Книга Карьеристки - Галина Врублевская

Вася заверил, что все будет тип-топ, что девочки помогут, заведующая может не волноваться: порядок будет обеспечен.

Перед официальной частью мероприятия девушки готовили праздничный стол в соседней комнате — там в обычные дни сотрудники библиотеки обрабатывали новые поступления, составляли каталоги, готовили книги к выкладке на стеллажи. В этом же помещении, недоступном для читателей, сотрудники еще и перекусывали в течение дня, здесь же отмечали праздники и дни рождения друг друга.

Лидия Валерьевна по-хозяйски распоряжалась процессом. Она достала из книжного шкафа новую одноразовую скатерть, постелила ее на слегка обшарпанный рабочий стол, и участницы семинара разложили на бумажных тарелках невысокими горками бутерброды, расставили пластиковые стаканчики, освободили от целлофановых упаковок уже нарезанный хлеб. Активнее всех помогала Аня, радуясь за писательский дебют своего друга, а с некоторых пор и более чем друга. Она вынимала из огромной спортивной сумки купленные и принесенные виновником торжества продукты: деликатесную колбасу, экзотические морепродукты, каких-то фаршированных улиток и маринованных мидий. Подключились и мужчины. Уже собирались открыть бутылки с вином, но оказалось, что вторую сумку забыли принести из гардероба. Георг метнулся было за спиртным, но тут в подсобную комнату заглянула Маргарита Андреевна. Она в хозяйственных хлопотах участия не принимала. В ее обязанности ходила культурная часть мероприятия. Руководительница позвала подопечных в читальный зал, где все уже собрались и выражали нетерпение аплодисментами. Оставив приготовления к столу незавершенными, слушатели семинара поспешили к публике.

Читальный зал, похожий на учебную аудиторию — столы на двоих, выставленные рядами, — заполнился почти целиком. Курсанты расположились на зарезервированных для них первых рядах. Сели привычными парами, как на занятиях: Лидия Валерьевна с Олегом Шитиковым, Миша Гутин с художницей Наташей, а Георг присоседился к Маргарите Андреевне. Зрители — в основном пенсионеры, несколько домохозяек да приятели Василия — заполнили последние ряды. Виновник торжества, сидя лицом к аудитории, начал читать главы своего романа.

Посторонние слушали внимательнее, чем однокурсники, знакомые с книгой еще до ее издания. Потому они перешептывались между собой, вызывая законное неудовольствие остальных. Когда Вася закончил читку, повисла пауза. Притихли и курсанты, ожидая, будто стартового выстрела, команды Маргариты Андреевна для начала обсуждения. Преподавательница сидела чуть в стороне от Василия тоже лицом к зрителям и тоже молчала некоторое время. Затем несколько раз хлопнула в ладоши, приглашая слушателей поблагодарить автора. Когда аплодисменты затихли, спросила:

— Есть желающие выступить?

Женская часть группы отозвалась о романе восторженно, Маргариту Андреевну даже удивило, что им понравилась кровавая резня в этом типично мужском боевике. А парни, напротив, не щадя однокурсника, принялись выискивать технические огрехи.

Миша нашел много неточностей по части юриспруденции; Шитиков отметил неправдоподобие сюжета; а Георг поднялся со стула и, привычно застегнув китель, стал упирать на искажение новейшей истории. Но Маргарита Андреевна прервала его:

— Погодите, Георг! Это некорректно — критиковать взгляды. Василий вправе показать свое видение, потому позицию автора критиковать не будем. Если все высказались, то теперь скажу я.

Она отметила литературные недоработки и выигрышные места в книге. Вася воспрял духом, но Георг продолжил гнуть свою линию:

— Васек изобразил гебиста слишком прямолинейно, какой-то Шварцнеггер получился. Совершенно плоский бездушный персонаж. А у нас, помню, был замполит части: вежливый, предупредительный, про жену и наследников всегда, бывало, спросит.

Василий резко возразил:

— Ха! Может, и такие были, что надевали на когти мягкие варежки! Известно, что их вежливость была инструментом воздействия на подозреваемых. А подозревали они абсолютно всех. Втирались в доверие, чтобы выудить тайную информацию, а потом вязали людей!

— Ты ни фига не знаешь, салага, о том времени, а пишешь! — вспылил Георг.

Слово за слово разгорелся спор, в который втянулись все курсанты. Спорили о том, может ли автор писать о времени, в котором не жил, о странах, где не был.

Сторонники необузданного вымысла возносили на пьедестал писателей-историков, раскрывавших былое, и фантастов, описывающих миры будущего.

Лидия Валерьевна и Георг остались в меньшинстве, отстаивая документальную точность описаний. Молодежь задавила их большинством. В обсуждение включились и пенсионеры-зрители, но они чаще говорили невпопад, задавая наивные вопросы, в частности имеют ли документальную основу некоторые эпизоды, или автор их придумал. И снова на сцену выскакивали разгоряченные курсанты.

Трудно сказать, во что обратилась бы перепалка литераторов, но вдруг Аня потянула носом — у беременных обострено обоняние:

— Что-то горелым пахнет! Может, с улицы?!

Лидия Валерьевна тоже учуяла гарь, вскочила, опрокинув стул:

— Книги! Наш фонд!

Она метнулась в соседнее помещение, где недавно готовила бутерброды… Балда! Включила электрочайник, хотела сварить сосиски мужчинам, чтобы накормить их основательнее, а пришлось прервать стряпню. А у чайника с неделю назад сломался терморегулятор, к чему она так и не привыкла. И вот теперь загорелся столик, обычное место, где находился чайник, и стоящий вплотную стеллаж с поступившими недавно журналами, а дальше — ценные энциклопедии!

— Горим! Товарищи! Ну сделайте же что-нибудь!

— Вызовите пожарных! — воскликнула Маргарита Андреевна.

— Нет, нет! Умоляю, — Лидия Валерьевна повисла на руке Георга, уже схватившего трубку стационарного телефона. — Мальчики, гасите сами, ведь пожарные зальют всю библиотеку!

Пенсионерки из числа зрителей поспешили к выходу, кто-то уже запихивал в рот таблетку валидола.

Однако курсанты не растерялись, кинулись искать емкости для воды, чтобы гасить пожар. Нашлось одно ведро в туалете и две вазы в читальном зале. Лидия Валерьевна кинулась в свой кабинет, вспомнив, что там стоит графин с водой, и вскоре уже бежала с литровой посудиной заливать огонь. И вновь за водой — к раковине! А Георг снял китель и принялся бить им по книжной полке с энциклопедиями, лишая языки пламени кислорода. Но где там! Искры, летевшие в стороны от пылавших толстых журналов, уже перекинулись за энциклопедии и подхватили стопки новых книжек. Возникло опасение, что огонь перекинется на соседнее помещение.

Лидия Валерьевна, пробегая коридорчиком, заметила, что Аня сползает по стеночке на пол, видимо, надышалась угарным газом. Она кинулась к девушке, одновременно крикнув, чтобы вызывали пожарных. И уже смирилась с тем, что скрыть происшествие от начальства не удастся.

Аня лежала на полу без чувств, но Лидия Валерьевна не растерялась и плеснула на побледневшее лицо водой из графина. Аня открыла глаза, потом застонала, подтянув ноги к животу.