканье. Добравшись наконец до комнаты, Кэйд увидела еще три трупа, на них сквозь решетки лился мягкий утренний свет. В розовых лучах алела кровь – ее было много, очень много: и на полу, и на мебели, и на телах, и на торжествующем убийце. Никогда прежде она не видела столько крови.

Слово силы превратило умелого воина в непревзойденного бойца. Один из распростертых на полу людей застонал и попробовал приподняться. Дарад отсек его голову с таким безразличием, словно отмахнулся от мухи.

Потрясенная Кэйд отвернулась от жуткого зрелища. Она зажимала рот кулаком, впиваясь зубами в костяшки пальцев, чтобы подавить рвущийся наружу вопль. Стены качались, пол словно ходуном ходил, но на обмороки времени не было. Дверь распахнулась, и в помещение ворвался еще один человек в коричневых одеждах. Дарад одним прыжком пересек комнату и бросился на джинна. Воин, ошеломленный видом кровавой бойни, не успел оказать сопротивления. Джотунн поднял его за тунику и одним ударом оглушил несчастного. Джинн свалился на пол.

Какоето время в комнате царило молчание. Затем джотунн искоса взглянул на Кэйдолан и ухмыльнулся, разглядев выражение ее лица.

– Только джинны! – горделиво изрек он, засовывая в ножны свой окровавленный меч. – А ты молодец, не вопишь, – с ноткой уважения похвалил он и позвал: – Подойди поближе.

Наклонившись, джотунн приподнял оглушенного стражника и, несколько раз встряхнув, привел в чувство. Затем снял с пояса жертвы кинжал и нацелился острием бедняге в лицо.

– Где держат фавна? Знаешь?

Стражник был очень юн, еще почти мальчик. Над его верхней губой золотился первый пушок будущих усов. Свалившийся тюрбан высвободил копну рыжеватых волос. Парнишка с ног до головы был увешан кинжалами, мечами, ножами, но никакой пользы ему оружие не принесло.