Книга И целого мира мало - Раймонд Бенсон

Когда она отказалась от ужина, Давыдов настоял, чтобы ее осмотрел врач. Бонд ждал вместе с ним и Габором в гостиной виллы, пока пациентку осматривали у нее в комнате.

– Все равно не понимаю, как мы могли вас потерять, – говорил Давыдов, расхаживая по комнате. – Вот вы стоите на вершине горы, и через секунду...

– Вы нас нашли, и это главное, – ответил Бонд, сидя в просторном деревянном кресле с бокалом бурбона в руке. Он тоже выдохся. Большой кусок мяса с молодой картошкой, спаржей и свеклой, хотя и великолепный, мало помог ему перезарядить батареи. Ему предстояло форсировать в себе второе дыхание, поскольку в эту ночь сидеть сиднем он не собирался. Бонд знал, что за народ в Баку.

– Я все равно думаю, что надо было догонять тот самолет, – сказал Габор.

– Электра была важнее, – отозвался Давыдов.

– Есть у меня мысль, где можно найти кое-какие ответы, – произнес Бонд.

– Вот как? – спросил Давыдов. – Мы пойдем на охоту?

– Мы – нет. Это я должен буду сделать один. Наверху закрылась дверь и раздались шаги. Врач, крупный мужчина армянских кровей, тяжело спустился по винтовой лестнице, занимавшей центр комнаты.

Давыдов посмотрел на него выжидающе.

– Все в порядке, – сказал доктор. – Порезы и ушибы, но ничего серьезного. – Он махнул рукой в сторону Саши и Бонда. – Она хочет вас видеть.

Давыдов бросился к лестнице, но доктор его остановил.

– Нет, не вас. – Он показал на Бонда. – Вас.

Бонд и Давыдов переглянулись, и Бонд поднялся с кресла и пошел к лестнице.

Электра сидела возле большого окна спальни, выходящего на закат над морем, одетая в гонкий кружевной ночной халат. Бонд закрыл дверь и подошел к ней.

– Как вы себя чувствуете?

– Я должна задать вам вопрос, – сказала она, – И хочу, чтобы вы сказали правду, Кто это был? Кто пытается меня убить?

Бонд не хотел вдаваться в эту тему.

– Я вам говорил, я не знаю. Но я его найду и...

– Этого недостаточно, – перебила она. Бонду пришлось подавить желание взять ее в объятия и все рассказать.

Она повернулась к окну и сказала:

– После похищения я очень боялась. Боялась выйти из дома, боялась быть одна, боялась быть в толпе, всего боялась, пока не поняла... – Она вновь обернулась к Бонду, в глазах ее были слезы: – Я поняла, что не могу скрываться в тени. Не могу допустить, чтобы моей жизнью правил страх. Не могу и не хочу.

Бонд придвинулся и нерешительно взял ее за плечи.

– Когда я его найду, вам больше не надо будет этого делать. А теперь слушайте. Я сегодня поеду в Баку в одно казино побеседовать с кое-какими... друзьями. У меня есть предположение, что они знают, где он. И мне хотелось бы, чтобы вы оставались здесь. В безопасности.

Она подняла глаза, и в них была мольба. Он ясно видел, чего она хочет.

– Не ездите, – шепнула она. – Останьтесь со мной.

Ее рука поднялась погладить его по щеке. Бонд перевел взгляд с ее руки на лицо и увидел намек на обещание и страсть. Он ужасно ее хотел.

– Прошу вас...

Бонд медленно отстранил ее руку.

– Я должен.

– Я думала, ваша работа – меня защищать, – сказала она.

– Здесь вы вне опасности.

– Мне не надо быть вне опасности! – яростно произнесла она и отодвинулась, раненная его отказом. Бонд видел, что эта девушка привыкла получать, чего хочет, и не любит, когда это не выходит.

Он посмотрел на часы. Если ехать, то уже пора.

– Я вернусь, как только смогу.

Он подошел к двери и открыл ее.

– А теперь кто боится, мистер Бонд? – спросила она вполголоса, но так, чтобы он расслышал ясно. Он остановился.

Неужели она права? Боялся ли он того, что может случиться, если он поддастся своей тяге к ней?

Не оглядываясь. Бонд вышел из спальни.

Казино "Л'Ор нуар" принадлежало элегантному и загадочному миру, в который превратился город Баку. После падения Советского Союза город волшебно преобразился из обыкновенного промышленного порта в современный эквивалент давно исчезнувших международных центров интриг и экзотики, таких, как Танжер или Касабланка, Макао или Гонконг. "Интеллидженс сервис" считала, что больше половины всех противозаконных дел в Азербайджане начинались в местах ночной жизни в Баку, а это новое казино было самым популярным и очень посещаемым. Здесь собирались деятели теневого мира этого города, в задних комнатах заключали сделки, пока в залах проигрывали и выигрывали деньги. Богатые любили здесь появляться, и это было главное место для богатых и красивых в этой части света.

Джеймс Бонд надел элегантный, фрак от Бриони и рентгеновские очки из отдела "Кью", с помощью которых ясно видел спрятанное орудие у любого человека в зале. Под пиджаками были пистолеты всех размеров, и даже кое у кого гранаты. Дополнительным преимуществом очков было то, что они позволяли видеть сквозь одежду.

Бонд обошел главный зал по периметру и нашел занавешенную нишу, которую и искал. Но не успел он войти, как ему заступили дорогу две красивые женщины. Одна из них улыбнулась Бонду, не зная, что он видит ее целиком. Ее подруга тоже глядела на Бонда. Он улыбнулся в ответ, кивая в знак приветствия. У второй женщины в лифчике был пистолет.

Он прошел за занавес и оказался в небольшом потайном баре, где бармен колол лед под стойкой. Перед стойкой на табуретке сидел здоровенный мужик в костюме и галстуке. Рентгеновские очки показали, что это не человек, а ходячий арсенал – пистолеты, ножи и дубинка под пиджаком. Из тех ребят, с которыми Бонду приходилось иметь дело.

Подойдя к громиле, он остановился рядом со стойкой и небрежно бросил:

– Я хочу видеть Валентина Жуковского. Громила глотнул из своего бокала, но глаз не поднял. Потом неприветливо обернулся к Бонду и сказал:

– Здесь только для своих. И никакого Жуковского здесь нет. Так что давайте на выход.

– Скажите ему, что пришел Джеймс Бонд. Громила моргнул, наклонился вперед, начиная вставать, и сунул руку за пазуху.

– Я сказал, кажется: тут только для своих. Тебя проводить, или ты сам...

Одним движением Бонд выхватил у бармена острый пест и воткнул его в стойку, пригвоздив конец галстука громилы, одновременно ногой выбив из-под него табуретку. Мужик свалился и повис на стойке, хватая ртом воздух – его душил собственный галстук. Бонд сунул руку ему под пиджак, достал пистолет и положил на стойку.

– Надрался человек, – сказал Бонд. – Или нарвался – как правильно?

Тут рука, в два раза больше руки поверженного громилы, стиснула правое плечо Бонда. Он повернулся и увидел светлокожего мускулистого человека семи футов ростом.