Книга Пламя подлинного чародейства - Владимир Мясоедов

Бывший кузнец, отправленный в нокаут на редкость качественно, в себя не приходил то ли вопреки регулярному тормошению, то ли благодаря ему. Попытка привести его в сознание провалилась: сильно сократив интенсивность протекающих в ней процессов, аура просто отторгала инородные добавки. Состояние поджигателя родной деревни походило на кому. Возможно, искусственную. Во всяком случае, я уже дал себе слово при первой же возможности научиться отключаться абсолютно от всех внешних раздражителей.

Толстый волшебник же получил сотрясение мозга и теперь сосредоточенно отрыгивал содержимое желудка в углу, над здоровым чаном с отходами человеческой жизнедеятельности, который самые затюканные заключенные впятером выносили два раза в день. Меня он к себе не подпускал, опасаясь доверять свое жирное тело магу крови. Обоснованная предосторожность в общем-то. Заклятия подчинения даются адептам этой ветви искусства едва ли не лучше всего. Превосходят нас в этом отношении лишь чародеи, узко специализирующиеся на разуме. Правда, по законам всех без исключения государств за такие чары полагается медленная мучительная смерть. Лишь это, да еще наличие поблизости враждебно настроенных священников останавливало меня от того, чтобы зазомбировать главаря бандитской шайки и таким образом прибрать к рукам ее и весь барак. Фреддо пытался напевать какие-то стишки для самоизлечения, но довел до конца лишь пару заклинаний, будучи сражен мощными приступами головокружения. Да и те, которые все-таки сумел из себя выдавить буквально чудом, не сильно помогли.

— Нет, ну его к демонам, — вслух решил я, как только вселенная перестала вращаться перед глазами. — Еще немного — и просто упаду.

— Все равно врешь, — вздохнул Весло. — Эх, врезать бы тебе… но ведь потом же сглазишь.

— Постараюсь, — согласно кивнул я, обшаривая ауру главаря бандитов взглядом. Паршивец перед самым выходом из лагеря нацепил на себя достаточно мощный защитный амулет, видимо подкинутый тем самым подкупленным офицером. Нечто подобное мне уже приходилось видеть на богатых дворянах. Побрякушка, зачарованная мастером своего дела, могла спасти от двух-трех слабеньких заклинаний. Или такого же количества скользящих ударов меча. Не уверен, что сумею преодолеть ее защиту, совсем не уверен. Скорее всего убьют раньше.

— Ладно, — вздохнул главарь, — тащите жертву.

— Чего? — сначала мне показалось, будто бы я ослышался. А потом двое бандитов, одним из которых являлся вездесущий Шнырь, бухнули передо мной тело, скорее мертвое, чем живое.

Вместо нормальной правой руки перетянутая неожиданно чистой тряпкой культя, оканчивающаяся чуть ниже локтя. Все лицо в тончайшем слое какой-то темной пакости, от которой за версту шибает травами, но даже явно целебная мазь не может скрыть того факта, что оно полностью покрыто жуткими нарывами. Похожие видны на открытых частях рук, но там их никто не смазывал. В груди торчит обломанная стрела. Как видно в магическом зрении, боевая, с железным наконечником, который сейчас застрял в мягких тканях, но, к счастью, не ушел глубоко и лишь чуть поцарапал одно из ребер. Куда больше крови вылилось из раны на животе, оставленной явно острым стальным клинком, распоровшим толстую ткань настоящей зимней одежды, словно бритва.

Но тем не менее раненый еще дышал. Более того, был в сознании. И, как я понял с внезапно наступившей оторопью, это совсем не он. А вовсе даже она. Женщина. Единственная на весь барак. Представительниц прекрасного пола легионеры складировали отдельно от раненых мужчин в постройке, которая до этого пустовала. Фигура ее однако же была хоть и худой, но сильно мускулистой. Да и грудей под одеждой не видно, наверное, не повезло родиться с нулевым, ну максимум вторым размером. Или просто перемотала их очень плотно.

— Ты имел дело с демонами, — тыкнул в меня пальцем Весло. — Тот паладин об этом говорил. А значит, умеешь приносить жертвы тьме и получать взамен силы. Этого доходягу из чужого барака нам засунули по ошибке, и он все равно не выживет. Проткнутые кишки — дело такое, даже хорошие маги не всегда справляются. Убей его, а потом лечи остальных.

На мне скрестились взгляды всех заключенных, которые пришли в себя. Часть — подозрительные. Часть — испуганные. Но большинство — полные надежд на собственное излечение от, в общем-то, не опасных, но крайне неприятных для самочувствия болячек и предвкушения чрезвычайно интересного зрелища. Ничто так не завораживает толпу, как кровь обреченного на заклание агнца. Особенно, если он такой же, как они сами.

— Да пошли вы все, — от души сказал я и, подумав немного, уточнил маршрут, используя накопившиеся за пребывание в неволе запасы ненормативной лексики. — Баста. Финиш. Мной было решено с этим завязать. И вообще, перед вами стоит совсем не демонопоклонник, а жрец морской богини.

— Он все равно не жилец, — пожал плечами Весло. — А так ты сможешь помочь другим. И потом, если не сделаешь этого и не затянешь наши раны, пожалеешь. Верно я говорю, ребята?

Обитатели барака, даже те, кто бывал регулярно бит бандитами, поддержали главаря дружным гулом. Промолчали лишь люди, которые не могли говорить из-за нахождения в бессознательном состоянии, да несколько особо сознательных личностей. Хотя, возможно, им после полученных ран просто не удавалось говорить без неприятных для себя ощущений. Неожиданно Веслу пришла поддержка оттуда, откуда ее никто не ждал.

— Добей, — за руку меня цапнула сама лежащая на полу женщина, страшная, будто постапокалипсическая действительность. — Не хочу подыхать от гнили в кишках. Это слишком долго. И больно.

Черт! Карма это у меня, что ли?! Мало мне было русалки, которая просила о том же, да еще с почти такими же интонациями в голосе? Хорошо хоть с этим чудовищем, лежащим на соломе, у нас ничего не было.

— Да пошли вы все, — повторил я, наблюдая, как недовольно вытягиваются лица у заключенных, и рывком, которого сам от себя не ожидал, переместился к двери, толчком плеча опрокинув пару бандитов, удивившихся, что волшебник применил грубую силу. — Эй! Охрана! Легионеры, не спать, мать вашу!

— Чего ты сказал? — с многообещающими интонациями протянул кто-то из часовых, и в тут же распахнувшуюся дверь ткнулось острие копья.

— Слушай ты, лангуст в панцире! — Пары обряженных в железо дуболомов после всего произошедшего со мной за последнее время бояться было просто глупо. Да мне целый архидемон угрожал! И, кстати, свои обещания частично исполнил, отправив в эту клоаку. — Проводи-ка меня в храм. Ну, или где там сейчас святые отцы обитают. Другие маги, в особенности целители, тоже подойдут.

— Да ты… — начал было солдат, но вдруг осекся и даже копье попытался перехватить вертикально, перестав тыкать его острием в направлении живота оскорбившего его узника. — Эм… ладно.

В голосе его промелькнул испуг. Не понимаю, я что, такой страшный? И откуда хриплое дыхание за спиной?

— С тобой пойду, — мне на плечо тяжело оперся… оперлась больная. Да уж, ее чудесным обликом действительно вблизи можно впечатлиться до мокрых штанов. Как она ходить-то умудряется с такими ранами?