Книга Любви не скажешь нет - Джилл Гарриетт

– Хорошо, Майкл. Расскажите мне о фильме. Я не думаю, что подхожу вам, но мне интересно.

– Мэри, вы идеально подходите. Я понял это, когда увидел вас в ресторане. Вы именно тот тип женщины, который я долго искал. Поверьте, что у нас есть из кого выбирать. Мы провели собеседование с сотней кандидаток. В результате мы нашли практически всех исполнителей на второстепенные роли. Но у меня не было главной героини. И я уже отчаялся.

– Но ведь я ничего не умею, – возразила Мэри. – Я никогда, даже в школе, не выходила на сцену. Мне кажется, что для этого я слишком стеснительная и закрытая.

– Вам ничего особенного и не нужно будет делать. Просто живите. А камера будет следить за вами. Вы сейчас стояли там такая естественная, спокойная. Вы ничего не боитесь.

– Это потому, что мы одни, – засмеялась Мэри. – Как только здесь появятся люди и включится камера, я испугаюсь и убегу. Я слишком давно не была среди людей. А здесь абсолютная публичность.

– Мы можем попробовать прямо сейчас, предложил Майкл. – Видите, здесь все готово для съемок? Я обещаю, что не буду звать всю группу. Только вы, я и оператор. Это называется кинопроба. Вы точно также встанете в центр круга, а мы будем вас снимать. Вам придется только следовать моим указаниям. Делать то же самое, что вы делали несколько минут назад.

– И все? – удивилась Мэри.

– Не совсем, – замялся Майкл. – Я попробую вам сейчас объяснить мой замысел. Я хочу снять фильм о любви. Рабочее название вы видели на двери нашего офиса. Но мне интересно рассказать не просто о любви, а о женщине, которая переживает любовь. О том, как она меняется в процессе любви. О том, какие изменения происходят в ее уме, душе, теле… Ведь я прав? Все это случается?

– Да, случается, – ответила Мэри. – Наверное, мы не осознаем, как выглядим со стороны, но любовь делает человека другим.

– Именно другим, – подхватил он. – Девочка перерождается в женщину. Превращается в мать, любовницу, жену, хотя может превратиться и в стерву. Все зависит от того, какую историю ей придумала жизнь. Это остается на ней как печать. Только другая история может внести коррективы.

– Я не знаю, как можно показать это. – Мэри с сомнением пожала плечами.

– Можно. И я знаю как, – уверенно сказал Майкл. – Но вы должны мне помочь.

– Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, – попыталась возразить Мэри.

Майклу было трудно произнести свою просьбу. Он знал, что за этим последует. С любой другой женщиной, тем более актрисой, все было бы просто. Ведь это работа, в которой есть свои нюансы. Все это вписывается в контракт, а потом просто исполняются условия.

Он должен снять ее обнаженной. Первые кадры фильма давно сложились в его голове. Женщина в своей первозданности. Такая, какой она создана Богом. Без ухищрений модных дизайнеров и других женских хитростей. Нагота чиста по своей сути. Когда сняты все покровы, женщина остается такой, какой пришла на эту землю. Далекая и желанная, возвышенная и земная, прекрасно совершенная и чувственно греховная. Именно в этом несоответствии кроется неразрешимая для мужчин загадка. Они все стремятся погрузиться в этот омут неопределенных ощущений и найти покой или поражение. Ему хотелось, чтобы первые кадры фильма заставили женщин восхититься собой, а мужчин забыть об их собственном, ими же придуманном величии и стать мальчишками, которые ночью грезят о женской тайне.

Как объяснить это сидящей рядом с ним женщине, чтобы не обидеть ее, он не знал, поэтому набрал в легкие побольше воздуха и ринулся как в омут с головой:

– Мэри, я прошу вас сняться обнаженной.

Мэри замерла от ужаса. Она совсем не была готова к такому повороту разговора. Он мог бы сказать ей об этом потом, когда прошли бы другие эпизоды, менее откровенные. Скорее всего, на попала к развратному типу, для которого работа только способ изощренного эротического удовольствия. Надо тихонько собрать вещи и постараться исчезнуть отсюда.

– Мистер Сноу, – медленно проговорила она, – боюсь, что ничем не смогу вам помочь.

Это совершенно недопустимо.

– Мэри, – взмолился он, – выслушайте меня! Я понимаю, что это звучит чудовищно, но что бы вы сказали, если бы я сообщил об этом позже? Представляете, что было бы, если бы я сказал об этом, когда половина материала была бы отснята. Вы бы обвинили меня в обмане и были бы тысячу раз правы.

– Да нет. Вам просто пришлось бы нанять другую актрису. Вы просто сошли с ума, мистер Сноу, если решили, что порядочная женщина может согласиться на подобное предложение.

– Я все это знаю, – кивнул он. – Дело не в том, что я собираюсь снимать, а в вашем отношении к этому.

– Да, именно так, – спокойно сказала Мэри, хотя руки ее покрылись влагой от страха и волнения. Они были совершенно одни в этой комнате, а у него ключи. – Прошу простить меня, но мне пора идти. Было приятно с вами пообщаться.

– Господи, да не убивайте вы меня своей вежливостью и хорошими манерами! – закричал он, и его голос рассыпался по всем уголкам студии. – Я все понимаю. Но у меня нет другого выхода. Понимаете, я все уже придумал. И эти кадры должны быть в фильме. Да, я могу снять дублершу. Так многие делают. Чужая грудь, чужие ноги, чужой живот… Мне нужна правда. Мне не нужны отдельные части тела. Мне нужна женщина, в каждой линии которой живет чувство. Я нашел такую женщину, но она ханжа.

– Да, я ханжа, – кивнула Мэри. – Совершенно с вами согласна. Но я сказала «нет», а это значит только «нет». Я не собираюсь торговаться и обсуждать мои моральные принципы. – Она решительно поднялась и направилась к своим вещам. Скорее бы скрыться отсюда, добраться до телефона и расплакаться, рассказывая Сью эту ужасную историю. Мэри не винила подругу: та не могла знать, что вежливый мистер Сноу окажется сексуальным маньяком. Что ж, теперь у нее есть опыт. И она не будет столь легковерна. Можно было догадаться, что такое заманчивое предложение обязательно имеет оборотную сторону. Скорее всего, просто никто из приличных актрис не согласился сниматься в этой жуткой ленте. Только бы он не дотрагивался до нее и не пытался задержать силой. Она боялась, что не выдержит и поднимет крик и тогда это происшествие станет достоянием общественности. Ей не хотелось бы попадать на страницы газет. Она уже видела заголовок «Маньяк-режиссер силой удерживает свою жертву в декорациях порнофильма».

– Мэри, – услышала она тихий голос за спиной, – не уходите, прошу вас. Я напугал вас. Но, видит Бог, я этого не хотел.

– Мистер Сноу, прошу вас, не задерживайте меня. Мы просто не поняли друг друга. Вот и вся история. Я никому не буду рассказывать об этом маленьком недоразумении.

– Хорошо, я не буду вас задерживать, если вы мне уделите еще несколько минут, – сказал он и сел на стул. – Вы просили меня рассказать о фильме? Надо было это сделать с самого начала. Слушайте.

– Не думаю, что мне будет интересно, – язвительно заметила Мэри, но опустилась на стул рядом с ним, потому что другого выхода у нее не было.