Книга Прекрасный цветок - Энн Вулф

Анна с загадочной полуулыбкой на лице повествовала о связи с Грегом Олтоном. Ева знала его уже давно: эффектный молодой человек, на несколько лет моложе Анны, он словно сошел с рекламного плаката. Ева попыталась представить вместе эту пару. Что ж, они отлично подходят друг другу. Грег, как и Анна, был весьма экстравагантен и любил напустить на себя загадочный вид. У него было много связей, которые, впрочем, длились недолго, но зато создали ему репутацию донжуана. Этот байроновский герой, одинокий изгнанник, вечно занятый археологическими раскопками своего глубокого внутреннего мира, давно уже был желанной мишенью для Анны. И вот, свершилось! Наконец они вместе. Анна уверяла, что Грег — один из немногих мужчин, способных заглянуть в ее мутную душу и, возможно, найти в ней чистое золото. Однако она не собирается затягивать их отношения надолго: они так похожи, расставание неизбежно — зачем усугублять возможную боль. Да и потом, Анна давным-давно разочаровалась в романтической белиберде, благо, Грег ее и не навязывает. Они оба отлично понимают правила игры и достойно закончат начатую партию.

— Зна-а-ешь, как он называет меня? — очерчивая длинными алыми ногтями невидимую линию на столе, протянула Анна.

— Как же?

— Моя печа-а-льная девочка. Он говорит, что у меня невероятно грустные глаза. В них таится что-то, чего ему никогда не разгадать. Этим я пугаю и притягиваю его.

Ева хотела спросить, какое отношение глаза подруги имеют к тому самому пресловутому совокуплению самца и самки, о котором Анна распиналась некоторое время назад, но вовремя прикусила язык.

— Так расставание не за горами? — Ева ловко поддела вилкой небольшой кусочек кальмара и отправила его в рот.

— Возможно. Такова моя сущность: ни с кем не могу быть долго, но, надо признаться, и меня сложно выносить длительное время. Ничего не поделаешь, — вздохнула Анна. — Кстати, как дела в твоем магазинчике? Ты решила свои проблемы?

— Не все так просто. — Ева совершенно не хотела услышать очередной нравоучительный монолог подруги и решила избежать рассказа о сделке с Питером Сэймом. — Не думаю, что тебе был бы интересен скучный перечень дел «Ароматик».

— Не виляй. — Анна с усмешкой поглядела на подругу. — Я же чувствую, ты чего-то не договариваешь. Могла бы и не скрытничать — я прекрасно тебя пойму, ведь сама занимаюсь салоном красоты. Рассказывай, что происходит в «Ароматик».

Ева чертыхнулась про себя — не так-то легко отделаться от расспросов Анны, придется открыться. И, что хуже всего, выслушать очередную лекцию, на этот раз посвященную ведению дел.

6

Возвращаясь домой, Ева впервые пожалела о том, что не курит. Большинство ее курящих знакомых уверяло, что сигареты — отличный, хоть и временный способ снятия стресса. На душе лежала груда тяжелых булыжников, готовых вот-вот рассыпаться от малейшего прикосновения и превратиться в камнепад истерики.

Ева держала себя в руках, желая лишь одного — благополучно доехать до дома. По мнению Анны, она все делала не так: где философско-спокойное отношение к любви, где здоровый практицизм в делах? Видимо, подруга считала ее ребенком, потерявшимся в огромном взрослом мире. Неужели представления Евы о жизни, о людях настолько далеки от реальности? Ведь Анна не единственный человек, сказавший ей об этом.

Ева на мгновение попыталась представить Норда глазами подруги — этакая горилла, бьющая себя в мохнатую грудь кулаками, призывающая самку к брачным играм. Девушку даже передернуло от отвращения. И у кого после этого исковерканное восприятие действительности? Может, розовая пелена перед глазами — инфантильность, но чем лучше созерцание жизни в серых тонах?

Джеральд всегда советовал Еве не обращать внимания на подобные выпады, не сомневаться в своей правоте, но таких, как Джеральд, — единицы. Да и как можно игнорировать подобный цинизм, когда он — сплошь и рядом, когда лучшая подруга проповедует его тебе за бокалом вина?

Резкий звук сигналящей позади машины заставил Еву обернуться — водитель что-то кричал, размахивая руками, и девушка наконец поняла, что слишком долго стояла на перекрестке, чуть было не спровоцировав аварию. Ева отерла со лба холодный пот и, с трудом уняв дрожь в коленях, тронулась вперед.

Молодчина! Лишний раз подтвердила поговорку о женщине за рулем. Как можно давать выход собственным эмоциям, когда едешь по оживленной трассе! Идиотка! Ева ругала себя на чем свет стоит, впиваясь напряженным взглядом в дорогу.

Вскоре машина была в гараже, а девушка направлялась к дому по узкой тропинке, выложенной голубой и белой плиткой. Тонкие каблучки мягко цокали по гладкой поверхности, этот звук действовал на Еву успокаивающе.

Домой. Сейчас она примет ванну с согревающей миртовой пеной (вечер выдался прохладный, к тому же Ева всю дорогу ехала с открытой форточкой и успела замерзнуть), выпьет зеленого чаю с жасмином и мелиссой, и успокоится.

Но что это? Синие глаза девушки с изумлением уставились на приоткрытую дверь дома — Ева хорошо помнила, что закрывала ее перед поездкой в «Виктори».

А ворота? Кажется, они тоже были открыты, но девушка, погруженная в размышления, не обратила на это внимания. По телу Евы забегали мелкие мурашки. Липкий страх стянул все внутри, не давая вырваться ни крику, ни вздоху.

Кто там за дверью? Грабители? И что ей делать? Страшно даже протянуть руку к сумочке и нащупать телефон. Казалось, Ева превратилась в каменное изваяние: она стояла и, не двигаясь, продолжала гипнотизировать взглядом дверь, словно та закроется сама по себе и позволит хозяйке думать, что ничего не произошло.

— Нечего бояться. Это всего лишь я, не грабитель и не маньяк. Заходи и прости за вторжение, — прозвучал из-за двери холодный мужской голос.

У Евы подкосились ноги. Конечно же! Как она могла рассчитывать на тактичность Фрэда? Она забыла забрать у него вторые ключи от дома, но слишком поздно об этом вспомнила.

Ева шагнула в холл, как в разверзшуюся бездну. Один из булыжников в душе зашевелился, готовый повлечь за собой остальные — камнепад был невероятно близок.

Девушка включила свет и встала, прислонившись к стене маленького холла, обреченно глядя на то, что происходит в гостиной.

Вся комната была заставлена свечами в роскошных канделябрах. Фрэд был занят тем, что зажигал их одну за другой. На столике, на полу — всюду стояли пышные букеты белых и красных роз, на пуфе красовалось ведерко с бутылкой шампанского.

У Евы вырвался истерический смешок. Как она хотела этого, будучи женой Фрэда! И что она чувствует сейчас — лишь раздражение к человеку, непрошено вторгшемуся в ее жизнь. Куда девались терзания, ревность, страсть?

— Не понимаю причины твоего смеха.

Фрэд зажег последнюю свечу и попытался обезоружить Еву пристальным взглядом. Он был очень хорош собой: светлые волосы опрятно подстрижены (он всегда следил за своей внешностью), серые холодные глаза и резкие черты лица придавали его облику какую-то недосягаемость, отрешенность и этим привлекали внимание. В самом начале их встреч Фрэд казался Еве ледяной глыбой, но очень скоро она убедилась, что это иллюзия, рассеивающаяся при более близком знакомстве.