Книга Роман Арбитман. Биография второго президента России - Лев Гурский

Только в виде газетной верстки сохранились еще два исторических, но злободневных материала Арбитмана. Один был о том, что библиотека Ивана Грозного не пропала совсем, а была тайно найдена еще при Ленине и тайно же передана в США при Сталине (в обмен на триста тракторов «форд-зон», переименованных у нас в «кировец», и ужесточение приговора убийце Троцкого Рамону Меркадеру — чтобы сидел в мексиканской тюрьме подольше и болтал поменьше).

Другой материал был написан в дни ожесточенных споров советских историков о достоверности фотокопии секретного протокола к договору «Молотов-Риббентроп» 1939 года. Арбитман посоветовал поискать оригинал документа в семье бывшего наркома иностранных дел; например, внутри семейной реликвии — плюшевого медведя юного молотов-ского внука Славика Скрябина (впоследствии бумага была найдена именно там, где предсказывал Роман Ильич).

Наконец, осталось под спудом весьма любопытное расследование Арбитмана, посвященное неизвестному фильму Александра Сокурова с участием Владимира Высоцкого: в советской приключенческой картине по мотивам романов Карла Мая знаменитый бард должен был играть роль индейского вождя Виннету. Фильм был отснят, доведен до стадии озвучания, но затем производство было остановлено, а негативы смыты — и все для того, чтобы избежать конфронтации СССР с Югославией, для которой у Виннету могло быть лицо только одного человека в мире — Гойко Митича. Никаких идеологических причин для запрета статьи не было; просто Муринеску, большой поклонник Галича и Окуджавы, Высоцкого почему-то терпеть не мог.

Хотя упомянутые статьи Арбитмана так и не увидели света, внутри редакции «ЗМ» о них знали и ценили умение Романа Ильича найти выигрышную тему, но при этом еще и насолить высокому начальству. Понятно, отчего встречать прилетевшего в Саратов полуопального депутата Ельцина редакция газеты отправила Арбитмана; на сей раз Роман Ильич, естественно, не отказался. При этом репортера «ЗМ», привыкшего к мелким пакостям местного чиновничества, ничуть не удивило, что самолет из Москвы с прилетевшим лидером Межрегиональной депутатской группы посадили — по метеоусловиям, как было объявлено, — не в саратовском аэропорту, а на летном поле военного аэродрома соседнего города Энгельса.

Прочие журналисты, понапрасну прождавшие в главном аэропорту, разъехались ни с чем. Только Арбитман, быстро сориентировавшись, на попутном цементовозе успел добраться до Энгельса вовремя. Московский гость торопился на встречу с саратовскими депутатами, а потому согласился дать интервью корреспонденту «ЗМ» по пути в Саратов, прямо в машине — в «Жигулях», арендованных здесь же у местных кооператоров. Виктор Чалов, шофер Ельцина, прилетевший вместе с ним, сел за руль; ехать из Энгельса им предстояло по трехкилометровому мосту через Волгу…

О том, что произошло на мосту, сохранилось мало информации. Ничего, по сути, не объясняет скупой рапорт, найденный автором этих строк в архиве саратовского Обл-ГАИ: «29 ноября 1989 г. на автомобильном мосту через р. Волгу в 14.32 сложилась аварийная ситуация. Движение транспорта на 6 мин. было приостановлено, а затем возобновлено. Человеческих жертв и повреждений а/м не зафиксировано. Уголовное дело не возбуждалось ввиду отсутствия события правонарушения. Ни одна из сторон претензий не имеет».

Сам Роман Ильич никогда и ничего не рассказывал о тех событиях на мосту, а в тех редких случаях, когда в интервью так или иначе всплывала эта тема, изящно уходил от ответа.

Многие телезрители, особенно американские, вероятно, запомнили его беседу с Ларри Кингом, происходившую в прямом эфире телекомпании CNN 28 апреля 2000 года во время первого рабочего визита Арбитмана в США. Хотя после оживленного обсуждения обоими участниками шоу The Problem of Kursk как-то подзабылись и ушли в тень другой важный вопрос телеведущего и ответ гостя студии.

