Книга Проклятая любовь лорда Байрона. Леди Каролина Лэм - Наталья Павлищева

Больше чем на полгода Байрон стал завсегдатаем особняка Мельбурнов, почти каждый день проводя по несколько часов в гостиной у Каролины либо в беседах с леди Мельбурн или Уильямом.

Байрон возвращался домой, будучи под впечатлением от продолжительной беседы с леди Каролиной до такой степени, что не обратил внимания на стоящую подле дома коляску, поэтому вздрогнул, услышав голос Томаса Мура:

— Наконец-то! Это никуда не годится, мы опоздаем в клуб!

— Клуб? Какой клуб?

— Бог мой! Ты забыл, что на сегодня назначена встреча с возможным покупателем Ньюстеда?!

Байрон нахмурился, очарованный вниманием, оказанным ему леди Каролиной, а еще больше собственными рассказами о нелегкой судьбе, он совсем забыл о том, что готовится продажа родового поместья — единственного, что у него осталось, не считая способности писать. Однако за поэму он денег не брал, считая это неприличным, а жить на что-то нужно, кредиторы уже осаждали дом. Ньюстед и впрямь нужно продавать, и пропускать встречу с покупателем никак нельзя, в трудные времена таковых немного.

Хобхаус говорил, что на аукционе имение можно было бы попытаться продать дороже, однако Роджерс в этом сомневался, к тому же аукционные торги не скоро, а деньги нужны сейчас. Если предполагаемый покупатель выложит задаток, можно будет заплатить первоочередные долги и хоть на время забыть о кредиторах.

Как все это далеко от прекрасной женщины в прекрасном особняке, для которой финансовые заботы нечто непонятное и слишком далекое! В эту минуту Байрону страстно захотелось стать богатым, чтобы не вспоминать о долгах и необходимости где-то добывать деньги.

— Одну минуту, — он уселся за стол, намереваясь что-то писать.

— Что это? Ты собираешься написать еще пару поэм, когда нас уже ждут?!

— Нет, только записку леди Каролине Лэм.

— Ты же только что от нее? Слуга сказал, что ты в Мельбурн-Хаус.

— Да, я был там, но обещал вернуться, а теперь не смогу. Мало того, после тягостного разговора мне совсем не захочется портить настроение леди Каролине. Придется объяснить свое отсутствие.

Он быстро посыпал написанное песочком, проглядел, свернул и запечатал письмо.

— Джон, это в Мельбурн-Хаус для леди Каролины. Срочно! И одеваться.

— Для прогулки, милорд?

— Нет, для деловой встречи, — вздохнул Байрон.

Мур с изумлением наблюдал за приятелем. Они подружились неожиданно. Байрон в своих поэтических строках не раз, совершенно не задумываясь о последствиях, незаслуженно обижал знакомых и незнакомых людей, потом извинялся, но все же не раз наживал себе врагов.

Едва не стал таковым и Томас Мур. Обидевшись на такой выпад поэта, он отправил Байрону письмо с вызовом на дуэль, однако письмо поэта в Лондоне уже не застало, тот отбыл на континент в свое знаменитое путешествие.

Когда Байрон вернулся, Томас Мур счел себя обязанным напомнить о вызове и поинтересовался у поэта, почему тот не ответил на письмо. Лорду пришлось разыскать письмо и предъявить Муру нераспечатанным с ответным предложением либо принести извинения, либо удовлетворить требования. Мур, который к тому времени был счастливо женат и вовсе не жаждал крови, поскольку злость уже прошла, предложил заменить дуэль завтраком, причем в доме Роджерса.

Так они стали приятелями. Роджерс принялся нахваливать всем поэму нового друга, а заодно и рассказывать небылицы о его приключениях, подогревая интерес к персоне поэта. Теперь они активно помогали Байрону продать его единственные владения — имение Ньюстед и земли, доставшиеся по наследству.

Приятели были против продажи Ньюстеда, хотя имение не приносило приличного дохода. Чтобы оно стало прибыльным, нужно отправиться туда и в сельской глуши заниматься хозяйством. Первое Байрон сделать мог, его давно влекло уединение, второе категорически нет. Заниматься делами имения для поэта равносильно ссылке на рудники. Это прекрасно понимали управляющие, а потому, не страшась проверок, беззастенчиво бездельничали, зарабатывая только на собственные нужды.

И все же продавать Ньюстед опасно, Роджерс противился не зря. Он хорошо понимал, что Байрон быстро потратит даже немалые средства, которые выручит за имение, а получить новые просто неоткуда.

Но покупатель нашелся, он согласился приобрести имение за сто сорок тысяч фунтов стерлингов — огромную сумму, к тому же обещал выплатить задаток в размере двадцати пяти тысяч фунтов. Двадцать пять тысяч для Байрона в его положении отчаянного должника были манной небесной, позволяя погасить самые неотложные долги, потому поэт был согласен распрощаться с родовым имением немедленно.

— Тебе нужно немедленно жениться на богатой девушке, чтобы приданое могло спасти Ньюстед!

Байрон с усмешкой посмотрел на Мура:

— Чтобы какая-то перепелка с утра до вечера чирикала мне в уши?

— Но ты же слушаешь чириканье своей леди Каролины?

Поэт вздохнул:

— Это другое…

— Ты пропадаешь в доме Мельбурнов уже неделю, Каролина отменила все балы и приемы, закрыла двери даже перед нами с Роджерсом, прекрасно зная, что мы твои друзья. Что происходит, Джордж? Как к этому относится герцогиня Мельбурн? А Уильям?

— Удивительно, но хорошо. Мы почти подружились с Уильямом Лэмом, он вовсе не рохля, каким иногда кажется со стороны. Умный, сильный, только до сих пор без ума от своей Каролины, а потому не может противиться ни одной ее выходке.

— Ты тоже выходка? — рассмеялся Мур.

Байрон кивнул:

— Тоже.

— Мне не нравится это увлечение. Никому не нравится. Как бы не переросло в нечто сильное… Леди Каролина — личность, слишком увлекающаяся. Не осложняй себе положение.

— Я не питаю иллюзий. Леди Каро слишком своенравна и непостоянна, чтобы влюбиться в кого-то надолго, к тому же я ни с одной женщиной не связывался надолго сам. Едва ли стоит заводить дело дальше простого, ни к чему не обязывающего флирта.

— Каро? Тебе позволено называть ее так? Далеко зашло…

Байрон рассмеялся, но смех получился натянутым.

Мур для себя решил, что пора вмешиваться, но сначала продажа Ньюстеда. Хорошо, что завтра возвращается давнишний друг Байрона Хобхауз, имеющий на поэта большое влияние, может, вместе удастся убедить Байрона отвязаться от Каролины Лэм во избежание будущих осложнений. Иметь дело с неистовой Каро опасно…

Каролина совсем потеряла голову, она не могла ни говорить, ни даже думать о ком-то другом, кроме Байрона. Сначала Уильям посмеивался, но довольно скоро это стало переходить всякие границы, леди Лэм словно забыла о существовании мужа, своих обязанностей, мнения света… Каждый день она часами слушала рассказы своего кумира обо всем на свете: о родовом проклятье, о смерти всех, кого он любит, о своем сердце из мрамора, о восточных красавицах и необычных для Лондона взаимоотношениях между мужчинами и женщинами на Востоке…