Книга Электрические тела - Колин Харрисон

– Да, – раздраженно отозвалась Долорес. – И что?

– Она сказала, что вы слишком переутомлены, чтобы работать.

– Да, я устала, но я думала и о Марии. Мне приходилось оставлять ее здесь, а мне это не нравилось. Послушайте, я ценю, что вы обо мне беспокоитесь, но... – Долорес обожгла меня взглядом темных глаз, – но мне ваша помощь не нужна.

Радиатор прерывисто шипел. Я согласно кивнул.

– Глаз у вас проходит.

– Я долго держала на нем лед. К тому же на мне все быстро заживает, – саркастически добавила она.

– Где ваш муж?

– Какое вам, к черту, дело?

– На вас обручальное кольцо, Долорес. Где этот человек? Почему его нет рядом с вами?

– Это очень личные вопросы, вам не кажется?

Конечно. Я сошел с ума. Я не знаю этой женщины, а она не знает меня. Но я сидел и смотрел в смуглую гладь ее лица. А ее дочь лежала на кровати и спала.

– Я ведь не спрашиваю вас, на ком вы женаты, как ее зовут и хорошенькая ли она, так? – гневно спросила Долорес. – Она положила ногу на ногу. – Я хочу сказать – где ваша жена?

– По правде говоря, это долгая история.

– Ну конечно! - Она возмущенно рассмеялась.

Ее реакция, столь неожиданная и яркая, была прекрасна. Это говорило о том, что Долорес сильная. Меня восхитило то, насколько она уверена в себе. Она знала себя, она себе нравилась. Лиз была такой же. Сильные женщины всегда самые привлекательные.

– Это всегда долгая история! – продолжала Долорес. – Вы приходите сюда, а потом говорите, что это...

– Я был женат, – прервал я ее. – Мою жену убили. Какой-то тип подъехал к перекрестку, где она стояла, и стал стрелять в других типов, а она оказалась рядом.

– О господи! Извините, – быстро сказала Долорес, широко распахнув глаза. – Я понятия не имела. Я просто сказала так, потому что...

Она не договорила. Наклонившись, она стала растирать Марии спину.

– Я понимаю, почему вы это сказали, – отозвался я. – Вы не знаете, почему я пришел сюда. И я толком не знаю почему.

Долорес взвесила мои слова.

– Я просто хочу, чтобы вы знали: я не свободна. То есть я все еще связана...

Я ничего не ответил. Вместо этого я пытался представить себе, как сон, хорошая еда и новая одежда могли бы преобразить Долорес. Она встала, чтобы пощупать Марии лоб. Ее футболка, приподнятая грудью, доходила до пупка, так что я увидел полоску ее живота и представил себе, как веду большим пальцем по изгибу ее талии. Гладкость ее кожи. Интересно будет видеть мою белую руку на фоне смуглой плоти ее живота, бедра, еще где-то... Или мой член у нее во рту. Об этом я тоже думал. Подобные мысли приходят мне в голову.

Теперь Долорес наклонилась и поправила на дочке пижамку.

– Между мною и мужем все пошло наперекосяк, ясно? И он невероятно ревнивый... – Она посмотрела на меня, ожидая моей реакции. – Я пытаюсь держаться подальше от него, понимаете? – Она посмотрела на часы. – Он хочет, чтобы я вернулась домой. А еще он знает, что я здесь, в этом месте. Мне надо найти на эту ночь какое-то новое пристанище...

– Откуда он узнал?

– Там, где я жила, у меня осталось слишком много подружек, которым вроде как его жалко. Нам с Марией надо переехать.

– Это он вас ударил?

Долорес закрыла глаза и отбросила голову назад, протяжно вздохнув. У нее была гладкая шея. Потом она опустила голову и открыла темные глаза.

– Знаете, если не считать того, что я знаю, где вы работаете, я не знаю, кто вы и чего хотите, хотя насчет вот этого догадываюсь. Может, оно и хорошо, что меня уволили из вашей большой компании, где компьютер замечает, сколько ударов по клавишам ты делаешь за час. Вы это знали? Он говорит вам, когда вы можете сделать перерыв и на сколько минут можно уйти в туалет. А миссис Бисквит...

– Миссис Трискотт...

– Ага, она обращается со всеми как с дурочками, ясно? Она довела одну из девушек – славную такую китаяночку – до того, что та при всех заплакала. Кричала на нее за то, что она не знала, как надо писать «фидуциарные экстраполяции». – Долорес подошла к шкафу и вытащила оттуда пальто, которое было на ней в тот вечер, когда я впервые увидел ее в метро. – Я хочу, чтобы вы отсюда ушли.

Я встал, чтобы уйти.

– Насколько я могу видеть, вы в тупике, Долорес.

Она плотно закуталась в пальто, несмотря на удушающий жар от радиатора.

– Вот как?

– Тот тип внизу надеялся, что я заплачу за вашу комнату.

Она закрыла глаза и с досадой вздохнула:

– Ладно, у меня нет денег. Вы были очень добры и дали мне вашу визитку. Потом я пришла к вам на работу, и вы нашли мне место. Потом меня уволили. Я чувствую себя довольно глупо, понимаете? Что я должна делать? Попросить у вас другую работу?

– Я бы постарался найти ее вам, – сказал я. – Это крупная компания. Я уверен, что там есть другие...

– Послушайте, – прервала меня Долорес, – похоже, вы действительно славный человек. Глупый славный человек, понятно? Моя жизнь сейчас просто хреновая. Я ценю ваши хлопоты. Но у меня проблемы, ясно?

Темные глаза Долорес обжигали меня. Казалось, они требовали, чтобы я ушел – ради моего же блага.

– Если я смогу найти безопасное место для вас и Марии, вы им воспользуетесь, чтобы бесплатно пожить там какое-то время?

Она чуть заметно улыбнулась моей бесстыдной готовности давить на нее: это была не жалость, а что-то более неуловимое.

– Не там, где я живу, – продолжил я, – в другом месте, здесь, в Манхэттене. Совершенно бесплатно, неделю или две.

Долорес посмотрела на Марию. Я понял, что она прежде всего учитывает интересы дочери.

– Надо подумать. На самом деле – спасибо, нет.

– Почему?

– Просто – спасибо, нет. Господи!

– Ладно.

Она нерешительно смотрела на меня: она не была готова закрыть эту тему.

– Вы просто ищете такую, которая бы вам дала.

Мне следовало бы прекратить это, и немедленно. Но я не смог. Мы с Долорес уже были чем-то связаны. Она бросала мне вызов, проверяла, насколько серьезно мое желание ей помочь.

– Да или нет, Долорес, – сказал я. – Место, где можно жить, бесплатно. Безопасное. Я могу его проверить и позвонить вам сюда в пять часов. Сделайте радио потише, чтобы услышать телефон. Кстати, я оплатил ваш счет здесь. Можете принять мое предложение, можете отказаться. Если откажетесь – хорошо. Счастливой вам жизни. И удачи в поиске приютов. Вы окажетесь в огромной комнате с пятью или шестью сотнями людей. Половина – душевнобольные, преступники или безнадежно опустившиеся. Они украдут у вас все, что у вас есть, – и у них будут все заразные болезни, какие вы только можете себе представить: СПИД, туберкулез, гепатит, все на свете, и вам придется постоянно бояться за Марию. Мне не хотелось бы знать, что Мария окажется в подобном месте. Я говорю это серьезно, хоть вы и считаете меня каким-то психованным дурнем. Так что счастливой вам жизни, Долорес. Надеюсь, она станет счастливее.