Кинг тогда спросил: «Правда ли, что Борис Ельцин выбрал вас своим преемником потому, что много лет назад вы спасли ему жизнь?» (цитируем по тексту из архива Lenta.Ru). Арбитман ответил: «Не стоит превращать Ельцина в этакого восточного богдыхана. Насколько я знаю, первый президент России, подбирая кадры, руководствовался в первую очередь не личными симпатиями или антипатиями, а профессиональными качествами претендентов. Вероятно, он решил, что я — не самый плохой из возможных кандидатов. Согласитесь, с моей стороны было бы чистым лицемерием утверждать обратное. Иначе бы я попросту отказался баллотироваться на этот высокий и ответственный пост…»

Обратим внимание на то, что Роман Ильич как бы не заметил части вопроса Кинга, не подтвердив и не опровергнув, а обойдя стороной слова о спасении жизни будущего президента России.

Так что же все-таки случилось 29 ноября 1989 года с 14.32 по 14.38? Больше всего фактов можно почерпнуть из единственного интервью В. Чалова, взятого у него по телефону в эфире радио «Эхо Москвы» почти два десятилетия спустя, 23 апреля 2008 года — в первую годовщину смерти Бориса Ельцина. Вот фрагмент разговора (цитируем по тексту из архива www.echo.msk.ru):

«Виктор Чалов.:…да нет, не придирался, классный был мужик…

Эхо Москвы: А в серьезные аварии с ним вместе попадали?

В.Ч.: Тьфу-тьфу, обходилось… Нет, ну нештатные ситуации, конечно, были, как же без них?..

Э.М.: Например?

В.Ч.: Ну вот, допустим, когда мы с ним однажды в Саратове на машине через мост ехали… Не на нашей «Волге», а на арендованной «двушке»… Там была заваруха, да.

Э.М.: Авария?

В.Ч.: Говорю же, заваруха. Я притормозил, а как не тормозить, если они, гады, двумя тачками дорогу нам перегородили, четыре лба с бейсбольными битами?.. Вернее, я тогда еще зеленый был, не знал даже, что это биты, вижу — качки с во-от такими дубинами, обходят нас с двух сторон. У нас и про бейсбол-то тогда толком никто не знал, это уж потом, в начале девяностых, братва насмотрелась штатовских фильмов и завела себе моду… А когда я рассказываю, еще восьмидесятые были, тогда все больше с арматуркой, ее-то на стройках всегда полным-полно, а еще…

Э.М.: Виктор Петрович, извините, что перебиваю, но у нас прямой эфир, время ограничено. Значит, вы притормозили, те, которые с битами, обходят вас с двух сторон, а дальше-то что?

В.Ч.: Да ничего дальше. Ничего, в смысле, те не успели. Я, честно говоря, струхнул, ведь тех четверо, и дубины у них. А он ка-а-ак крикнет в ухо: «Жми по газам и ничего не бойся!» Ну, я и…

Э.М.: Он — то есть Ельцин?

В.Ч.: Зачем Ельцин? Ельцин — он сзади сидел, как ему положено. А этот — рядом со мной, на переднем сиденье…

Э.М.: Кто — этот? Охранник? Коржаков?

В.Ч.: При чем тут Коржаков? Александр Владимирович в Москве остался, с радикулитом со своим. Мы прилетели без охраны, тогда еще восьмидесятые были, говорю же, все по-простому. Это сейчас всякая мелкая птица с большим баблом нанимает себе секьюрити…

Э.М.: Виктор Петрович, дорогой, время… Он — это кто? Знакомый ваш, что ли?

В.Ч.: Э-эх, девушка, если бы у меня такой знакомый был, я бы… Короче, неважно, кто это был. Хороший человек, и все. Правильный совет дал. Одного не пойму, каким макаром мы проскочили между теми тачками? Там расстояния было — метра полтора от силы, а у нас потом — ни царапины, я проверял. Прямо чистое автородео! Фантастика! Он потом спрашивает тоже: «Как это мы вывернулись?»