Книга Богиня мщения - Джеки Коллинз

— И что ты собираешься предпринять? Есть какие-то идеи?

— Никаких. — Эм-Джей беспомощно пожал плечами. — Ничего в голову не приходит. Я, правда, ей сказал — пусть только попробует сделать аборт, и между нами все будет кончено, но…

— Ты ее просто пугал или?..

— Я говорил совершенно серьезно. Мне не до шуток. Ведь ребенок — это… это…

— Тут я тебя понимаю, — сказал Бобби. — Ребенок — это важно, но Кэсси… В общем, желаю тебе удачи, дружище. Она тебе понадобится.

Лифт остановился на нужном этаже, двери открылись, и мужчины шагнули из кабины прямо в вестибюль «Настроения».

Ненадолго задержавшись у входа, Бобби быстрым взглядом окинул свой клуб. Каждый раз, приходя сюда, он испытывал гордость от сознания того, чего ему удалось добиться. Обстановку клуба и царящую в нем атмосферу можно было описать двумя словами: изысканность и сексуальность. В просторных полукабинетах стояли итальянские кожаные диваны, столы из ценных пород дерева были привезены из Бразилии, отделанные дымчатыми зеркальными панелями стены отражали свет стоящих на столиках свечей; впрочем, электрическое освещение тоже присутствовало, но светильники были так искусно спрятаны в стенах, что почти не бросались в глаза. В центре главного зала поблескивал водой бассейн, окруженный уютными частными кабинками. Установленная в клубе стереосистема была настоящим произведением искусства. В целом клуб производил впечатление стильного и уютного заведения, где можно приятно провести время.

Неудивительно, что чуть не с первого дня «Настроение» стало очень престижным местом, где любили бывать голливудские звезды и городская элита. Знаменитости, приезжавшие в Вегас на гастроли, тоже не считали зазорным отдохнуть в популярном клубе, благо обычным туристам сюда было не попасть. В «Настроении» заботились о том, чтобы клиентов никто не беспокоил.

Словом, клуб был что надо, и Бобби имел полное право гордиться своим детищем.

— Помнишь Сьюки — девчонку, которая училась с нами в старших классах? — спросил Эм-Джей, делая шаг по направлению к бару. — Ту, которая от меня залетела?

— Мне помнится, тревога оказалась ложной, — удивился Бобби. — Разве нет?

— Нет. Я ничего тебе не говорил, потому что ты уезжал на лето к своим греческим родственникам, — объяснил Эм-Джей. — Кроме того, Сьюки взяла с меня слово, что я никому не скажу.

— И все-таки мне ты мог бы сказать — я бы не проболтался, ты же знаешь. Кроме того, я бы постарался тебе помочь, — серьезно сказал Бобби.

— Я понимаю. — Эм-Джей зашел за стойку и открыл один из холодильников. — Но нам нужно было спешить. Сьюки поздно спохватилась — когда я обо всем узнал, она была уже на четвертом месяце.

— И что же вы предприняли? — спросил Бобби, усаживаясь на высокий барный табурет.

— Школьный охранник посоветовал нам обратиться к одной своей знакомой. — Эм-Джей достал из холодильника две банки диетической колы и сел рядом с Бобби. — Он обещал, что за пятьсот баксов она обо всем позаботится.

— И что было дальше? — спросил Бобби, открывая жестянку.

— Когда мы приехали по указанному адресу, то увидели старую, полуразвалившуюся халупу, которая к тому же стояла в довольно-таки подозрительном районе, почти в трущобах. Нам открыла какая-то старая китаянка. Она отвела Сьюки в каморку, которую называла операционной, и потребовала деньги, разумеется — наличными.

— Полтысячи долларов, — покачал головой Бобби. — У тебя было столько? Откуда?

— Я украл их у отца из ящика стола. Другого способа достать эти деньги у меня не было.

— Понятно. — Бобби кивнул. — Ну и что было дальше?

— Дальше? Ну, во — первых, мы оба жутко переволновались…

— Ничего удивительного, — вставил Бобби.

— В общем, я отдал деньги и стал ждать. И вдруг дверь в комнату, в которой я сидел, отворилась и вошла эта старая карга. В руках она держала большую корзину, а в ней лежал мертвый ребенок. Мой ребенок! Он был весь в крови, а эта тварь специально сунула корзину мне под нос, словно гордилась своей работой. «Видишь? — сказала она. — Все сделано как надо».

— Вот черт!..

— Этого зрелища я не забуду, наверное, до конца моих дней, — сказал Эм-Джей, качая головой. — Я тогда чуть в обморок не хлопнулся. Помню только, мне очень хотелось поскорее оттуда убраться, но я не мог бросить Сьюки. Наконец она вышла, я посадил ее в машину и повез домой, но по дороге у нее открылось кровотечение. Ей было очень больно, она кричала и плакала, и я растерялся. Я позвонил отцу, он положил ее к себе в больницу и… и я думаю — он ее спас. — Эм-Джей немного помолчал. — Этот ребенок мне потом долго снился, — добавил он после паузы. — Это был мальчик. Мой сын.

Бобби покачал головой.

— Почему же ты ничего мне не сказал? — снова спросил он.

— Мне было стыдно, — признался Эм-Джей. — К тому же не хотелось лишний раз вспоминать весь этот кошмар.

— Я тебя отлично понимаю, — кивнул Бобби и внимательно посмотрел на друга. — Но, я думаю, тебе придется рассказать обо всем Кэсси. Может быть, тогда она лучше поймет, что́ ты чувствуешь.

— Кэсси ничего не должна знать! — воскликнул Эм-Джей, яростно тряся головой. — К тому же я не хочу снова рассказывать эту историю. Достаточно того, что я поделился ею с тобой.

— Но ведь тогда тебе было всего шестнадцать, — возразил Бобби. — Кэсси — неглупая девушка, она не станет тебя ни в чем обвинять.

— Может, и не станет, — уныло отозвался Эм-Джей. — Но мне все равно бывает не по себе каждый раз, когда я думаю о том, что натворил. Это было неправильно… совершенно неправильно. И я не хочу, чтобы подобное повторилось.

— Я тебя понимаю. — Бобби кивнул в знак сочувствия. — Но, может быть, пора как-то… Ну не знаю. Не смириться, просто подойти ко всему этому рационально?

— Я знаю, что теперь мне придется с этим жить, — сказал Эм-Джей решительно. — Что сделано — то сделано. Но я не допущу, чтобы это повторилось. Никогда.

— Тогда ты тем более должен рассказать все своей жене, — настойчиво повторил Бобби. — Вот увидишь, она тебя выслушает и примет правильное решение.

— Ты не знаешь Кэсси. — Эм-Джей мрачно усмехнулся.

— Тогда заставь ее тебя выслушать, — сказал Бобби. — Сдается мне, что другого выхода у тебя просто нет.

Глава 7

Арман Джордан каждый день обедал с кем-нибудь в ресторане и каждый раз выбирал новое место и нового гостя. Платил он тоже всегда сам, так как не желал чувствовать себя перед кем-то в долгу. Себя Арман считал по-настоящему важной персоной и стремился к тому, чтобы ни у кого не возникло и тени сомнений на его счет.

Сегодняшний обед он, однако, ожидал с куда бо́льшим, чем обычно, нетерпением. Еще бы, ведь его гостем был сам Мартин Константайн. Как приятно, думал Арман, будет сидеть с ним за одним столом и вспоминать утреннее приключение с очаровательной шлюховатой Ноной.