Книга Большой ментовский переполох - Михаил Серегин

– Начальника? – переспросил дежурный таким тоном, будто женщина просила его о встрече по меньшей мере с президентом страны. – А начальник так рано не приходит. Он обычно часам к девяти появляется, а сейчас только восемь.

– Ничего, я подождать могу, – сразу же согласилась настойчивая гражданка и, указав на несколько стульев, выставленных вдоль коридора, попросила: – Можно, я вот здесь посижу?

– Сидите, – пожал плечами дежурный и вновь склонился над кроссвордом.

Ждать Валентине Петровне пришлось дольше, чем обещал дежурный. Шел уже десятый час, по коридору туда-сюда сновали сотрудники милиции: кто-то бегал из кабинета в кабинет с какими-то папками в руках, кто-то выходил покурить. Один раз мимо Недоделовой даже провели какого-то небритого типа в наручниках. «Наверное, бандит», – глядя на физиономию арестанта, решила Валентина Петровна. Однако самого главного все еще не было, ведь дежурный обещал ей сказать, когда начальник придет, но тот до сих пор молчал.

Недоделова совсем разволновалась. Она приблизилась к столу дежурного и спросила:

– А может, у него сегодня выходной?

– У кого? – поднял на нее непонимающий взгляд молоденький милиционер.

– У начальника вашего, – напомнила женщина.

– У Стеблова выходных не бывает, – серьезным тоном проговорил дежурный. – Сейчас должен подойти.

Как будто в подтверждение его слов за спиной у Валентины Петровны вдруг раздался звучный бас:

– Семечкин, мне никто не звонил?

Семечкин быстро соскочил со стула, при этом умудрившись запихать под него журнал с кроссвордом, и, вытянувшись, прокричал:

– Здравия желаю, товарищ полковник! Разрешите доложить, вам никто не звонил. Зато к вам посетительница. Уже полтора часа ждет.

– Где? – удивился Стеблов, который из-за похмелья после вчерашнего «согревающего мероприятия» соображал довольно туго.

– Да вот же она, Василий Наумович, – указал Семечкин на Валентину Петровну, и та с заискивающей улыбкой кивнула:

– Да, я вас давно жду.

– По какому вопросу? – приосанившись, осведомился Стеблов.

– По поводу убийства человека...

– Убийство? – тут же напрягся Стеблов. – Тогда прошу в мой кабинет.

Они прошли в кабинет Стеблова, там Валентина Петровна уселась на предложенный ей стул и приготовилась к разговору.

– Итак, для начала скажите мне, как вас зовут, – начал Стеблов.

– Валентина Петровна Недоделова.

– Замечательно. Я вас внимательно слушаю, – усевшись напротив женщины, сказал Василий Наумович. – Кого убили?

– Какого-то Мартышкина, – припомнила Недоделова фамилию, которую называл ей Кулапудов.

Стеблов наклонился вперед и переспросил:

– Мартышкина?

– Ну да, – кивнула Валентина Петровна. – Это же мой муж подозревается в его убийстве. Разве вам ваши сотрудники ничего не говорили? Я ведь им и показания дала в письменном, между прочим, виде.

– Показания? – еще больше растерялся полковник, которому очень не хотелось признаваться в том, что это дело ведут вовсе не его ребята, а курсанты из школы милиции.

– Показания, в которых я написала, что муж мой не ночевал дома, а когда вернулся, то был весь в крови, – начиная подозревать что-то неладное, пояснила Недоделова. – Разве эта бумажка не у вас?

Стеблов совсем перестал понимать, что происходит. Он помнил, что вчера отправил на раскрытие преступления группу курсантов, но вот чтобы они ему какие-то бумажки приносили, этого в памяти полковника явно не запечатлелось. Однако свидетельнице всего этого знать не стоило, и Василий Наумович упорным напряжением страдающего похмельным синдромом мозга принялся искать выход из этой нелепой ситуации. Выход нашелся довольно быстро, а именно, Стеблов просто вспомнил про Мочилова. Вот кто наверняка все знает о деятельности своих подопечных. Недолго думая, полковник схватил трубку, набрал номер школы милиции и вскоре уже разговаривал с Глебом Ефимовичем.

Какое облегчение испытал Василий Наумович, когда узнал, что свидетельские показания, зафиксированные на бумаге, действительно находятся у Мочилова и что его группа в кратчайший срок нашла убийцу Мартышкина.

– Глеб Ефимович, как же я рад, – пробасил в трубку Стеблов. – Сегодня же найду время, чтобы выразить тебе и твоим ребятам особую благодарность. Сейчас я к тебе пришлю кого-нибудь за бумагами, а заодно привезут и этого Недоделова.

Сказав это, полковник нажал на кнопку сброса, затем вновь набрал номер и уже более строгим голосом проговорил:

– Чаелюбов, возьми кого-нибудь, и поезжайте по адресу... Какой у вас адрес? – повернулся он к Недоделовой.

Валентина Петровна назвала, Стеблов передал Чаелюбову, после чего добавил:

– И еще одного отправь в школу милиции к капитану Мочилову, бумаги кое-какие надо забрать. Понял? Все, отбой.

Положив трубку, Василий Наумович довольно потер ладони и в этот момент натолкнулся глазами на полный тоски взгляд Валентины Петровны.

– А почему вы сюда-то пришли? – спросил полковник.

– Понимаете, я еще кое-что вспомнила и хотела к показаниям добавить.

– Ах, вот оно что, – закивал Стеблов. – Ну что же, скоро принесут ваши показания, тогда мы все исправим. А пока не хотите чаю выпить?

– Хочу, – отозвалась Недоделова, она вовсе не хотела чай, но все же решила хоть как-то скоротать время.

Полковник не обманул, показания действительно принесли очень скоро. Не успела Валентина Петровна допить содержимое своей чашки, как в кабинет постучали.

– Да, войдите, – разрешил Василий Наумович.

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул лопоухий молодой человек, который держал в руках картонную папку.

– Василий Наумович, вот показания свидетельницы, – протягивая папку Стеблову, сообщил он.

Полковник принял папку и тут же спросил:

– Чаелюбов, а подозреваемого доставили?

– Так точно, доставили, товарищ полковник, – отозвался Чаелюбов. – Даже сопротивления не оказывал, думаю, что чистосердечное признание у нас уже в кармане. Вести его к вам?

– Веди, – махнул рукой Василий Наумович. – Видимо, придется мне самому это дело до конца довести, от вас разве дождешься.

Чаелюбов возражать не стал и быстро скрылся за дверью. Через несколько минут он вновь появился вместе с другим милиционером, сопровождавшим закованного в наручники Ивана Ивановича.

При виде мужа Валентина Петровна чуть не зарыдала в голос. Как же могла она собственными руками ни в чем не повинного человека в тюрьму упечь! Однако, вспомнив о своем плане, Недоделова сдержалась, но глаза отвела в сторону.

Слесаря усадили рядом с женой, Стеблов тем временем отпустил своих подчиненных, удобно разместился за столом, положил перед собой раскрытую папку с показаниями Валентины Петровны и приступил к допросу.